Родривар Тихера - 4.Время жестоких чудес (СИ)

Вот это было действительно хорошо: судя по тем материалам, что предоставил мне Далл Борджин, пока мы добирались до Раксус Прайм, от данного маневра Тофена силы Тионской Добровольческой Армии и флота практически удваивались! Семнадцать тысяч кораблей, в том числе — более двенадцати тысяч боевых кораблей основных классов. Почти полмиллиарда боевых дроидов, и около миллиона единиц тяжелой техники. Конечно, все это еще предстоит сколотить в единый организм, но главное — что эти силы у меня теперь есть. Пожалуй, я был теперь сильнее любого из основных игроков в Конфедерации! — Конечно, силы каждой из галактических корпораций были гораздо больше моих, но у них у всех они были размазаны практически на полгалактики — а мои сейчас были сконцентрированы на относительно небольшом участке. Конкуренцию мне мог составить разве что Гривус со своей армадой…

Между тем, совместное заседание продолжало идти своим чередом. Постепенно, вместо делового обсуждения насущных проблем, начали возникать склоки и споры, вызванные старыми претензиями членов КНС друг к другу. — То, чего я боялся больше всего остального! Требовалось срочно что-то предпринять, и я решил попробовать взять дело в свои руки — попросив спикера Сената предоставить мне слово. Мысль о том, что сейчас меня будут слушать, чуть ли не во всех уголках цивилизованной части галактики, подстегнула не хуже порции допинга.

— Господа сенаторы и представители народов Конфедерации Независимых Систем! Уважаемые члены Совета Сепаратистов! Мне больно видеть, как в это непростое и тяжелое время, когда мы потеряли своего лидера, между нами одерживают верх рознь и непонимание…

Через Силу пришло ощущение, что я сумел овладеть вниманием аудитории. Оставалось только правильно использовать это обстоятельство — и тогда еще можно будет исправить положение!

— Вместо того, чтобы единым фронтом сплотиться в борьбе за наше право самим определять свою судьбу, мы сами разрушаем сейчас наше единство. А ведь как раз в единстве и есть наша сила: это то, что три с лишним года сдерживало поползновения Республики восстановить на наших землях свой режим…

В общем, использовав все доступные мне приемы уличного демагога, я сумел убедить слушателей выработать какую то консолидированную позицию. И, сам же предложил начать с Республикой переговоры, объявив временное прекращение огня на всех фронтах. Поскольку, Конфедерации срочно требовалась передышка — да и Республика, судя по приходившим с Корусанта известиям, находилась сейчас в состоянии, не очень-то пригодном для ведения войны. — А потом, когда мой проект приняли за основу, сделал несколько более конкретных предложений: по утверждению полномочий для представителей от КНС, при контактах с Республикой — и по организации эффективного управления Конфедерацией в кризисный период. Эти предложения, хоть и не пошли «на ура», но, тем не менее, были приняты к исполнению и утверждены Сенатом. Ну а поскольку инициатива, как известно, наказуема — все предварительные переговоры с республиканцами я предложил взять на себя. Задействовать свои связи у «нейтралов», чтобы довести предложение о перемирии до Сената Республики. Обещая предложить Республике «мир без аннексий и контрибуций», как я выразился, нагло присвоив себе чужую идею. Не то, чтобы я сам верил в возможность скорого и легкого окончания войны — но, люди услышали то, что услышать хотели: мы и Республика будем говорить о мире. Все остальное было вещами обсуждаемыми, собственно — для этого и существуют политики и дипломаты: решать взаимные претензии переговорами, а не войной. Что удивительно — даже неймодианцы и мууны не стали спорить, когда Сенат утвердил мои полномочия! Один Гривус попытался было гнать волну, но его быстро поставили на место, напомнив разгром у Корусанта — и посоветовали получше готовиться к новым боям на случай, если респы не пойдут на перемирие. Дальше, я попросил Совет Сепаратистов и Сенат выбрать своих представителей — для помощи мне в ведении переговоров — понятно, если они состоятся. А сам пообещал немедленно связаться с герцогиней Мандалора, чтобы просить ее быть посредницей в налаживании контактов с властями Республики. На этой благостной ноте все и закончилось, как я тогда ошибочно посчитал. Увы, жизнь быстро показала мне всю беспочвенность надежд на простое и легкое решение всех вопросов.

С Сатин я связался прямо из здания Сената на Раксусе Прайм: моя просьба была выслушана, и герцогиня обещала оказать все возможное содействие в поиске взаимопонимания с Корусантом. К сожалению, что в столице Республики сейчас твориться, толком выяснить я так и не смог — связаться с Энакином мне не удалось ни через Силу, ни используя технические средства. Черт, неужели со Скайуокером, во время боев там, случилось что-то нехорошее? Собственно, как раз подробностей об этих боях моя разведка добыла более чем достаточно, так же, как и об обстоятельствах гибели дяди с Дартом Сидиусом: республиканский Сенат был тем еще дырявым ведром, информация из которого утекала в прессу широченным потоком — только ее хорошо фильтровать приходилось. То, что Энакин пережил битву на орбите планеты, и потом даже принял капитуляцию остатков верного Палпатину флота, я знал — но, мои агенты утверждали, что уже как минимум пару дней Скайуокера нигде не видели. То есть, вообще нигде! — отправлен на какую-то их дурацкую джедайскую миссию, наплевав на действительно насущные заботы? — ну, с джедаев, пожалуй, станется. Кто-то из штаба его флота даже вроде бы сделал запрос в Храм, оставшийся без ответа… странно это, очень странно! Попросить Сатин связаться с гранд-мастером Йодой или Кеноби? — но, Оби-Ван, насколько я был сейчас в курсе, все еще не вернулся из Внешнего Кольца: недавно, кстати, он отбил у Конфедерации Утапау. Короче говоря, решил подождать ответа герцогини: что скажет Республика на мою попытку заключить перемирие, и на предложение начать мирные переговоры. А самому, тем временем, попытаться разгрести внутренние дела собственного государства.

Так уж водится, что любое государство, в своей жизни, немедленно обзаводится гражданским и военным чиновничьим аппаратом — КНС, в этом смысле, исключением не была. Во время нападения респов на систему Раксуса, когда Ганрей срочно «эвакуировал» весь персонал, который обслуживал работу Совета Сепаратистов, вся эта «простая» чиновная братия была им здесь и брошена. Как верно считал неймодианец, за полной бесполезностью его интересам: привыкнув решать все вопросы келейно, через Совет, или, как крайний случай — через ситхов, Ганрей кажется, даже не представлял, насколько эффективность работы любого государства зависит от эффективности работы его чиновников. Впрочем, неймодианец вообще воспринимал КНС исключительно как инструмент удовлетворения собственных запросов. Кстати, этим у нас страдал не он один — если что, то я совсем не про старшего ситха говорю! Фактически, все это время чиновники находились в подвешенном состоянии: постоянно с ними работал, и пользовался их услугами в основном дядя — ну и, понятно, сенаторы. Поэтому, когда я вызвал к себе глав служб и департаментов КНС, поговорил с ними всеми о делах, и поставил задачи на перспективу — народ с радостью кинулся мои приказы исполнять. Не то, чтобы я ожидал каких-то необыкновенных результатов от этой деятельности. Просто, само по себе реанимирование государственных институтов Конфедерации было уже настоящим благом для нас…