Мария Симонова - Привычка умирать

Падая на пол, я еще успел увидеть, как Гор швыряет ничком профессора и заслоняет его собой.

Потом прогремел взрыв.

Очнулся я от того, что кто-то схватил меня сзади за шею. Судя по ощущениям — зубами. И попытался приподнять. Карандаш все еще был зажат в моей руке. Я, даже не глядя, ткнул им через плечо и очень быстро заставил этого “кого-то” разжать зубы.

Когда я, еще не без труда, преодолевая боль, поднялся, рассматривать, что там меня кусало, то понял, что времени на подробное изучение зубастого нег. Какая-то красная груда с пудовыми челюстями, всего лишь одна из тварей, вылезших из разбитых боксов. Благо что сразу после взрыва мутанты были не очень решительны, однако смелели прямо на глазах: монстр, покрытый, точно шерстью, шевелящимися щупальцами, по-гамадрильи подбирался ко все еще лежавшему Гору. А на меня нацелилась большая ящерица, похожая одновременно на креветку, передвигавшаяся — и довольно шустро — на задних ногах. Эта симпатяга как раз собиралась прыгнуть, но я полоснул лазером, и она завалилась, судорожно дергая лапами. Из крайнего бокса, словно из засады, на нее кинулось, обрушив остатки стекла, что-то зеленое и складчатое, с волчьей пастью.

От противоположной стены раздался душераздирающий вопль придавленного сморчка. Гор вздрогнул и начал шевелиться, заодно и щупальца, уже протянувшиеся к ним, испуганно отпрянули. А я выхватил сетемет.

Черт возьми, это все-таки были люди. Ни в чем не повинные, изуродованные люди.

Щупальца и зеленого я опутал сетями, потом, не дожидаясь, когда Гор поднимется, проковылял в открытую дверь. И каплю не забыл по дороге выдернуть. Вся спина неимоверно болела и саднила, я буквально чувствовал, как из моей плоти вылезают осколки.

Здесь в “предбаннике” лежали трое, но меня интересовали не они, а охранная система: настроенная теперь на одного меня, она могла поразить при входе сюда Алекса, а так же яйцеголового. Отдав нужные команды, я подождал, пока они появятся на пороге, и закрыл за ними дверь.

Алекс с фасада выглядел целым, но приволакивал ногу, док же его стараниями, похоже, вообще не пострадал, хоть был взъерошен, а уж взгляд имел совершенно безумный. К нему я в первую очередь и обратился:

— Советую вам сказать сразу, что нас ждет за следующей дверью.

— Ничего, больше ничего такого! — скороговоркой затараторил он. — Я клянусь! Там палата Президента! Это была его охрана! — на выпученные глаза профессора навернулись слезы. — Больше никого!.. И ничего!..

Интересно, что его больше напугало — взрыв гранаты или собственноручно испеченные монстры, вырвавшиеся на волю? По-моему, второе.

Я вопросительно поглядел на Алекса. Тот кивнул:

— Давай!

Он шагнул в сторону и вновь прижался к стене, оттащив с собой безвольного сморчка.

Тогда я командой с пульта отворил внутреннюю дверь, не забыв приготовить к действию карандаш. Но, похоже, что тут он и впрямь был не нужен.

За дверью разливался мягкий свет. Там царила тишина. После всего, пройденного здесь, не верилось, что новое помещение может встречать тебя так просто — тишиной. И покоем.

Мы вошли в зал, все еще оставаясь настороже, но ничто не нарушало тишины, кроме наших шагов и тихого фона работающей аппаратуры. В центре, на возвышении, похожем на помост, лежал Президент, накрытый прозрачным колпаком.

Вернее, там лежало что-то, отчасти напоминающее Президента. Весьма отдаленно. Гораздо больше это смахивало на мармеладника ленивого — неприхотливого безобидного зверя, обитавшего при любом климате, там, где есть деревья — в том числе, например, у нас на Витебске. Только ленивец был невеликих размеров, в то время как Президент походил на раздутую мармеладную тушу.

Некоторое время мы стояли над ним в немом оцепенении. Первым высказался Гор:

— Не успели… — произнес он мрачно. Таким тоном говорят о родственнике, к чьему смертному одру прибыли слишком поздно.

— Наоборот! — срывающимся голосом возразил научник. — Еще немного, и мы его вылечим. Мы почти у цели. Эта трансформация…

— Ваших рук дело! — припечатал Гор, вскидывая на него уничтожающий взгляд. Тот поспешил переместиться на другую сторону президентского одра и только оттуда, отгородившись главой государства, осмелился обвинить Гора:

— Нет, советник, это не наших, а ваших рук дело! Вы доставили Президенту первый дьявольский прибор и убедили его, что это аппарат бессмертия! С тех пор вот уже два года мы разбираемся с этой проклятой системой! Она пожирает мир, а мы все бьемся над одной-единственной загадкой — как с ее помощью превратить мутанта обратно в человека!

Тем временем я прошел к операторскому пульту и запустил каплю в основной компьютер. Что бы они ни творили с Президентом, вся информация об этом должна содержаться здесь. В подробностях можно будет разобраться позже.

— Расскажите-ка лучше о том, Кройцман, — с опасной инспекторской вкрадчивостью сказал Гор, — как вы обработали Президента. Для начала, я думаю, запугали. А потом, отгородившись секретностью, наводнили мир этими приборами — копиями того самого, первого.

— Да вы, узколобый солдафон, понятия не имеете, о чем говорите! — Кройцман чуть не задохнулся от возмущения и окончательно осмелел. — Да будет вам известно, что не в человеческих силах сделать копию с этого аппарата! Мы лишь поверхностно, только по результатам пытаемся разобраться в принципе…

Он запнулся на полуслове, потому что в этот миг над дверью вспыхнул большой экран. С него на нас глядел генерал Лосев. В последний раз мне приходилось видеть генерала два года назад. Лосев, на мой взгляд, совсем не изменился: был хмурый и озабоченный, в точности, как тогда.

— Советник, вы окружены, — с усталой жесткостью сообщил он. — Оставайтесь на месте, ничего не предпринимайте и слушайте меня. — В его взгляде читалась мрачная укоризна. — Ну что, добился своего, старый пес? — спросил он. — Влез в государственные тайны? Доволен?

Гор, которому адресовалось обращение, глядел в это время не на Лосева, а на меня:

— Сколько нужно времени для снятия информации? — тихо спросил он. Я только пожал плечами:

— Зависит от объема. Но, думаю, не меньше десяти минут.

Гор решительно обернулся и начал:

— Генерал Лосев! Я обвиняю вас в государственной измене! Вы организовали тайный заговор с целью развала страны и дискредитации Президента. И вот — главное доказательство! — он указал на мармеладную тушу главы.

— Значит, ты так ничего и не понял, — вздохнул генерал. — Президента в ГЦПД пытаются спасти. Он дал письменное согласие на эксперимент, и у нас есть все надежды на его успешное завершение. Раз уж ты туда пробрался, будем считать тебя допущенным к информации А0. Остальные сведения ты получишь лично от меня. Выходи оттуда безо всяких штук, и будем работать. Твой напарник сможет уйти, я обещаю, что его не будут преследовать.