Александр Конторович - Второй шанс для человечества

— Эк! Дон Хосе, вы зарыли в землю талант дипломата! Талейран бы от зависти удавился!

— Кто?

— Да есть на континенте такой политический деятель… Он, в свое время сказал, что язык дан дипломату, чтобы скрывать свои мысли. Кстати, основателя вашего ордена, случайно, не Игнатием звали?

— А что?

— Да так… нам было бы проще понимать друг друга…

— Возможно… Но, вернемся к нашим делам. Могу ли я быть уверен, что такие случаи не повторятся впредь? Без моего ведома…

— А как бы вы сами хотели?

— Видите ли, дон Алехандро, мы слишком мало знаем друг о друге…

— Так в чем дело? Спрашивайте!

— Вы тут все — профессиональные солдаты?

— Да.

— Дворяне, или…

— Почему вы так решили?

— Не все из вас привыкли к труду крестьянина или строителя. Да и руки у них… совсем не руки мастеровых.

— Ну, у нас и государь плотницкой работы в свое время не чурался.

— И все же?

— Вам угодно знать родословную всех, или достаточно будет офицеров?

— Ну, например, вы сами… откуда вы родом?

— Вряд ли вы знаете эту страну. Хотя…Такая страна, как Польша вам знакома?

— Да.

Опа! Точно, иезуит! Не зря Кобра с первой встречи с доном мне об этом говорил, не зря…

— Так вот, один из моих предков был восемнадцатым князем Раковским. Имел привилегию въезжать в церковь на коне. Выехал из своей страны (а вернее, был оттуда сослан в Сибирь, но вам, падре, это знать не обязательно…) на службу к другому монарху. Этого вам достаточно?

— А ваши спутники? Среди них есть лица, э-э-э… совсем не европейского вида…

— Поверьте мне, дон Хосе, они тоже занимали не последнее положение в своих местах (блин, ну куда тут денешься? Не воспринимают в это время лиц простого положения равными себе! Будем врать и дальше, пока, вроде прокатывает) и если бы не воля лица, пославшего нас сюда…

— Я знаю только одну такую страну. Где государю служат люди разного обличья… и вероисповедания…

— Ну, что касается вероисповедания, то тут вы, падре, заблуждаетесь.

— А в остальном?

— Как говорят наши соседи — англичане, ноу комментс. В свое время мы, возможно, и вернемся к этому вопросу. Вас это устраивает?

— Более чем, дон Алехандро. А за что вы так не любите англичан?

— С чего это вы взяли? Вон, мистер Годдард с супругой у нас живет вполне свободно. Против англичан я не имею ничего. А вот против их страны… Если бы, Господь наш, по своему попущению, уронил бы на них камешек величиной вон с ту гору, я был бы ему весьма признателен…

— Увы, но он занят более важными делами.

— Значит, не будем беспокоить его по мелочам.

— Хорошие же у вас мелочи!

— Да уж, какие есть.

— Я смею надеяться, что ваша неприязнь имеет здесь только одного адресата?

— Падре, с вами нам делить нечего. Более того, я готов предложить вам и более тесные отношения. Кстати… вы ведь наверное в курсе, что лица, напавшие на форт, нигде и никому не говорили о своем и с п а н с к о м происхождении?

— Да, я это знаю.

Вот тебе и падре! У него тут агентурная сеть развернута — будь здоров!