Андрей Круз - Эпоха мертвых. Начало

– Есть теория, зачем ей это? – спросил шеф.

– Есть, – кивнул я. – Думаю, что она нуждается в генетическом материале для изменения организма.

– Она же мертвая, – деликатно напомнил мне шеф.

– Да, – кивнул я. – Но организм все равно живет, просто другим способом.

Шеф замолчал, подумал, затем кивнул:

– Согласен. Жизнедеятельность налицо. Что ты еще накопал?

Накопал я уже немало. Все же два выходных просидел на работе, не вставая. И некоторый материал уже появился.

– Я пытаюсь просто систематизировать то, что мы имеем в результате несчастного случая с обезьяной, и никак не могу закончить. Все переворачивается с ног на голову.

– Ну давай кратко пробежимся по выводам.

– Давайте, – согласился я. – Первое: мы получили вирус с очень высокой вирулентностью, чего не искали. Заражение может произойти любым путем, вплоть до воздушно-капельного. Достаточно просто находиться рядом, и ты инфицирован. Обезьяна в клетке, которую я подносил к обезьяне-зомби, уже инфицирована, я взял анализы крови. При этом нет никаких признаков болезни, вирус ведет себя крайне неактивно. Тогда я снова взялся за крыс и, чтобы не возиться и не мудрить, просто впрыснул четырем крысам подкожно кровь обезьяны-зомби.

– Откуда такая вирулентность? И что получилось?

– О вирулентности… Вот изображение вируса… – Я покликал мышкой на экране монитора, выведя изображение чего-то, напоминающего цифру 6. Поэтому и вирус мы прозвали «Шестеркой». Решили, что называть «Девяткой» – много чести. – Видите эти волоски? Раньше их не было, а теперь вирус «полетел», чего раньше за ним не наблюдалось. А по поводу впрыскивания крови мертвой обезьяны живым крысам… Получилась неожиданность. Все крысы умерли в течение часа и через пять минут восстали из мертвых. Они не проявили никакого интереса друг к другу, но, когда рядом с их клетками я поставил клетки с живыми крысами, зомби впали в агрессию.

– Живые крысы инфицированы? – уточнил шеф.

– Именно! – подтвердил я. – Инфицированы все до одной, но помирать не собираются и чувствуют себя прекрасно! Никаких признаков какой-либо болезни. Более того, две крысы были из числа «гепатитных», и теперь вирус гепатита у них явно находится в подавленном состоянии. «Шестерка» уничтожает заразу. Тогда я сделал следующее: запустил в клетку к крысе-зомби живую крысу. Зомби намного медленней живой крысы и явно слабее, но у живой крысы началась настоящая паника, она даже не могла обороняться. Как будто все ее оборонительные инстинкты дали сбой, в них не заложена схема обороны от ожившего трупа.

Я дал шефу с Джеймсом полюбоваться на видеозапись мечущейся по клетке белой крысы. Вторая крыса неуклюже преследовала ее, переваливаясь с боку на бок.

– Возможно, – поджав губы, произнес Биллитон. – И что было дальше?

– Крыса-зомби сумела все же отхватить изрядный кусок мяса с живой крысы, – продолжил я. – Рана не была смертельна, я рассадил крыс снова в разные клетки, а раненой крысе даже сделал перевязку. И она умерла примерно через час. И через пять минут воскресла. Повторный опыт с этой мертвой крысой и крысой живой дал другой результат – живая крыса отбивалась и даже напала на мертвую, сильно ту покусав.

– И тоже умерла? – спросил Дегтярев.

– Именно, – подтвердил я.

Шеф помолчал, переваривая информацию, затем сказал:

– То есть получается, что заражение, произведенное воздушно-капельным путем, делает особь просто носителем. Даже ведет к улучшению состояния. А заражение, когда вирус попадает непосредственно в кровь, ведет к смерти и последующему оживлению?

– Именно так. Похоже, что ударная доза чужого вируса, уже измененного под конкретного носителя, попавшая прямо в кровь, вырабатывает токсин. И он убивает, а дальше включается механизм оживления. Кофе будете?

Я подошел к кофеварке и включил ее.

– Нет, спасибо, потом ночью не усну, – покачал головой Дегтярев. – Я лучше покурю здесь у тебя, не возражаешь?

Как всегда. Я не курю и дым на дух не переношу, но шефу отказать не могу. Не потому, что он шеф, а потому, что он мне по-человечески очень нравится. Уважаю я его. А если бы кто другой в моей лаборатории курить вздумал – вылетел бы отсюда в два счета. Я даже Оверчука дважды выставлял с сигаретой.

– Что с вами сделаешь, курите.

Я достал из шкафа желтую пластмассовую пепельницу с логотипом сигарет «Кэмел», которая хранилась у меня специально для таких случаев, и выставил на стол. Откуда она здесь взялась – сам не знаю. Исторически сложилось. Дегтярев щелкнул зажигалкой, прикурил и выдохнул дым в сторону от меня. И за то спасибо.

– Давай, Сережа, продолжай.

– Продолжаю, – кивнул я, разогнав дым рукой. – Именно так и получается. Тогда я, к стыду своему, взял грех на душу и впрыснул одной из инфицированных, но живых крыс раствор мышьяка. Угадайте, что получилось?

– Крыса умерла и воскресла?

– Именно так, – подтвердил я, после чего заявил: – То есть мы имеем ситуацию, что если вирус вырвется за пределы этой не слишком хорошо охраняемой лаборатории, то он вызовет гибель всей человеческой цивилизации.

– Гхм… ты уверен? – чуть не подавился дымом шеф. – Очень уж радикальный вывод.

Вывод куда как радикальный, надо объяснять. Попробую.

– Я не уверен, разумеется, опыты на людях я не ставил, но полагаю, что, если воскресшие обезьяны нападают на живых обезьян с целью их съесть, если воскресшие крысы нападают на живых крыс с той же целью, то и что-то подобное может произойти с человеком.

– С этим согласен, – кивнул Дегтярев. – И что?

– А возможность инфицироваться, просто находясь рядом с зомби, составляет почти сто процентов, вы понимаете? – Я сделал некий жест, долженствующий изображать полет. – Вирус летает в воздухе, он буквально испаряется. Как будто таким образом поддерживает свою популяцию в организме не выше некоторого предела, который полагает для организма безопасным.

– И?..

– И тогда любой мертвый восстанет, необязательно даже быть жертвой нападения. Жертва аварии, жертва несчастного случая прямо в «скорой помощи» и так далее. Любой инфицированный. И нападет на живого, а живой заразится непосредственно от нападения, вскоре умрет, восстанет и так далее. Фильмы ужасов отдыхают.

Дегтярев вздохнул, помолчал, глядя на свое отражение в темном стекле окна. Во дворе уже ночь была. Затем сказал:

– Знаешь, это возможно. Опасность в том, что вирус не вызывает болезни у переносчика. Сначала переносчик должен погибнуть, чтобы «темная сторона» вируса себя проявила. А пока он жив, то и жаловаться ему не на что. Он ведь даже гриппом болеть не будет.

Ну вот, долго объяснять не потребовалось. Шеф быстро соображает, понял, в чем настоящая проблема.