Макс Мах - Вижу цель [litres]

– Две минуты до первой позиции! – Дублировать или репетовать голосом информацию, поступающую на тактические экраны, было, как помнил Эрик памятью адмирала Фокина, исторически укоренившейся практикой холодянского флота. В принципе, пустяк, но временами его это сильно раздражало. Тем более раздражало сейчас, когда нервы были напряжены до предела. Натянуты так, что еще немного и попросту лопнут.

Его ненормальное состояние, впрочем, объяснялось очень просто. Эрик не привык и не умел следить за боем со стороны. Все-таки вести в атаку тяжелый ракетоносец или руководить сражением, охватывающим огромные пространства планетной системы, не одно и то же. Первое Эрик делать умел и, если не кривить душой, пожалуй, даже любил. Второе он делал впервые в жизни и к тому же по обязанности. И сейчас, когда «Хобергорн» пытался догнать быстро уходящее в вечность время, Эрик сидел в своем адмиральском кресле и молча наблюдал за тем, как другие воплощают в жизнь его «гениальные» тактические планы. Вмешаться в происходящее на этом этапе боя он практически уже не мог, да и не должен был, строго говоря. Сейчас – в эти самые минуты – одни приказы уже устарели, а для других еще не пришло время.

– Минута до выхода на позицию. – Речь, разумеется, не об опоздавших к обеду, а о тех, кто выходил сейчас на дистанцию огневого контакта.

«Пора!» – решил Эрик и активировал систему, которую здесь называли ВН – внешняя нейросеть, – а в империи – бесконтактным адаптивным интерфейсом. Холодянская техника была несколько лучше, но главное – Эрик теперь с легкостью подключался к любому интерфейсу: сибирскому, имперскому или холодянскому. Просто брал и входил.

– Тридцать секунд до выхода на позицию…

Сейчас он не только слышал приятный и крайне мужественный баритон ИсКина, но и смотрел на разворачивающееся сражение через все доступные визуальные сканеры и разведывательные сенсоры, а это практически все приборы наблюдения десяти ударных крейсеров первого отряда. Вряд ли он смог бы управлять ими всеми в режиме реального времени, но вот видеть их широко открытыми «глазами» он мог.

– Двадцать секунд…

Эрик сделал волевое усилие и «захватил» сектор обзора пятого отряда ракетоносцев, увидев идущих в бой холодян уже под другим углом.

– Начинаю отсчет времени до огневого контакта, – объявил офицер штаба эскадры, но считал, разумеется, не он, а ИсКин.

Бёза уже увидели их всех – и тех, кто успевал к раздаче, и тех, кто опаздывал, – но и они в данной ситуации были бессильны что-либо изменить. Тем не менее они попробовали, но сделали этим себе только хуже. Не надо им было пытаться сплотить «разбредающийся» строй. Он и так уже не блистал четкостью линий, а сейчас, выравнивая его на ходу, бёза «размазали» свое построение еще больше. И тактическая группа штаба не замедлила это отметить, выбрасывая новые целеуказания в самом быстром темпе, на который была способна.

Эрик считывал эти данные, но одновременно видел и построение бёза, переключаясь то на одну, то на другую атакующую колонну. Менялись ракурсы, но ничего нового о бёза он не узнал.

– Внимание, всем на борту! Поворот оверштаг [84] Оверштаг (дословно с нид . – «через штаг») – термин, обозначающий один из двух способов смены галса на парусной лодке, при котором нос лодки какое-то время повёрнут в сторону, откуда дует ветер. В традиции военно-космических сил республики Холод использование терминов парусного флота, заменяя ветер на направление действия гравитационных сил. ! – включился в перекличку репетованием вахтенный офицер флагмана. – Повторяю, поворот оверштаг! Ожидаются боковые перегрузки в три и семь десятых «жэ».

Отмороженные на всю голову холодяне используют на боевых кораблях старинную терминологию парусного флота, только вместо ветра у них векторы приложения гравитационных волн.

«Сейчас прижмет!» – привычно среагировал на объявление Эрик, которому на самом деле тревожиться было не о чем. Он перегрузки переносил хорошо, тем более что сейчас он находился в адмиральском ложементе со встроенной системой противоперегрузочного компенсатора. И это не считая костюма высокой защиты.

– Входим в поворот, – продолжал комментировать эволюции крейсера вахтенный офицер.

