Дмитрий Воронин - Наследник Атлантиды

— Как-то я не подумал... — развел он руками. — Весьма вероятно, что они наблюдают за территорией... в противном случае атланты куда глупее, чем можно было бы ожидать. Надо подобраться поближе, но закрыть от чужих взглядов я могу только себя.

— Я тоже кое-что могу, — с оттенком гордости заявил старик, сделал шаг, затем другой... внезапно Бурун понял, что тело Зобова становится каким-то дымчатым... каким-то все более и более прозрачным. Ярослава это ни в малейшей степени не удивило.

— Я знаю эту магию, — заметил он с оттенком неодобрения. — Будьте осторожны, ваша невидимость легко рассеется рядом с простым трактором. Тем более — вблизи какого-нибудь более серьезного образца техники. Старайтесь не приближаться к вилле.

— Да, вы правы. — Теперь голос старика доносился из пустоты. — Что поделать, у старого бога в запасе только старые фокусы.

— Сергей, слушай и запоминай. Пойти со мной ты не сможешь, прикрыть двоих мне не по силам. Возвращайся к машине и жди нас. Если не появимся в течение трех... нет, четырех часов — возвращайся в мотель. С машиной управишься?

— Без вас я не вернусь, — недовольно буркнул капитан.

— Сережа, послушайте, что скажет вам старый человек. — Сергей рефлекторно оглянулся на звук голоса, на мгновение ему даже показалось, что он уловил тень движения. — Ярослав Борисович совершенно прав. Если по какой-то причине нам не удастся вернуться, вам необходимо будет как можно скорее уносить отсюда ноги. Возвращайтесь в Москву, бейте тревогу... обратитесь в прессу — думаю, пара-тройка желтых газет с удовольствием возьмут эту информацию. Как только атланты начнут действовать открыто, об этих статьях вспомнят.

— Я хочу попросить тебя, капитан. — Ярослав говорил жестко, явно не желая слушать возражений. — Не изображай героя. Вот, возьми бумажник, здесь деньги, кредитка. Код — 2341, запомнишь?

— Запомню.

— Ну и хорошо. В общем, жди. Да, еще... на всякий случай, жди все-таки не в машине. Найди местечко где-нибудь неподалеку... Ну, мы пошли.

— Ни пуха...

— К черту.

В отличие от Зобова, который исчезал медленно, Ярослав за секунду или две буквально растворился в воздухе. Зашуршали удаляющиеся шаги. Несколько мгновений Сергей смотрел вслед уходящим товарищам, тщетно пытаясь заметить хоть что-либо, что указывало бы на присутствие живого существа, затем вздохнул и побрел назад, к машине.

Настроение почему-то упало. Еще совсем недавно он искренне надеялся, что в этой безнадежной миссии он сможет принести хоть какую-нибудь пользу... и вот его, как щенка, отбросили в сторону — мол, не мешайся под ногами, не до тебя сейчас.

Сергей подошел к машине, осмотрелся по сторонам. Лесная дорога была пуста, и вокруг было тихо — той грустной осенней тишиной, которая так отличается от леденящей зимней, пронизанной похрустыванием снега, или мягкой летней, пронизанной чуть слышным птичьим гомоном или стрекотом кузнечиков... Осенняя тишина иная — настороженная, опасливая... Черный, сбросивший листья лес затаился в ожидании зимы, он уже смирился с уходом тепла и солнца, он вымок насквозь от долгих, промозглых дождей — но все еще не готов принять скорые снегопады.

Нельзя сказать, что тишина была абсолютной. Откуда-то издалека доносился рокот моторов — то ли там проходила дорога, то ли шумели какие-то машины у виллы, куда отправились Ярослав и Зобов. Бурун забрался в машину, открыл бардачок, несколько секунд рассматривал забытую, видимо, прежним владельцем пачку сигарет. Достал, с некоторым сомнением покрутил в руках... затем вынул сигарету — пожухлую, — напитавшуюся влагой из сырого воздуха, закурил. Вообще куревом Сергей баловался редко — так, за компанию... но сейчас хотелось курить — пусть даже эту откровенную дрянь.

Томительно медленно тянулись минуты ожидания. Сигарета догорела до фильтра, Сергей сунул ее в пепельницу, тут же достал другую. На вкус она показалась ему еще гаже.

А может, и в самом деле последовать совету Ярослава? Выйти из машины, укрыться где-нибудь в кустах... В машине было теплее, и выходить не хотелось, но тут же в голову пришла мысль о том, что здесь же могут проехать и парни из полиции... тем более что с подачи Панарина местная полиция проявила интерес к вилле. Мало ли... вдруг захотят документы проверить. А какие у Сергея документы? Красная книжечка, имеющая некоторый вес только на другом континенте. Да паспорт, пусть и не тот, что воспет был Маяковским, но всё равно не слишком популярный в этой стране. Ярослав мог бы задурить головы любому, а Сергей мог только пробормотать что-то вроде «Май нейм из кэптэн Бурун, ай эм рашн». На этом его познания в английском заканчивались... если не считать всем в мире известных «фак ю» и «кисс май асс». Но эти перлы вряд ли способствовали бы возникновению симпатии между ним и местной полицией.

Чертыхнувшись, он открыл дверь. Пахнуло холодом, к тому же мрачная облачность готова была вот-вот разразиться дождем...

Внезапно Сергей замер. В тишину, чуть нарушаемую отдалённым рокотом, вплелись другие звуки — сухие щелчки, сливающиеся в стрекот.

Да, это могло быть все, что угодно. Трещотка. Дятел, решивший до прихода зимы добыть еще что-нибудь из древесной живности. Да мало ли... Только вот капитан почувствовал, что звук этот означает совсем иное, и от осознания этого факта по спине пробежала волна холодной дрожи. Их заметили?

Он прислушался, напряженно ожидая новых выстрелов, но было тихо. Да и моторы замолкли...

Первым порывом было выйти и бежать, бежать туда, к вилле... быть может, именно сейчас друзья нуждаются в его помощи. Да, Ярослав командует в этой миссии, и его приказ был однозначен — не выдавать себя. Не геройствовать... и Сергей прекрасно знал, что такое приказ.

А может, к черту приказ?

Он выскочил из машины и бросился в лес. Плевать... без Ярослава сделать все равно ничего не удастся...

Но отойти ему удалось недалеко. Послышался треск сучьев, звуки торопливых шагов — те, кто бежал по лесу ему навстречу, не слишком старались скрываться. Бурун нырнул под ближайший куст, обеспечивающий скорее формальное, чем фактическое прикрытие по причине почти полного отсутствия листвы, и замер.

Друзья? Или враги?

Из-за деревьев показался Верменич, буквально тащивший на себе Зобова. Сергей выскочил навстречу, подставил плечо.

— Что случилось?

— Дур-рацкая случайность, — прохрипел Ярослав, которому бег по лесу с ношей тоже дался нелегко. Пусть Страж и был сильнее обычного человека, но и его выносливости были пределы. — Уф... такой маленький и такой тяжелый.

— Стреляли? — собственно, об этом можно было и не спрашивать. Обмякший в руках товарищей Герман Игнатьевич был бледен, его рука прижималась к боку, и меж пальцев сочилось что-то темное, липкое...