Тим Пауэрс - Последние дни. Том 1 [litres]

Он опустился на приземистую креденцию и закрыл лицо руками.

– Когда я в последний раз слышал о нем, – сдавленно проговорил он, – он жил в доходном доме где-то на Лонг-Бич. Адрес забыл, помню лишь, что это было большое обшарпанное трехэтажное здание на северо-западном углу Оушен и Двадцать первой, с длинным рядом почтовых ящиков по фасаду. Мальчика усыновили мужчина по имени Питер Салливан и женщина, которую звали Анжелика Элизелд. – Он поднял голову и содрал накладной нос; настоящий нос под ним оказался пористым и испещренным красными капиллярами. – Дом принадлежал Николасу Брэдшоу, тому самому, который некогда играл Жуть в телесериале «Призрачный шанс»; он купил дом под именем Соломона Шэдроу и передал все права своей гражданской жене, носящей какую-то мексиканскую фамилию.

– Валори все это запомнила, – сказала Пламтри. – Вы должны этому самому Куту Хуми какие-нибудь деньги?

– Должен?… – повторил, нахмурившись, Стрюби. – Вряд ли. Э-э… точно нет. Честно говоря, мое вознаграждение за то, что я привел туда плохих парней, зажали: они обещали награду тому, кто сможет найти Брэдшоу, якобы в связи с историей роли Жути, а я работал у Брэдшоу, когда тот ушел из актеров и стал юристом, так что мне удалось отыскать его следы. Я так и не…

– Судя по вашим словам, вы своим поступком изрядно осложнили жизнь Кута Хуми, – перебила Пламтри. – Вы не хотели бы передать ему со мной немного денег? Так сказать, в знак возмещения.

Клоун поставил бутылочку и уставился на нее красными слезящимися глазами.

– Не смогу, – напряженным голосом выговорил он в конце концов, – дать вам больше ста долларов. Клянусь, это…

– Думаю, этого хватит, – сказала Пламтри.

Клоун еще несколько секунд смотрел на нее, потом устало поднялся и, шаркая по полу своими несуразными башмаками, поплелся вон из комнаты. Кокрен слышал, как он протопал по не застеленному ковром полу прихожей, как скрипнула и захлопнулась входная дверь.

Кокрен выдохнул сквозь стиснутые зубы.

– Коди, что ты творишь? – прошептал он. – Этому убогому не по карману твое… вымогательство, или покровительство, или как там еще это назвать. Черт возьми, уверен, что и даме из бара было очень болезненно лишиться сумочки! Я обязательно, при первой же возможности, возмещу этим людям…

– Весьма достойные речи, это факт! – перебила его Пламтри. – Дженис оценила бы. А я сама за все расплачусь, как всегда. А пока что обойдусь без твоих оценок того, во что обойдется воскрешение мертвого короля. – Она скривила губы в улыбке. – Без обид, цветочек, ладно?

Кокрен помотал головой:

– Дженис совершенно права насчет тебя. Ты хоть знаешь, что она сбежала, чтобы спасти твою жизнь?

– Естественно. Но я нужна ей гораздо больше, чем она мне.

Дверь снова скрипнула, и через несколько секунд появился клоун с пачкой мятых купюр в руке.

– Я плачу за то, чтобы никогда больше не встречаться с вами, – сказал он.

– Мы позаботимся, чтобы ваши деньги не пропали впустую, – ответила Пламтри и, поднявшись, взяла пачку. Она даже пересчитала деньги; Кокрен видел, что там были не только двадцатки, но и несколько пятерок.

Стрюби нагнулся, крякнув от усилия, и поднял с пола свой латексный лысый парик, потом выпрямился, натянул его поверх волос, взял резиновый нос с креденции, куда недавно положил его, и тщательно прилепил на место.

– Вы нынче растревожили старых призраков, – хрипло проговорил он, – так что я буду спать в полной маскировке.

– Ради Христа, давай уйдем, – сказал Кокрен, не без труда поднимаясь на ноги.

Пламтри убрала деньги в недавно обретенную сумочку и шагнула к двери.

Когда они с Кокреном сошли с оскверненного старого крыльца и нерешительно направились по темной подъездной дорожке к уличному фонарю, окруженному ярким гало, Кокрен оглянулся и, хотя после всего случившегося сегодня его трудно было чем-то удивить, подскочил от неожиданности, увидев пять (или шесть?) худеньких девочек в истрепанных белых платьях, которые, как больные какаду, сидели на обращенном к улице краю крыши, обхватив тощими ручонками согнутые колени. Они как будто следили за ним и Пламтри, но не кивали и не махали руками.

– Смотри на меня! – громким шепотом приказала Пламтри. Кокрен резко повернул голову к ней, и она пояснила: – Не смотри им в глаза, идиот. Или хочешь таскать с собой еще и толпу мертвых детей? Тыведь даже безмаски! Ты просто свалишься здесь и сдохнешь. Кем бы они ни были в свое время, это дела Стрюби, а не наши.

В голове у Кокрена зазвенел недоверчивый протест, но оглядываться на девочек, сидевших на крыше, он не стал.

Пламтри вышла на улицу и поплелась в сторону автозаправки и вывески винного магазина на бульваре Беллфлауэр, и он брел за ней, съежившись и засунув руки в карманы вельветовых штанов.

Кокрен заставил себя забыть о девочках в ветхих платьях и сосредоточиться на Пламтри и себе.

– У нас хватит денег на мотель, – сказал он и поспешно добавил: – Чтобы поспать.

– Может быть, мы сегодня и завихримся в мотель, – согласилась Пламтри, – но только в Лонг-Биче. Нужно снова взять такси.

Кокрен вздохнул, но прибавил шагу, чтобы поравняться с ней. Возможно, по ассоциации с безумным экспромтом Лонг-Джона Бича на мотив «Пыхни, сказочный дракон» у него в голове тоже крутилась какая-то чушь вместо полузнакомой роковой песенки, и он еле сдерживался, чтобы не запеть вслух:

Пламтри вызвала такси по телефону-автомату с круглосуточной автозаправки «Тексако» на Атлантик, и, как только желтый седан, кашляя и скрипя, вкатился на затененную площадку рядом с пультами накачки шин и водяными кранами, возле которых находился телефон, Кокрен и Пламтри поспешили к машине и забрались на заднее сиденье. Остановившись, водитель переключил скорость на нейтральную, но не выключил мотор, однако он заглох, как только Пламтри закрыла дверь; таксист выключил свет, запустил стартер, дождался, пока мотор завелся, снова включил фары, перебросил рукоять на первую передачу и выехал на бульвар, прежде чем кто-либо из пассажиров успел заговорить.

– Лонг-Бич, – сухо сказала Пламтри. – Угол Оушен и Двадцать первой. – Она подняла руки к лицу и осторожно потерла нижнюю челюсть с обеих сторон.

– Недешево обойдется, – радостно отозвался водитель. Кокрен разглядел, что у него окладистая курчавая борода. – Туда далее-о-конько ехать-то.

– У нее денег хватит, – буркнул Кокрен, чувствуя, что ему хочется поругаться. Он глубоко вздохнул; в машине сильно пахло розовым ароматизатором, и он боялся, что его снова затошнит.

– О! – хохотнул водитель. – В ваших возможностях я не сомневаюсь. Я сомневаюсь в своих. – Голос у него был странно хриплым, и слова звучали не очень внятно; сквозь розовый ароматизатор Кокрен уловил запах очень дешевого сухого вина, отдававшего йодом и мокрыми улицами. Таксист определенно был пьян.