Но Эрик тут же забыл и о сложном курсе крейсера, и о перегрузках, которые должны были вот-вот «ударить» по экипажу. Какие там перегрузки, какое голосовое дублирование, если как раз в этот момент атакующие силы холодян вышли на дистанцию уверенного огня. Зрелище, следует отметить, феерическое, – особенно если смотришь через сенсоры идущих в бой ракетоносцев, – но Эрику не было дела до смертельно опасной красоты космического сражения. Он следил за действиями противоборствующих флотов, а не за тем, насколько эффектно эти действия выглядят со стороны.

– Четвертая группа, – приказал он, уловив смысл складывающейся в пространстве и времени ситуации, – уходите с курса! Умник!

– Рекомендуемое отклонение одиннадцать градусов, – сразу же откликнулся ИсКин. – Поправки переданы навигатору колонны.

Разумеется, не самому навигатору, а его отражению в «сознании» ИсКина четвертой группы, но по смыслу все так и есть.

– Идем в багштаг [85] Бакштаг – курс, образующий с направлением ветра угол больше 8, но меньше 16 румбов, то есть ветер по отношению к кораблю дует сзади-сбоку. ! – снова подал голос вахтенный офицер. – Угол воздействия девять румбов [86] Румб – в морской терминологии 1/32 полной окружности, а также одно из делений катушки компаса. . Завершение маневра через девятнадцать секунд.

Между тем вторая группа крейсеров открыла огонь из импульсных орудий, но ракеты пока в дело не пошли. Ракетоносцы же продолжали прорыв «без применения силы». У них просто не было, чем обстрелять бёза на такой дистанции, а запускать свои противокорабельные ракеты было еще рано. Зато противник открыл по холодянам шквальный огонь. Размытый эллипсоид построения бёза буквально «взорвался» от многочисленных выстрелов, пусков ракет и противоракет, ну и боевые лазеры добавляли в это светопреставление свои «пять цветных грошей». Так что вскоре волна разрывов отметила фронт атакующих сил, это вступили в дело защитные контуры холодянских крейсеров и фрегатов.

22–23 стандартного времени

«Ну, вот и мы! – Сейчас Эрику казалось, что он не только видит противника, стремительно приближающегося к точке огневого контакта, но и сам-один, как крейсер или даже бригада крейсеров, готов вступить в бой. – Сейчас всё решится!»

Ощущения необычные, хотя, казалось бы, Эрик давно уже должен был привыкнуть к эффектам адаптивного интерфейса. Но сейчас он, кажется, поднялся на новый уровень восприятия. Он ощущал мощь идущего в бой отряда крейсеров, «чувствовал» атаку построенной в виде вытянутого конуса колонны ракетоносцев, «видел» окутанное разрывами построение бёза, в котором уже появились огромные прорехи на месте уничтоженных боевых кораблей. Зрелище, что и говорить, не для слабонервных, и ведь Эрик, находясь на оси атаки первой бригады крейсеров, наблюдал другие атакующие группы под разными углами. Какое впечатление производили они на бёза, которые видели их во фронтальной плоскости, можно было только догадываться. Эрик на мгновение представил, как выглядит атака пятой ракетоносной группы и с удовлетворением качнул мысленно головой. Тридцать ракетоносцев, идущих сплоченным строем, напоминавшим по конфигурации конус – шесть кольцеобразных расширяющихся книзу рядов по пять ракетоносцев в каждом, – могут внушить ужас или вызвать трепет, но равнодушным не оставят никого. И, судя по интенсивности огня, бёза не оказались исключением, но при таком построении ракетоносцев – между прочим, тактическое ноу-хау самого Эрика Минца – обрушить оборону наступающих сил совсем непросто. Зоны перекрытия для артиллерийских автоматов и лазерных кластеров позволяют создать сплошной оборонительный контур, который попробуй еще пробей! Конечно, экипажам «халков» не хватало слетанности, – все-таки это были не имперские ракетоносные бригады, – но пилоты старались, да и ИскИны не подвели. На первом этапе самоубийственного полета к победе – почти четыре минуты под ураганным огнем противника – было потеряно семь ракетоносцев, но зато, когда все четыре группы, начавшие атаку первыми, вышли на финишную прямую и начали производить пуски ракет, пришло время торжества.