А. Ли Мартинес - Хроники Людоедского отряда

Когда Нэд шел по коридору, коллеги-бухгалтеры старались на него не смотреть. И все отводили взгляды от синего свитка, который он сжимал в руке. Ходили слухи, что синие свитки ослепляли всех, кроме того человека, которому они предназначались. Правда, это были только догадки, поскольку почти никто не видел синий свиток на самом деле. Тем не менее возможностью посмотреть на свиток никто воспользоваться не хотел.

Нэд вернулся в свой офис – небольшую комнату, которую он делил еще с двумя существами: крысылом Йипом и слизевиком Боггом. Йип пересчитывал золотые монетки. Время от времени он опускал одну себе в карман. Нэд и Богг всегда делали вид, будто они этого не замечают. Крысыл не нравился обоим, и они не собирались препятствовать ему на его пути в желудок грифона. Богг взвешивал серебряные бруски. Йип поднял глаза и ухмыльнулся.

– Не повезло тебе, Нэд.

– Ты уже читал его? – спросил Богг.

Нэд отрицательно покачал головой.

– Может быть, там какие-нибудь хорошие новости? – предположил слизевик.

– Готов поспорить, что тебя переводят на червяковую ферму. – Йип со звоном ударил одной монетой о другую. – Весь день будешь по шею в грязи и навозе сидеть. А эти черви ведь еще и воняют. Ох, как же они воняют.

Нэд сел, уронил голову на стол и обхватил ее руками. Негодная рука вцепилась ему в волосы.

– Слава богу, я не ты, – сказал Йип.

– Тебя хотел видеть Тэйт. – У Нэда не было сил поднять голову и посмотреть Йипу в глаза, но он услышал, как крысыл нервно сглотнул. Нэд почувствовал себя немного лучше.

Глаза Богга перемещались в его прозрачном теле из стороны в сторону, чтобы смотреть на Нэда со слегка разных углов.

– Ты бы лучше сначала прочитал свиток, а потом уже паниковал.

– Я не паникую.

– Он просто хандрит, – сказал Йип.

– Может, все не так плохо, как ты себе представляешь, – ответил Богг.

– Скорее всего я даже не могу представить, насколько плохо. – Нэд прижал синий свиток к столу, как будто тот мог подпрыгнуть и вцепиться в него. – У меня довольно скудное воображение.

– Дай его мне. – Йип вскочил из-за стола и схватил свиток. Нэд не выпустил пергамента, и они начали недолгое перетягивание каната.

– Отдай мне чертов свиток! – Крысыл ударил Нэда по руке, и он разжал пальцы.

– Ты оглохнешь, – сказал Богг.

– Ослепнешь, – поправил Нэд.

Богг щупальцами приладил глаза.

– Да, я думаю, так оно будет правильней.

С таким же беспечным бесстрашием, которое скоро должно было превратить его в обед для грифона, Йип развернул зловещий документ. Ожидая чего-то ужасного, Нэд и Богг пригнули головы (в случае Богга это была напоминающая голову выпуклость). Но не последовало ни вспышки молнии, ни появления вихря кричащих духов, ни воцарения в офисе дьявольской тьмы. Не хихикнул ни один бес, не было даже ни одного дуновения холодного ветерка.

– Ну как, ты ослеп? – спросил Богг.

Йип свернул свиток и положил его обратно на стол.

– Мне жаль, Нэд.

Нэд открыл пергамент.

– Я должен принять командование.

– Ну, это не так плохо, – сказал Богг с притворным воодушевлением.

– Над Людоедским отрядом.

Воцарилась полная, всепоглощающая тишина. Даже ветер перестал завывать в коридорах. Богг не знал куда смотреть, поэтому он просто выдернул глаза из тела и убрал их в выдвижной ящик.

– Не повезло тебе, Нэд. – Йип сдвинул брови и вразвалку направился к выходу из офиса. Он остановился у двери, на полпути к желудку монстра. – Слава богу, я не ты.

Орк Гэйбл стукнул кружкой по столу.

– А я говорю вам, что это расизм. Именно так это и называется.

Регина тоже стукнула кружкой, но в два раза сильнее орка, следуя правилу амазонок – делать все в два раза лучше мужчин.

– Легион ничего не имеет против орков. Проклятие, ведь он состоит из них!

Гэйбл был непреклонен.

– Ну да. Из злобных, вспыльчивых и ворчливых идиотов орков. Но стоит быть немножко умней, регулярно мыться и избегать причастных оборотов, и тебя перестанут считать орком.

– Это смешно. – Людоед Фрэнк тоже стукнул кружкой, просто потому что ему показалось, что так надо.

– Правда? – Гэйбл наклонился вперед и, чтобы никто из его знакомых орков в пабе не услышал, прошептал: – Мне приходилось всю свою жизнь из-за этого страдать. Ты знаешь, сколько раз меня из-за этого не повысили? Между тем каждый несвязно бормочущий, уродливый, слюнявый тупица продвигается вверх по службе.

– Может, это из-за твоего роста? – спросила Регина.

– Гоблинского роста, – согласился Фрэнк.

Гэйбл печально уставился в кружку и сделал еще один глоток.

– Опять расизм. Не виноват я, что с детства низкого роста.

– Гоблинского роста, – повторил Фрэнк.

Гэйбл прищурился. Он уже привык к этому. Хоть и разных габаритов, орки и гоблины были очень похожи. У них была схожая форма черепа, одинаковые скошенные лбы, широкие рты и высоко посаженные уши. Ученые предполагали, что у них был общий предок. И орки, и гоблины считали эту точку зрения абсурдной. А Гэйбл, которому всю жизнь приходилось бороться со своим недостатком, вообще терпеть не мог, когда его сравнивали с гоблином.

– Я не гоблин.

– Ты уверен? – спросила Регина. – Может, тебя перепутали в роддоме.

– Во-первых, у орков нет роддомов. Во-вторых, я не чертов гоблин.

Фрэнк наклонился вплотную к орку и сощурил глаза. – Просто ты выглядишь ну прямо как гоблин.

– Орки и гоблины похожи. Это родственные виды.

– Да, но все мои знакомые орки серовато-голубого цвета. В то время как ты скорее серовато-зеленый.

– И у тебя очень большие уши. – Регина развела руки, чтобы показать размер.

– Не говоря уже о том, что на теле у тебя нет ни единого волоска, – добавил Фрэнк.

– Я бреюсь.

– Ну, это тоже не по-орочьи.

Гэйбл вскочил на стол. Но даже стоя на столе, он не производил большого впечатления. Хотя он и был в прекрасной форме, его пятифутовой фигуре явно не хватало мускулатуры. Орки обычно были большими и крепкими. И ни один не был ниже шести футов.

Рука Гэйбла легла на эфес меча.

– Следующего, кто назовет меня гоблином, я проткну насквозь.

– «Насквозь» – это причастие? – спросила Регина. – Он только что использовал причастие?

– Я не знаю, – признался Фрэнк.

– «Насквозь» – это наречие. – Гэйбл раздраженно спрыгнул со стола. – Я не удивлюсь, если больше никто в этом пабе не знает этого.

– Это не расизм, – сказала Регина. – Это сексизм. Командовать должна я, но мужчины думают, что сильная женщина может представлять для них слишком большую угрозу. – Она размяла рукой свой выпуклый бицепс, затем вынула нож и одним мощным ударом вогнала его в деревянный стол по рукоятку. – И не важно, что я безупречно красива. Это только еще больше их пугает.