Харитон Мамбурин - Припарка мёртвому

Она сцепила зубы, поворачивая корабль в нужном направлении. Нельзя испытывать везение бесконечно, но может быть, их там еще ждут.

Ковылять к морозильной камере удавалось плохо. Ноги не держали, руки отказывались цепляться за перила. Глаза не хотели видеть того, что там могло быть.

Она всё равно шла.

— Не туда… — прохрипел ей в спину рослый здоровяк, кое-как вставший на ноги и увидевший, куда летит корабль. Вся шкура на спине здоровяка была черной и потрескавшейся. Он хрипнул, пытаясь сплюнуть, повторил, — Не туда. Правь… к аваласту. Эльфы… помогут.

— Кхх… — вырвалось у неё изо рта, — К черту… кххэльфов. Они следующие. Даже… долететь… не успеем…

— Так направила бы… в Эльмс. Или Хвирин. В той стороне — ничего, — безапелляционно заявил гремлин. Она про себя даже ему позавидовала, пытаясь сделать следующий шаг. Крепкий… Тот, тем временем, не унимался, — У тебя там что, добрый дух живёт? Если нет… мы не дотянем.

— Там нет ничего доброго, хорошего и светлого, — честно призналась она, пытаясь понять, почему нога не желает отрываться от полированного дерева. Морозильная камера была уже близко.

— А что там есть? — последовал вопрос неуёмного гремлина. Она некстати уверилась, что он точно «коричневый». Только они такие вредные.

— Там Предвестник, — ошеломила она спасённого и таки сделала следующий шаг, протянув руку к ручке двери.

Но не дотянулась.

Время застыло.

Застыло для всего мира. Капли дождя замерли налету, волны остановили бег, хищник замер в воздухе посреди прыжка на беззащитную жертву. Только умы находящихся в сознании разумных остались активны, воспринимая появившиеся сообщения Системы перед их внутренним взором:

— «Постоянное поселение — город Вавилон — на Великом Строении «Вавилонская Башня» использован предмет класса «Низвержение Величия»»

— «Постоянное поселение — город Вавилон — Великое Строение «Вавилонская Башня» уничтожено! В связи с методом уничтожения аннулируются все ранее предоставляемые Строением эффекты. Повторная постройка Великого Строения «Вавилонская Башня — невозможно!»

— «Постоянное поселение — город Вавилон — уничтожено! Фракция «город Вавилон» — уничтожена!»

Течение времени возобновилось, хотя было бы правильнее сказать, что это стало новой точкой отсчета бесповоротно изменившихся обстоятельств для многих и многих в этом мире.

Она об этом не думала. Рука с обломанными, кровящими коготками вцепилась в ручку морозильной комнаты. Худенькое тельце налегло на нее всем весом. Ноги, сообразила она, их нужно получше поставить. Так дверь не откроешь. Так не посмотришь, как там сестра. Но ноги не желали подчиняться.

Дверь отворилась изнутри, так неожиданно, что она начала падать. Её поймали, бережно положили на доски. Быстро закрыли дверь, откуда сквозило отчаянным, обжигающим холодом.

Ей было плевать. Она смотрела в глаза живой сестры и улыбалась как помешанная.

А в ответ ей улыбалась Героиня.

— Давайте пройдемся еще раз по пунктам, господин Кирн, — поступило мне предложение от длинноногой и определенно нервничающей эльфийки. Бессмертная держала себя в руках, но не полностью — её длинные «музыкальные» пальцы постоянно норовили сплестись в что-то непотребное, — Итак, Вы снимаете абсолютно все претензии к «Академии», обязуетесь не атаковать наши активы, И разглашаете местоположение империи Нихон в обмен на убежище для тридцати девяти гремлинов различного пола, возраста и темперамента в одном из наших мультирасовых центров?

— Чуть-чуть неверно, — заставил я вспотеть местного регионального менеджера крупнейшей и могущественнейшей Гильдии на планете, — Ваши, как вы выразились, центры вполне могут стать целью атаки Нихона. Требуется нечто понадежнее, и я уверен, что у вас подобные места есть. В остальном всё верно.

— Но… — протянула девушка, испуганно разглядывая меня как дракона, обремененного неистовой эрекцией, — Какие могут быть гарантии, что Вы…

— Сами гремлины. Я же о них забочусь, — пожатие плечами напрашивалось само по себе. Пришлось подпустить в голос предостережения, — Уточню, уважаемая, чтобы у вас не возникло иллюзий. Это тридцать девять гремлинов для меня чрезвычайно весомый повод для того, чтобы удержаться от агрессии в направлении «Академии». Но совершенно ничтожный, если «Академия» решит попробовать влиять на меня с их помощью. Мы нашли общий язык?

Общий язык мы нашли, хоть и немецкий. С разрушением Вавилонской Башни в мире воцарился полный хаос. Хотя, дело даже не в том, что её разрушили — а как это сделали. Использованный для уничтожения Великого Строения предмет аннулировал не только текущие, но и предоставленные ранее возможности Башни. Проще говоря — языки смешались. Наступил культурный апокалипсис. Общий системный язык стёрся из памяти каждого разумного. Коренные жители стран, ведущих свою историю до конца строительства Башни приобрели знание местного языка. Бессы остались при своём.

А остальные смертные… им не повезло. Иммигрантам, чья родина ушла в небытие, беглецам или свободным, живущим вне Системных границ поселений, присваивался случайный язык.

Наступил кромешный ад.

Злобно матерясь и объясняясь на пальцах с полуживыми гремлинами, слишком молодыми, чтобы помнить привычный для Вавилона 50-ых русский язык, я кое-как взял на себя шефство над этим кораблём обмороженных и ошпаренных, потащив его с максимальной скоростью по местным поселениям. Движению уже уставшего от жизни судёнышка я помогал всеми своими доступными силами и цепями, поэтому летели мы довольно резво.

Остальное было делом техники. Я врывался налету в поселения, воровал местного жреца и под его сонно-панические вопли тащил несчастного к больным. Затем — обратно, истощенного, но с весьма увесистым кошельком. Скорость была велика, я чертовски убедителен, поэтому удалось спасти всех.

А далее стал вопрос — что с ними делать? Высадить в ближайшем поселении? Бред сивой, пьяной и необразованной кобылы. Уж если Нихон устроил такое , то дорезать остатки, выкинув на континент пару десятков Слуг, которым местные не способны противопоставить теперь вообще ничего — это наиболее логичное развитие событий. У меня было время, желание и возможность, поэтому я потащил упирающийся кораблик и приходящих в себя гремлинов через океан. К городам «Академии».

Это было нелегко. Слова сестёр Царраката, явно говорящим соплеменникам про то, что зла я им не желаю, понимания не встречали. Гремлины хотели ясности, возвращения, чтобы спасти чудом выживших, а может просто боялись до судорог меня или за детей, но мне пришлось почти неделю не спать, таща корабль вперёд и держать своё «Чувство объёма» включенным, вместе с «Железной рубашкой». Выжившие вовсю пытались меня убить.