Олег Лукьянов - Эльва

— Еще шесть минут, сэр.

— Блин, кажется, для меня время тоже тянется годами. Ладно, расскажи пока о том, что произошло после… моей смерти. Разумеется, в общих чертах.

— Что конкретно вас интересует?

— Ну, расскажи, когда человечество научилось строить такие корабли, как этот, да и вообще…

— История выхода человека в космос началась в тысяча девятьсот шестьдесят первом году, когда русский космонавт Юрий Гагарин первым…

— Да это я знаю. Дальше!

— Первая высадка человека на Луну была сделана в две тысячи пятьдесят шестом году, а освоение Венеры…

Когда до меня дошел смысл сказанного, я даже подскочил на кровати:

— Стоп! А как же американцы… в шестидесятых годах двадцатого века? Разве они не садились на Луну?

— Нет, сэр, в конце двадцать первого века человечество получило неопровержимые доказательства того, что все экспедиции на Луну астронавтов США были фальсифицированы. Этот скандал был назван «Вторым великим обманом человечества».

— Ушам не верю… Ну, а первый какой?

— Теория Дарвина о происхождении человека от обезьян.

— Ну нет, это все бред! Наверняка в какой-нибудь войне победила… ну, например, Россия и начала гнобить Америку, мстя ей за все хорошее.

— Сэр, Россия к тому времени распалась и…

— Все, заткнись! Не хочу слушать!

Я вскочил с кровати и, заложив руки за спину, стал нервно прохаживаться взад-вперед.

Шлюз открылся, в каюту въехала посаженная на гусеницы гигантская банка пива. Вовремя, надо признать.

— Где там моя еда?

За моей спиной послышалось шуршание, я оглянулся, чтобы застать завершающий момент превращения стоявшего у стены белого невзрачного пуфика в длинный деревянный стол. Он действительно раздулся и превратился в дерево или мне привиделось?

Робот невозмутимо подкатил к новоявленному предмету обстановки, выдвинул из башки стебли-манипуляторы и с их помощью вытащил из брюха один за другим кучу подносов с блестящими крышками. Момент, когда подносы и манипуляторы проходили сквозь сплошной металл на теле робота, я не углядел — впрочем, почти не сожалел, забыл об этом, как только поднял крышку с первого подноса.

Вверх потянулся сизый пар, и в каюте распространился терпкий аромат: на тарелке лежал хорошо прожаренный, сочащийся жиром куриный окорок, обрамленный кольцами лука и нарезанными листьями салата. На другой тарелке помещались кусочки шашлыка, нанизанные на деревянные шампуры, а на третьей лежал запеченный лосось.

— Капитан, — металлическим голосом произнес робот, извлекая из чрева бутыль вина и фужер на длинной ножке, — разрешите спросить: вы довольны?

— Доволен! — отозвался я, подтягивая к себе деревянный стул, стоявший у антикварного столика, и хватая курицу руками.

— Сэр, — обратилась ко мне Эльва, — я взяла на себя смелость заказать кухню начала двадцать первого века. Если у вас другие предпочтения, вы должны сказать об этом минимум за полчаса до приема пищи.

— Угу, — буркнул я, вгрызаясь в мясо, — только зря ты мне это говоришь. Скорее всего, это мой последний обед.

— Боюсь, вы правы, капитан, — равнодушно сообщила Эльва, — дальний сканер засек направляющийся сюда десантный корабль, принадлежащий КВРФ, в сопровождении звена истребителей.

Я подавился куском, закашлялся и запил вином, глотнув его прямо из бутыли.

— Они уже тут? Так быстро?

— Расчетное время прибытия десантного корабля пятьдесят восемь минут.

Я вскочил.

— Уй-е! Когда будет готова ракетная установка?

— Ровно через двадцать пять минут, сэр.

— А каковы шансы сбить этот корабль одной лишь ракетницей?

— Вопрос некорректен — определить невозможно.

— Почему?

— Систем автоматического наведения на корабле не осталось, вам придется управлять ракетницей и ракетами в ручном режиме — в этом случае шансы неопределенны.

— Подожди, ракетницу ведь надо еще установить… сколько времени займет установка?

— Вопрос некорректен — нужно назначить платформу для установки ракетницы.

— Ну, с той стороны, откуда прилетит вражеский корабль, как можно ближе к нему. Я надеюсь, они считают, что оружия здесь не осталось, и не станут заходить с другой стороны.

— Если и станут, то имеется большая вероятность, что форсажные двигатели «Сердца Эльвы» справятся с нагрузкой и успеют сманеврировать.

— Подожди, у нас что, двигатели есть? Так почему мы отсюда не можем улететь?

— У «Сердца Эльвы» демонтированы маршевые двигатели, капитан, на форсажных двигаться нерационально, сэр. Для поддержания незначительной скорости они потребляют непомерное количество энергии.

— Эльва, ты не ответила на вопрос о сроках установки ракетницы, — срывающимся голосом напомнил я.

— Если перебросить на объект всех имеющихся в наличии ремонтных роботов, демонтаж разрушенной ракетницы и установка на ее место новой займут примерно пятнадцать минут, сэр.

— Времени впритык! Пока производится ракетница, займись демонтажем уничтоженной.

— Вас поняла, капитан.

— Слушай, а если мы не собьем этот корабль и он пристыкуется, каковы мои шансы выжить или спрятаться?

— Нулевые, сэр. Двести десантников с сенсорами без труда обнаружат ваше местоположение.

— А что там с истребителями? Насколько они опасны?

— Для вас — нисколько, капитан. Беспилотные истребители предназначены для перехвата штурмовиков, для защиты флота от некоторых типов ракет и для поражения боевых платформ больших кораблей противника.

— Короче, мне хана… Не забудь замаскировать нашу ракетницу под выведенную из строя, если это возможно, или прикрой ее какими-нибудь нетяжелыми обломками.

— Да, сэр. Куда вы направляетесь?

— На капитанскую палубу, я видел — там полно оружия. Надо хотя бы освоиться, чтобы умереть, отстреливаясь, а не обделываясь.

— Ясно, сэр.

— Введи меня пока в курс дела по поводу управления ракетницей. Насколько это сложно и что от меня потребуется?

— Потребуется прежде всего талант, а также знание хотя бы основ. Ракетная установка типа МС-2 может использовать семь различных классов ракет, каждый из которых имеет специфические характеристики. Начиная со стандартных: скорости, дальности и времени полета — и заканчивая радиусом взрыва, маневренностью и качеством противодействия перехватывающим корабельным системам…

Входя в лифт с лежащей в нем обезглавленной девушкой, я тщетно пытался сосредоточиться на пространной лекции. От приторного запаха меня едва не вывернуло наизнанку, но намного хуже смрада была мысль, что я, скорее всего, разделю ее судьбу — скоро мое тело тоже будет гнить где-то на корабле.

— Эльва, прости, что перебиваю, ты не могла бы убрать все эти трупы?