Василий Орехов - Линия огня

– Хемуль, нам необходимо непрерывно расширять территорию. Всякая империя живет экспансией. Когда экспансия прекращается, империя начинает загнивать и рушиться. Если Зона не будет расширяться, военные и ученые быстро локализуют и задавят ее. Найдут способ. И в их руки попадет страшное оружие. Пока границы Зоны надвигаются на военных, заставляя их раз за разом бросать укрепленные территории и обустроенные плацдармы, они слишком заняты обороной, чтобы думать о наступлении.

– Если вы чересчур увеличите свою территорию и приблизитесь к Киеву, по вам наверняка нанесут ядерный удар, – проговорил я. – Без вариантов. Когда окончательно поймут, что Зону не остановить. И без разницы, кто это будет – США, Россия, Китай или Евросоюз. Человечество все равно станет рукоплескать, потому что ядерное оружие будет применено во имя мира и ради спасения этого самого человечества.

– А кто сказал, что это будет плохо?..

Жарить твою печенку! А ведь верно! Кто его знает, как поведет себя цепная реакция в аномальном энергетическом поле Зоны, где даже незыблемые законы физики порой отказывают? Не впитает ли Зона немыслимое количество энергии, высвободившееся в результате ядерного взрыва, и не станет ли после этого еще более мощной, смертоносной и страшной, готовой к новой экспансии?..

– Я ответил на все ваши вопросы? – вежливо поинтересовался Меченый, когда пауза затянулась. – Мне кажется, я был максимально искренен.

– Точно, – кивнул я. – И сейчас, выходит, твоя очередь задавать вопросы. А вопрос у тебя будет, насколько я понимаю, единственный: готовы ли мы присоединиться к великому коллективному разуму «О-Сознания»?

Эдуард снова вскинул на меня свои огромные, как у Динки, глаза – как тогда, когда в первый раз увидел меня в дверях своего бункера. Только теперь я уже понимал, что это вовсе не изумленный взгляд, что так просто кажется из-за карикатурной, мультяшной внешности Меченого. Он ведь тогда явно ждал нас с Динкой, он точно знал, откуда мы должны появиться, даже сел лицом к нам. На самом деле это был пристальный взгляд опытного игрока в покер, рассчитавшего сложную и многоходовую беспроигрышную комбинацию.

– Видишь ли, Хемуль, – неторопливо проговорил он, – нам необходима свежая кровь. Нашей совместной ментальной энергии уже не хватает. Когда вы с американцами принесли нам нужные коды, мы ведь так и не сумели удержать завоеванное, не сумели вывести заглушенный реактор на проектную мощность. Надорвались. Нас оказалось слишком мало для действительно больших дел. – Он вздохнул. – Но проблема в том, что нам подходит далеко не каждый человек. Иначе мы давно поймали бы десяток предприимчивых бродяг и подключили их к своему супермозгу. Лишь очень немногие люди несут в себе зерно экстрасенса, лишь в некоторых мы способны пробудить их глубоко спящие сверхъестественные способности. Тот эксперимент, который привел к созданию коллективного разума, завершился успешно только чудом – в результате невероятного совпадения четверо из шести подопытных кроликов оказались потенциальными мощными экстрасенсами, и система заработала. За последующие двадцать лет им удалось засечь в Зоне и завербовать еще шестерых, в том числе меня. А ты думал, коллективный разум присоединяет к себе кого попало? Если бы его члены еще на подступах к Радару не ощутили во мне дремлющего потенциала, я давно был бы мертв.

Он помолчал. Динка не отрываясь смотрела на него. Я терпеливо ждал продолжения.

– В тебе нет зерна, Хемуль, – проговорил он. – Да, исключительная везучесть, да, развитая интуиция. Но не более того. То, что ты принимаешь за сигналы свыше, на самом деле просто обостренная работа подсознания, улавливающего в окружающем пространстве малейшие изменения, которые не фиксируются сознанием. Ты – пустышка, зятек. – Он перевел взгляд на дочь. – А вот Дина обладает полноценным даром. Думаю, по наследству передалось.

