Сахаров Иванович - Строитель империи

Никого. И только еле слышно шумит кондиционер. Меченый снова прислушался к себе, определил, что все охранники в доме и Лавальер находятся на втором этаже, и пошел наверх. Предательски заскрипели деревянные ступени, но никто не бросился на этот звук, и вскоре Федор оказался в небольшом коридорчике, где сидя с газетой в руках, раскинувшись в глубоком кресле, в небольшом фойе, раскрыв рот, спал толстый мужчина в белой потной рубахе. Он так забавно сопел, а пистолет в его наплечной открытой кобуре выглядел настолько неопасно, что «акинак» чуть было не засмеялся. Но он сдержал себя и, подойдя вплотную к охраннику, ребром ладони, не очень сильно, но точно, ударил его по шее.

Хрюкнув, француз начал заваливаться на бок, а Меченый подхватил его и вместе с креслом осторожно опустил на толстый ковер. После чего, удостоверившись, что охранник жив, мелкими быстрыми шажками он двинулся по одному из двух коридоров второго этажа, и, проскочив две комнаты, в которых были спящие люди, Федор подошел к третьей, за которой чувствовалось беспокойное пламя. Вламываться в помещение, которое было закрыто изнутри, и пугать подростка Толстов не хотел, а потому, сосредоточившись и дав больше власти над своим телом зверю, который оттеснил человека, он послал в направлении огня за дверью посыл:

«Проснись, младший брат! Вставай! Я пришел за тобой!»

Мальчишка проснулся, не испугался, но не понял, что же его разбудило. Он встал с постели и огляделся, а Федор продолжил:

«Я за дверью! Выходи! Мы покинем этот дом, и ты отправишься к людям одной с тобой крови, которые научат тебя, как правильно применять свои способности и разовьют их. Иди к двери! Открой ее и выйди!»

Лавальер встал, пару секунд посомневался и, решительно встряхнув головой и отогнав прочь страхи, подошел к двери, провернул замок и распахнул ее настежь.

Толстов увидел перед собой худенького русоволосого мальчишку в пижаме, который смотрел на него чистым ясным взором голубых глаз, и, понизив голос до полушепота, произнес по — русски:

— Здравствуй, братец.

— Здравствуйте, — с еле заметным акцентом ответил мальчишка и спросил: — А вы кто?

— «Акинак», слышал про таких?

— Да.

Воин слегка толкнул паренька обратно в спальню, вошел за ним вслед и, прикрыв дверь, сказал:

— Ты знаешь, кто эти люди, которые привезли тебя сюда?

— Знаю, — паренек мотнул головой. — Они из полиции и говорят, что мне надо побыть здесь одну ночь, а потом меня отпустят к родителям.

— Но ты ведь понимаешь, что они лгут тебе?

— Да. Я подслушал разговор двоих, и они обсуждали, сколько денег за меня даст какой — то мистер Симпсон.

— Раз так, ты все понимаешь и знаешь, то давай отсюда бежать.

— Куда, я ведь всего лишь мальчишка?

— В первую очередь ты Одаренный, а значит, не просто подросток — несмышленыш, и рядом с тобой я.

— Вы вывезете меня из Франции?

— Конечно.

— А как же мама и папа?

— После их вытянем, как только представится такая возможность.

— А это точно?

— Хочешь, слово дам?

— Не надо, я вам почему — то верю.

— Молодец, серьезный мальчик. — Федор кивнул на дверь: — Пойдем?

Молодой Лавальер только вновь кивнул головой, и они вышли в коридор. Охранники по — прежнему спали в своих комнатах, и, не потревожив их, Одаренные покинули дом, прошли сад и перебрались в проулок. Здесь Толстов снял с себя маску и перчатки, и они быстрым шагом направились к машине, где их ждала Дарья. По дороге на коммуникатор Меченого пришло сообщение о том, где и когда он должен передать мальчишку группе, которая переправит его в Россию, а оттуда дальше, за Врата.

Все прошло быстро и гладко, так, как учил своих воинов командор Кудрявцев: «Провел разведку, принял твердое решение и, не откладывая дела в долгий ящик, отработал». Федор Толстов был собой доволен, особенно когда спустя четырнадцать часов, в городе Монтобан, к северу от Тулузы, он передал своего временного подопечного на руки двум Меченым, которым предстояло дальше отвечать за него, а он с женой направился обратно в Картахену.

За этими размышлениями и воспоминаниями, которые плавно несли его от события к событию, разнежившись на солнышке, Федор заснул. Сколько он дремал, Меченый не знал, но вряд ли больше десяти — пятнадцати минут, и проснулся Толстый оттого, что почувствовал некоторое напряжение, которое повисло в воздухе вокруг. Резко Меченый приоткрыл глаза, перевернулся на спину, осмотрелся и тут же нашел причину своего беспокойства.

Нагретый солнцем и одновременно с этим освежающий морской ветерок неслышно летал над пляжем. Светло — синяя, почти прозрачная волна накатывала на белый песок, выбрасывая на него редких медуз, вокруг хорошо и благостно, самое время отдыхать. Однако народ на пляже, преимущественно местные жители, полноватые дядечки средних лет и дамочки с детьми, спешили покинуть место своего излюбленного полуденного отдыха, а все из — за того, что по пляжу, весело смеясь и кидаясь в отдыхающих людей песком, шла развеселая компания подвыпивших американцев с ВМБ Картахены.

Как морячков, судя по наколкам морских пехотинцев, занесло в район, где они практически никогда не бывали, Федор, конечно, не знал, но то, что от американцев ожидаются неприятности, догадаться было несложно. И понимая, что отдых испорчен, Меченый сел, натянул на себя легкие фланелевые брюки и обул тряпочные тапочки с задником. После чего, ожидая дальнейшего развития событий и надеясь, что неприятностей не будет, посчитал возможных противников, которых оказалось семь человек, и нашел жену. Даша в это время, не замечая того, что мимо идет такая опасная группа, усталая и совершенно счастливая, не вовремя вышла из воды. Естественно, увидев красивую соблазнительную женщину, которая находилась всего в паре метров от них, пьяненькие и от этого развязные моряки не могли ее упустить. Один из морпехов, широкоплечий белобрысый крепыш, подскочил к ней и крепко схватил ее за руку.

— Мисс, давайте развлечемся! — выкрикнул он. — Мы так нуждаемся в женском обществе, что не можем пройти мимо такой красотки, как вы! Пойдемте с нами, нам есть, чем заплатить!

Окружившие своего товарища и в недоумении разглядывающую непонятно откуда взявшихся крепких парней всех оттенков кожи вокруг себя Дарью, остальные моряки поддержали своего товарища свистом и кличами. Женщина попробовала вырваться, но держали ее крепко, а один из морпехов, видимо ради веселья, сдернул с нее лифчик. Полные крупные груди Даши оказались выставлены на всеобщее обозрение, она закричала и попыталась закрыться одной рукой, морячки захохотали, и в этот момент, подобно тарану, в круг вклинился Федор.

— Повеселились и хватит, — сказал «акинак», и его кулак тут же впечатался в переносицу белобрысого.