Виктор Бурцев - Алмазные нервы

– Знаешь? Тройка, учти, есть официальное заявление СПИТа, Союза Промышленников по Информационным Технологиям, – я пытался разъяснить все Тройке, как ребенку, – о том, что ни одна корпорация, занимающаяся разработкой аппаратного обеспечения, не создавала прибора, параметры которого могли бы быть идентичными параметрам предмета, известного под названием «Алмазный НЕРв». Я тебе процитировал официальное заявление! Как ты знаешь, в СПИТ входят все, понимаешь, Тройка, ВСЕ промышленные корпорации. В том числе и корейские. И китайские. И даже русские. И даже малодерибасовские!

– Да знаю я все про твой СПИТ. И про заявление знаю. А ты знаешь про то, что ни одна из этих корпораций не стала отказываться от факта, что такие разработки велись и ведутся?!

– Знаю! – На нас стали поглядывать. – Этот факт уже обсасывался всеми и везде. Помнишь скандал семнадцатого года?

– Это был не скандал, это была революция… – задумчиво сказал Тройка.

– Чего?

– Г-хм… – Тройка словно бы опомнился. – Ты который семнадцатый имеешь в виду?

– 2017, конечно. А ты?

– А-а-а… Я слегка про другое. Я тут историей увлекся… Ну да ладно. Слушай, ты корпорациям веришь?

– Кто ж им верит? Я даже своему родному министерству не верю, а ты говоришь – корпорациям…

– Ну так вот! – Тройка радостно взмахнул пивной кружкой. – Короче, я знаю очкарика, который разрабатывал Алмазные НЕРвы для «Ультра Якузи».

– Ультра что?

– Якузи, балда. К якудза это не имеет никакого отношения. Точнее, почти никакого, поскольку фирма действительно из Японии. А так общего не больше, чем у якудза и джакузи. Внятно?

– Ну. Только я о такой корпорации не слышал…

– Ты обкурился? – Тройка посмотрел на меня исподлобья. – Ты про НЕРвы «Ультра» слышал?

– Ну.

– Ну… Танк переверну! Это и есть «Ультра Якузи». Ну «Ультра График» по-европейски, так понятней?

– Не знал…

– Ага, я заметил. Так вот. Этот чувак работал над НЕРвами всю жизнь. Это было смыслом его существования. Мне кажется, что это стало для него искусством. В полном смысле этого слова. Он и разработал Алмазные НЕРвы. А когда… Ну, короче, когда директорат «Ультра График» порешил, что этот парень не нужен, парню пришлось линять. Что он и сделал. Теперь ныкается от трапперов «Ультры».

– Ну а мы тут при чем?

– Ты понимаешь… Я точно не могу сказать, в чем тут дело… Но «Ультра» порешила не выпускать Алмазные НЕРвы на рынок. И вообще прикрыть это направление. По крайней мере, на некоторое время.

– Почему?

– А я не в курсе. Что я тебе, президент совета директоров?

– А интерес твой в чем?

– Мой? – Тройка ухмыльнулся. – Деньги, конечно. Какой еще может быть интерес в таком деле? Ну и всякие соображения патриотического толка.

– Здорово! А мой интерес тут в чем?

– Твой? А я не знаю. Просто ты займешься этим делом. Ты программер? Программер. Вот и займись.

– Мне это не интересно. Я не хакер. Если хотя бы половина того, что говорят об Алмазных НЕРвах – правда, то понадобиться они могут только хакеру.

– Слушай… Ты мне должен. Так?

– Так… Так это что, ты мне такой должок навесил? Тройка, зараза, ты совсем сбрендил?!! Я не боевик… Уже. Я программист в МИДе! Я в такие игры не играю.

– А ты что себе вообразил? Погони киберов-убийц? Сексуальная связь с уличным самураем? Общение на ассоциативном уровне с наркоманом-дельфином? Ты чего-то слишком обольщаешься на свой счет. На дворе, знаешь ли, двадцать первый век…

– Всего лишь… – вставил я.

– …и ничего подобного от тебя не ждут, – продолжил Тройка. – А ты просто пойдешь и поговоришь с этим чуваком. И решать, что дальше делать, сам будешь. Потом.

По тому, как он это сказал, мне стало ясно, что все описанное им ждет меня в совсем недалеком будущем. Отлично понимая, что пожалею об этом миге, я сказал:

– Ладно. Говори, куда и с кем?

– Ты очень испорченный тип, – ухмыляясь, произнес Тройка.

– Дайте попить, – попросил я. Язык слушался плохо, как и должно быть после внушительной дозы Л-56. Чертов негр вколол мне как минимум миллиграмма два. 9.16 по Москве. Долгонько же я валялся.

– Пиво, вино? – спросили из темноты.

– Сок. Или просто воду, если сока нет. Человек в темноте ничего не ответил.

– Протяните руку, я подаю вам стакан.

Я взял высокий холодный цилиндр. Это был сок – кажется, манговый, дешевый, из концентрата. Дерьмо, конечно, но лучше, чем ничего. Все равно вкуса я почти не почувствовал – все во рту онемело.

– Может быть, включим свет? – промямлил я. Язык шевелился уже лучше, но все равно говорить оказалось трудно. – Не будем играть в шпионов, я все равно вас прекрасно вижу. Около сорока, плотного телосложения, прическа «апостол», русые волосы, одеты в блейзер синего цвета и джинсы.

– Вот черт.

Человек в темноте махнул рукой. Стенные панели мягко засветились.

– Никтолинзы? – поинтересовался он.

– Естественно. Не совсем удобно, достаточно дорого, но иногда, как видите, может пригодиться. Кстати, прошу отметить мою честность. Что мне мешало броситься на вас, наивно полагающего, что я ничего не вижу?

– И верно – что?

– Мы же не в компьютерной игре… Во-первых, я не знаю даже, где нахожусь. Во-вторых, где гарантия, что в комнату тут же не вломились бы человек десять отборных головорезов? Я, как видите, далеко не атлет. В-третьих, у вас и пистолета-то нет, чего ж на вас бросаться? Да и потом, если бы я был вам нужен не живой, а мертвый, ваш негр вколол бы мне не два миллиграмма, а все десять.

– Разумно. Что ж, раз вы меня теперь видите, разрешите представиться. Ягер.

– Просто Ягер?

– Карл Ягер. А вы – Константин Таманский, вас все знают.

– Так уж и все? – Я улыбнулся.

– Все те, кому нужно знать.

– И что же вы хотите, господин Ягер?

– Бог мой, да ничего особенного. Посидите, отдохните. К вашим услугам – и хлеб и зрелища. Смотрите, читайте, ощущайте… Впрочем, как я знаю, вы любите старые книги. У нас тут есть небольшая библиотека, я вам сейчас покажу…

– Не утруждайтесь, господин Ягер. Вы так и не ответили мне: что я здесь делаю?

– Объясняю: вам ничего не угрожает, через несколько дней вы сядете в свою машину и спокойно поедете в Москву. Вы ведь ехали в Москву, не так ли? Госпожа Энгельберт, конечно, будет волноваться, поэтому вы можете связаться с ней. Пожалуйста, вот пульт. У нас тут глушилки, так что ваша личная связь не сработает.

Он подал мне маленький пульт «Филипс». Я набрал номер Ласточки.

– Госпожи Энгельберт нет дома… – завела было Линда, но я перебил:

– Это Таманский. Быстренько дай мне хозяйку, крошка.

Линда хихикнула (это мне определенно начало надоедать), ее сменила Ласточка.