– Я тебе ее не отдам, – тихо, но с угрозой проговорил я.

– Да ну? – приподнял бровь Эдик. – Серьезно? Впрочем, расслабься, никто ее у тебя не отбирает. Хемуль, ты вполне можешь стать нашим доверенным человеком, способным выходить за Периметр и снова возвращаться к Дине. Я давно слежу за тобой. Я наблюдал, как ты действовал в прошлый раз, когда вел группу американцев. Нам очень нужны предприимчивые, везучие и преданные люди, способные свободно работать на Большой земле…

– Как это ты за мной наблюдал? – угрюмо спросил я.

– Господи! – воскликнул он. – Я же знаю все, что происходит в Зоне! Я слышу все, что произносится в пределах Периметра! Я – один из Хозяев Зоны! Как только ты пересекаешь Периметр, ты попадаешь в поле моего ментального зрения, так же как и все остальные бродяги.

– Хорошо, а если я не соглашусь, – криво усмехнулся я, – ты разорвешь меня на части в течение десяти минут?

– Зачем? – качнул головой Эдуард. – Это совершенно нерационально. Я просто выдворю тебя за пределы Радара. Обратно ты проникнуть не сможешь, даже если очень захочешь. Для чего нам уничтожать опытных сталкеров, подумай сам? Собаки и псевдоплоть плодятся в катастрофических количествах, крупные хищники не успевают регулировать их численность, а аномалий существа Зоны быстро учатся избегать. Вы, сталкеры, уже давно и прочно вписаны в экологическую систему Зоны – очень опасные, но и очень уязвимые хищники. Вы регулируете численность мутантов и в то же время являетесь их основной пищей. Гармоничные взаимоотношения биологических видов. Ну, и еще тебя любит Дина, а я не собираюсь без причины уничтожать дорогих ей людей…

– Надо же, какая трогательная забота, – проговорила Динка. Я прекрасно знаю этот ее безразличный, холодный тон – обычно он означает, что я очень сильно ее оскорбил и в ближайшую ночь мне совершенно ничего не достанется. – Байчурин, а ты меня спросил – хочу ли я присоединяться к вашему гребаному разуму?..

О как. Уже не папа, значит. Байчурин. Зафиксировали.

Меченый только досадливо отмахнулся.

– Подожди, Червячок, мы еще успеем об этом поговорить. Ты просто попробуешь, и если не понравится – тебя немедленно доставят в Чернобыль-4. Подожди, не сейчас. – Он продолжал сверлить меня глазами. Видимо, понимал, что основное противостояние происходит сейчас на другом фронте. – Так что, зятек?

– Эдик, а как твое отчество? – вдруг спросил я.

– Борисович, – отозвался он без тени удивления, словно ожидал этого вопроса.

– Ага… – Я удовлетворенно кивнул. – Вот оно что. Стало быть, это тебе Черный Сталкер просил передать, что на хрену он тебя вертел?

Меченый продолжал молча смотреть на меня, только во взгляде его внезапно появилось что-то волчье.

– Вот оно что, – негромко повторил я после паузы. – Ты мне вешаешь дерьмо на уши, папаша. Черный Сталкер вам не подчиняется. И Доктор. И Оборотень, наверное… Вы вовсе не хозяева этих территорий. В лучшем случае вы распоряжаетесь только какими-то секторами вокруг Саркофага. Сдается мне, вы просто сели задницей на какой-то крутой феномен Зоны вроде Монолита и эксплуатируете его локальные чудесные свойства. А такого, чтобы управлять всей Зоной, – это нет, этого вы не можете. Вы поэтому и не могли ничего с нами поделать последние сутки. Я прав? Монолит правда в Саркофаге Четвертого энергоблока?..