Кира Измайлова - Апрель в Лондоне

— Это заслуженная армия, — негромко говорил тем временем Люциус, — и довольно своенравная. Какие баталии мы разыгрывали с дедом на этом ковре! Можно сказать, все наполеоновские войны прошли заново… но когда мы позаимствовали бабушкину парадную шляпу, чтобы устроить переход Ганнибала через Альпы… очень уж, понимаешь, страусовое белое перо напоминало горные снега, она устроила нам взбучку. А я зловредно оставил на шляпе боевого слона, и он грозно трубил весь званый вечер, а бабушка никак не могла взять в толк, какое-такое оригинальное украшение нахваливают ее подруги!

В голосе его послышалась тоска. Он явно рассказывал не для Драко (тот по малолетству не понял большей части сказанного), а для себя самого. Просто, чтобы вспомнить…

Эйприл присмотрелась: солдатики не были одинаковыми: у одного рука на перевязи, у другого повязка на глазу, у третьего кровь на рукаве…

— А корабли тут есть? — спросил вдруг Драко.

— Есть, — кивнул мужчина, осторожно опуская улана обратно на полку. — Но для них нужна открытая вода, в пруду, например. Не в ванной же запускать чайные клипера! Спать, — скомандовал он солдатикам, и те замерли неподвижно.

— А самолеты? — не отставал мальчик.

— Дед собирал коллекцию моделей аэропланов, но не волшебных, обычных, — припомнил Люциус. — Она у него в кабинете, спрятана в потайном шкафу… от бабушки, разумеется. Там же отцовское собрание машинок. Их, правда, можно только катать по полу, но…

— Так это ж и есть самое интересное! — заявил Драко, и Эйприл расслабилась: волшебные штучки явно не вскружили ему голову. — Что это за игрушка, которая сама за тебя все делает?

— С этой точки зрения я этот вопрос не рассматривал, каюсь, — после паузы произнес мужчина.

— Он прав, сэр, — встряла Эйприл. — У меня в детстве была единственная кукла, и та одноглазая, нога у нее еще все время отваливалась. Но какие истории я придумывала про нее, до сих пор помню… Платья шила, с другими девчонками спектакли разыгрывала. А мальчишки то шпаги выстругивали и рубились с утра до ночи, то еще что… И, знаете, не скучали, хотя у витрин, бывало, простаивали подолгу! А уж если у кого-то был велосипед…

О том, что игры закончились для нее очень рано, Эйприл напоминать не стала.

— Да, а велосипед? — живо спросил Драко.

— Не проблема, — улыбнулся Люциус, снова пришедший в хорошее расположение духа. — Будет тебе велосипед. А пока — только вот это.

Он кивнул на грубовато сделанную деревянную лошадку-качалку самого заслуженного вида. Очевидно, не одно поколение этого семейства полировало спину игрушечного коня своими бархатными штанишками, невольно подумалось Эйприл.

— А как его зовут? — тут же заинтересовался мальчик.

— Я звал Буцефалом, — пожал тот плечами, — как любимого коня Александра Македонского. Дед рассказывал мне эпизоды из истории войн вместо сказок на ночь, чем повергал мою матушку в ужас, — пояснил он Эйприл. — Она полагала, что я от таких рассказов вырасту воинственным и жестоким.

— Но вы…

— Я победил стереотип и вырос чрезмерно осторожным, а о моей жестокости судить не мне, — ответил Люциус и снова повернулся к Драко. — Так вот, дед называл его Эклипсом, был такой знаменитый скакун, а отец почему-то Гансом. Но ты можешь назвать его, как хочешь.

— Я подумаю, — дипломатично ответил мальчик, погладив деревянного коня по шее. — А это что?

— А! Ты же спрашивал про самолеты… — Люциус взял с подставки странного вида игрушку, похожую на гондолу с перепончатыми крыльями, легко подбросил ее под потолок, и та закружилась вокруг люстры, треща перепонками, пока не опустилась в руки Драко. — Это кто-то из родни проверял, жизнеспособны ли проекты да Винчи. Он ведь рисовал схемы летающих машин, это вот одна из них. Выяснилось, что летать они могут, но только с помощью магии либо вот так, опускаются, как кленовое семечко-крылатка. Осторожно!

— Я только потрогать… — испуганно произнес Драко, уже отложивший летучий кораблик и сунувшийся к шахматному столику.

— Я понимаю, но… вот смотри, — тот едва протянул руку, и строй белых пешек грозно ощетинился копьями. — Они как те солдатики, ясно?

— А-а, — с облегчением выдохнул мальчик. — Вы не рассердились?

— Я испугался, что ты поранишься. Поаккуратнее с ними.

Воцарилась неловкая пауза.

— У меня от этой вашей лавки чудес голова кругом идет, — честно призналась Эйприл. — О! А это что? Гимнастический уголок?

— Он самый. Дед с отцом заставляли меня непрестанно упражняться. Плюс верховая езда, плавание фехтование и прочая, прочая, прочая…

— Вы неплохо так наупражнялись, — девушка окинула его взглядом. — А что, у всех аристократов так принято?

Люциус усмехнулся.

— Теоретически — да. Практически — только у тех, у кого хватает средств, терпения, силы воли и способности переступить через жалость к своему крошке, который хнычет, не желая выбираться из теплой постельки, обливаться холодной водой и упражняться до седьмого пота, вместо того, чтобы есть пирожные.

— А вы сможете? — коварно спросила Эйприл.

— Смогу, — немного подумав, ответил он. — Моя мать обладала слишком мягким характером, отец часто отсутствовал, но мне не давал отлынивать от занятий дед, офицер и джентльмен, каких теперь уже не сыскать…

— Офицер? — удивилась она. — И тоже волшебник?

— Да. А что удивительного?

— Мне казалось, волшебники не очень-то охотно общаются с простыми людьми, а уж идти на службу к ним…

— Позвольте, мисс, но он служил не простым людям, а Короне, это совсем не одно и то же. — поправил Люциус. — Он был морским офицером.

Эйприл попыталась мысленно переодеть его в старомодный капитанский мундир, напялить шляпу или даже треуголку… Получалось прекрасно. Даже трость вписывалась в образ. Или это дедов образ был взят за основу?

— Иногда я думаю, что перенес Азкабан достаточно легко только благодаря этой муштре, — негромко произнес он.

— Очень может быть, — кивнула она.

— Именно поэтому, даже если у меня сердце будет кровью обливаться, я стану лично вытаскивать Драко из постели по утрам и заставлять делать все то, что заставлял меня делать мой дед, — завершил мысль Люциус.

— А воинственные сказки на ночь? — поддела Эйприл.

— Сказки — это уже ваша забота. Дедушка Джейкоб мог проводить со мной почти все свое время, а я, увы, не в состоянии осесть дома и посвятить себя только лишь воспитанию сына. Сами понимаете, мисс, мне сейчас придется изрядно потрудиться, чтобы вернуть себе положение в обществе. Поэтому я рассчитываю на вашу помощь…

Она кивнула, не забывая краем глаза отслеживать перемещения Драко в пространстве. Тот надолго застрял у железной дороги, но потом ему наскучило смотреть на поезда, и он вернулся к деревянному Буцефалу.