Виталий Пищенко - Укус скорпиона

В тот миг я не знал, что зря поминаю вояку недобрым словом. Моряки на лайнере над ним посмеялись, тем дело и кончилось. Он же почти до утра продолжал поиски в одиночку, а потом усталый и злой пошел в каюту спать. Отец Джулии искал меня в самых темных и глухих закоулках корабля, не догадавшись заглянуть туда, где было светло и шумно.

Нет, ЦРУ так быстро вышло на меня не из-за него. Они с самого начала знали, что я не погиб в «виртале», потому что в мой костюм был вмонтирован радиомаяк. Но, черт возьми, я-то об этом не догадывался!

Я заполз под кровать и долго смотрел из-под нее то на бегающий по комнате пурпурный луч лазерного прицела, то на стоявший у противоположной стены стул, на котором лежал рюкзак с костюмом. Было понятно, что уйти можно только через виртуальность, но вот как добраться до него, чтобы меня не подстрелили? Я мог проползти под самым окном, находясь вне зоны досягаемости снайпера, но дальше путь пролегал вдоль стены. Вот здесь меня и прищучат, охнуть не успею…

И еше, как назло, я не помнил, закрыл дверь на ключ или нет. Наверняка снайпер работал не один, а значит, гостей можно ждать и с другой стороны.

«Да сделай же что-нибудь!» — орал мой оптимизм.

«Поздно, — вздыхал пессимизм. — В аду тебе срочно готовится место в чане для убийц и предателей. Так что опусти лапки и заканчивай это все побыстрей».

«Нет, — уговаривал оптимизм, — наоборот, подними руки кверху и сдайся. Хоть в живых останешься».

А почему бы и нет? Конечно, меня запрут в таком месте, где даже Стрэнк покажется раем. Но лучше плохая жизнь, чем хорошая смерть.

Я оторвал от простыни кусок и, осторожно высунув руку из-под кровати, начал махать им, словно белым флагом. Но стекло опять звякнуло и, не выдержав появления второго отверстия, осколками осыпалось на пол. Появилась дырка и в моей тряпице. Как говорится, красноречивее ответов не бывает. Я не был нужен им даже в качестве завсегдатая тюремных камер. Что ж, спасибо за откровенность. По крайней мере теперь я знал, на что рассчитывать.

И вот когда я осознал это, то возмутился, а возмутившись, рассвирепел. Черт возьми, я не овца, которую можно спокойно вести на заклание, а она и не мекнет! Хватит бояться всего и вся. Я — человек, и никто не имеет права обращаться со мной, как со скотом.

— Плевать! — заорал я во все горло. — Плевать мне на вас! — потом вылез из-под кровати и рванулся к стулу.

Пули свистели рядом, глухо входя в стены. Как я выхватил из рюкзака шлем и дал компу команду на выход в «виртал», решив, что обойдусь там и без костюма, уже не помню.

Я стоял посреди коммуникационного туннеля и лихорадочно соображал, что делать дальше. Бросок по магистрали без модуля на неизвестно какое расстояние пугал. Любой звонок мог закинуть мое бренное тело куда угодно, даже на другой конец земного шарика. А это тебе не короткое путешествие по Лондону. Здесь бы меня расшибло в лепешку о фильтр-очиститель АТС. К тому же я боялся, что они смогут устроить мне какую-нибудь новую ловушку, поэтому дал компу указание на выход в Интернет.

«Не могу», — тут же отпечатал компьютер.

— Что?!

Я вновь и вновь перечитывал эту надпись и не мог поверить своим глазам. Неужели мои милые коллеги способны делать и такое? Но тогда… Тогда они выловят меня где угодно.

— О господи! — Я опять вспомнил рассказ Бруно о том, как погиб Стефансон, закапсулированый в виртуальной программе и затем стертый вместе с ней.

Выходило, что из огня я попал прямехонько в полымя. Обложили меня капитально, красиво, можно сказать, обложили.

— Выходим в реал! — приказал я, подумав, что там есть еще хоть какая-то возможность побороться за свою жизнь. Здесь, похоже, шансы у меня были нулевые.

«Невозможно», — ответил короткой надписью комп.

— Ну а куда-то есть выход? — взвыл я.

«В местную сеть Африканет».

— Давай туда!

И я очутился в зале выбора игровых программ.

— Сейчас можно выйти в реальность? — тут же спросил я. «Исключено».

— А в Интернет?

«Нет», — эхом отозвался компьютер.

Я затравленно огляделся по сторонам. Зал был полупустым, лишь несколько кустарных матриц слонялись вдоль дверей, выбирая игры по душе.

Я вывел на стену меню выхода. Оставалась слабая надежда, что хоть таким образом мне удастся выбраться отсюда. Тщетно. И в эту секунду сзади раздался слабый хлопок, будто стреляли из винтовки с глушителем. Я оглянулся, втянув голову в плечи. Поблизости не было никого, но все равно что-то здесь было не так, что-то изменилось в одночасье, но что именно, понять я не мог.

Ага! Исчезли матрицы. Все до единой. Куда это они всем скопом подались?

Новый хлопок, и я остолбенел, увидев, что дверь, над которой горела надпись «Спидвей IV», пропала. А потом, словно мыльные пузыри, одна за другой стали исчезать с глухими хлопками двери входа в другие игровые программы.

— Черт! Черт! Черт! — ругался я, не в силах сдвинуться с места, потому что понимал, что мне пришел конец. Сейчас местная сеть свернется, и я вместе с ней. — Дурак, решил поиграть с ЦРУ в Тома и Джерри… Такое могло прийти в голову только полному кретину!

Постепенно треск начал затихать, и, когда я открыл глаза, оказалось, что в зале осталась только одна дверь. Она то схлопывалась, то опять возникала на своем месте, будто сопротивлялась неведомой силе, пытавшейся отправить ее в небытие. Такого в принципе не могло быть, даже если при создании этой программы был введен запрет на стирание. Уничтожали не игру, уничтожали всю сеть, а значит, здесь попросту ничего не могло уцелеть! Даже зал выбора игровых программ начал медленно, а потом все быстрее и быстрее рассыпаться на куски.

— А, черт! — заорал я и бросился к оставшейся двери, в последний миг успев прочитать название игры: «Вторжение».

— Быстрей! Быстрей! — надрывался лейтенант, облаченный в бронескафандр. — Хаанские корабли в зоне! Да побыстрее, дьявол вас раздери! Если через минуту вы не взлетите, то уже можете никуда не спешить. Недоделки, вы же станете частью ядерного гриба!

Я несся сломя голову по длинному мерцающему голубым светом коридору вместе с десятком перепуганных парней. Никто из них на меня не набрасывался, да и не походили эти топорно сработанные матрицы на рэйверов. А я уж было подумал, что цэрэушники загнали меня в эту игру преднамеренно.

Само начало игры не очень-то меня и вдохновляло. Впрочем, я все еще был жив, так какая разница, куда бежать? Наконец мы оказались в огромном ангаре, служившем посадочной площадкой для доброй сотни маленьких космических истребителей, ощерившихся жерлами пушек. И лейтенант, сукин сын, принялся выкриками, а то и пинками загонять нас в эти летающие гробы.

— А я не хочу туда лезть, — нагло заявил я этому придурку.