Крис Райт - Наследие предательства

— В каком смысле, сэр?

— Похоже, он за что-то наказывает не тебя, а меня.

Вальтий уходит, его шаги эхом разносятся по пустому подземному коридору. Тиль остается один в полутьме.

Сидя на скамье возле капсулы дезактивации, Тиль сквозь грязное стекло наблюдает, как два сервитора оттирают его доспех. Процедура очищения от радиации долгая и болезненная, но она необходима. С тех пор, как враг атаковал солнце Калта, любая вылазка на поверхность грозит радиоактивным заражением. Даже легионеры Астартес не защищены от него, хотя, конечно, способны выдерживать куда большие дозы облучения, чем простые смертные. Обычный человек умер бы и за меньшее время, чем Тиль провел в этот раз на поверхности, а Ультрадесантник будет жить, его организм преодолеет последствия облучения.

Даже без брони в одном исподнем Эонид возвышается над стоящим рядом человеком. Судя по нашивке на старой форме нумисского гвардейского полка, рядового зовут Роуд. Самого полка давно уже нет. Как не осталось и ни одного батальона. Выживших солдат калтской армии объединили в некое подобие партизанских войск, которых по возможности поддерживал XIII легион.

— Долго еще ждать, солдат? — спрашивает Тиль.

Роуд оборачивается, удивленный вопросом. Эонид жестом указывает на сервиторов за стеклом.

— Моя броня. Долго еще?

Ультрадесантник и сам знает ответ, но тишина подземелья так угнетает его, что он решает порассуждать вслух. Рядовой сверяется с хронографом. Поверх формы на Роуде надет защитный костюм: ботинки, наголенники и куртка, но ее солдат держит расстегнутой, чтобы видны были знаки различия. Противогаз с маской висит у него на шее, капюшон сдвинут за спину.

— Буквально минуту, сержант. Сервиторы уже заканчивают.

Тиль кивает, как будто услышал что-то новое.

— А скажи-ка мне, солдат, тебя, случаем, не приставили следить за мной?

— Я… эээ… Нет, сержант. Капитан Вальтий только приказал мне убедиться, что вы будете на месте, пока он не вернется, — испуганно отвечает Роуд.

— Значит, тебя приставили следить за мной.

— Сержант, я только…

Тиль смеется и машет рукой.

— Да не нервничай так, солдат. Я же просто пошутил. Немного юмора, чтобы скоротать время.

Рядовой Роуд немного успокаивается и выдавливает улыбку, но глаза его по-прежнему выдают страх. Прежде, чем он успевает ответить, раздается звуковой сигнал и над дверью камеры деактивации начинает мигать лампа.

Спустя мгновение раздается шипение пневматики и дверь открывается. Из нее появляется сервитор с очищенным доспехом Тиля. Эонид рад видеть, что нацарапанные им полевые заметки по-прежнему видны на поверхности доспеха. Роуд тоже их замечает.

— Что это такое? — спрашивает рядовой.

Он щурится, тщетно пытаясь расшифровать записи.

— В легионе это называют «практиками». Я записываю все тактические приемы, которые когда-либо применял на Калте.

— Разве в вашем доспехе нет встроенных систем, которые бы все записывали?

Тиль улыбается, принимая у сервитора свои наручи.

— Память переполнена. Я тут неплохо поработал. Давай-ка, помоги мне одеть это.

Роуд подчиняется. В этот миг из туннеля раздаются приглушенные звуки боя.

Тилю требуется всего пара минут, чтобы с помощью Роуда облачиться в доспех. Спустя еще три минуты они уже бегут по коридору к командному центру. Тиль надеется, что капитан Вальтий все еще контролирует ситуацию.

В тускло освещенном фосфорными лампами туннеле раздаются еще три громких выстрела. Эонид немного замедляет бег. Его броня глухо постукивает с каждым шагом.

Запыхавшийся Роуд догоняет его.

— Что это было?

— Стреляли из болтера.

Роуд бледнеет. Черты его лица заостряются в свете висящей прямо над головой фосфорной лампы.

— Это же оружие легионов.

— Да.

Роуд проверяет заряд энергоячейки в лазерном карабине и снимает оружие с предохранителя.

Тиль достает из поясной кобуры болт-пистолет. В другой руке у него гладий. К шуму стрельбы добавляются чьи-то крики. Эонид узнает часть голосов. Один из них принадлежит капитану Вальтию. Незнакомые голоса звучат иначе — резче, грубее. Тилю знаком их язык, хоть сам он на нем и не говорит. Это колхидский. Несущие Слово.

Эонид Тиль крепче сжимает эфес своего гладия. Он бы с радостью воспользовался длинным электромагнитным мечом, закрепленным сбоку от силового ранца, но Ультрадесантник пока не знает, с чем ему предстоит иметь дело. Еще не прописаны в теории и не отточены на практике приемы, которых следовало бы придерживаться в эти смутные времена братоубийственной войны.

— Становись у меня за спиной, — предупреждает он рядового.

Последние несколько метров Тиль крадется. В туннель ведут противоударные двери. Они открываются только после введения кода доступа через контрольную панель, но враг каким-то образом все же проник на базу.

Звуки боя становятся все громче даже через толстую пласталь двери. Тиль останавливается у порога, вводит определенную последовательность цифр, открывающую двери. Он бы предпочел идти другим путем, но в командный центр ведет только эта дорога. Шум открывающихся дверей сообщит врагам о его приближении, нужно быть готовым ко всему. В голове мелькают обрывки воспоминаний о битвах на борту «Чести Макрагга». Тиль пытается подавить их, надеясь, что в этот раз ему будут противостоять только смертные враги.

— За каждой дверью — новый ужас… — шепчет он.

Роуд поднимает голову и переспрашивает:

— Что?

— Ничего.

Противоударные двери разъезжаются со скрежетом, отчетливо слышимым даже среди грохота орудий, стрельбы и криков.

— Держись рядом, Роуд!

Пригнув голову, Тиль бежит вдоль стены, попутно окидывая взглядом картину боя.

Большая часть командного центра разрушена, когитаторные и стратегические консоли разбиты. Мигающие полоски света над головой означают, что генераторы работают в аварийном режиме. Противоударные двери с противоположной стороны командного центра взорваны извне. Искореженные, они валяются на обугленном полу. Очевидно, враг прорвался именно здесь.

Трое Ультрадесантников укрылись в центре зала за богато украшенными резными колоннами, из которых вражеские выстрелы выбивают осколки орнамента. Один из укрывшихся — капитан Вальтий. Один глаз капитана залит кровью, на голове серьезная рана. Ему нелегко целиться. Скорчившись, он отстреливается отдельными короткими выстрелами. Судя по глухим отзвукам выстрелов, магазин его пистолета практически пуст.

В противоположном конце зала пятнадцать вражеских целей. Они продвигаются парами, прикрывая друг друга. На семерых силовая броня, но не полностью закрывающая тело, а оставляющая обнаженными руки нападающих. Остальные восемь — люди-культисты в защитной броне, балахонах, с бронебойным оружием и трофейными лазерными ружьями. Плохо экипированные, но чрезвычайно мотивированные, они действуют с точностью, не свойственной обычным фанатикам.