Харитон Мамбурин - Припарка мёртвому

Все вокруг были возбуждены, негативно настроены и наслышаны обо мне. Началась паника. Разумные бегали, орали, вооружались, шарахались от гулей и толкались в тесных низких дверных проёмах. Развлечение быстро набрало обороты после того, как пара умников стукнуло похожих на меня немёртвых — те, естественно, дали сдачи. Насмерть. Почему-то это восприняли как непреложный факт того, что злобный Предвестник взял свои копии под контроль.

Веселье набирало обороты и радиус поражения, пока откуда-то не вылез злобный Абракадавр, приложивший гулей приказом, а всех живых проклятием слабости. Оставив Бенедикта разбираться, некромант с мрачным видом поманил меня за собой:

— Нам нужно серьёзно поговорить, Кирн, — выдал он, шагая впереди.

— Я за тобой бегал как проклятый ради серьезного разговора, а теперь ты появляешься сам, заявляя это мне, — пробурчал я, шагая следом, — Ты что, женщина?

— Умерь эгоцентризм.

Зал, куда меня привёл некромант, явно мог претендовать на его временное логово. Масса бумаг, несколько неровных и грубо сбитых стеллажей с книгами и чьими-то органами в банках, три неподвижных гуля с раскрытыми грудными клетками и без признаков нежизни и несколько верстаков разного назначения, за одним из которых сидел сосредоточенный Эйнинген, разобравший свою страшную шестистволку. Оружейник хмуро на нас посматривал, продолжая копаться в брюхе своего чудища, что-то там подкручивая. Абракадавр уселся за стол, скрестил пальцы рук и принялся меня рассматривать с самым серьезным видом. Я молча пялился в ответ, совершенно не зная, что почём. Все дружно страдали фигней, пока в комнату с шорохом, стуком и руганью не влетел Бенедикт.

— Кирн, ты ведь пришёл ко мне не для того, чтобы присоединиться ко мне, так ведь? — осведомился Умный Еж, продолжая меня мерить тяжелым взглядом. Таким серьезным я его еще не видел.

— Я в шаге от своей цели, вы это знаете, — не стал я тянуть кота за хвост, — Только мне нужно понять, как этот самый шаг сделать. За этим я и пришёл к тебе.

— Тогда смотри… — сказал Умный Ёж и… они начали уговаривать меня отправиться в этот чёртов Внешний Мир!

Первым и основным аргументом было то, что Нихон уже выступил против всех и каждого. Имея на руках конфликт с богами, они ударили по основным опорам всех цивилизаций разумных, нанося колоссальный урон и противопоставляя себе всё, имеющее мозг и язык. Эдвард безжалостно заметил, что я на фоне текущих событий теряюсь совершенно, к тому же, при всех моих достоинствах, совершенно лишен возможности добиться хоть какого-то результата.

Эдвард не выдержал и вмешался в мерный речитатив Абракадавра со своим мнением. По этому самому ценному мнению, у блондинка выходило, что я как бы уже сделал всё, что мог и не мог, а теперь нужно было лишь ждать результатов. В идеале — во Внешнем Мире, занимаясь конструктивной и полезной деятельностью. В безопасности и бок о бок с верными товарищами. Желанный отдых после полосы неудач и перед невозможной целью.

Я слушал и пытался поблагодарить какие-нибудь высшие силы помимо Куратора, что Эйнинген по-прежнему выглядел и вёл себя как много и нехорошо пожившая желчная девочка. Произноси он всё это как женщина — пришлось бы потом искать загс. Надо же «верные товарищи» …

Лязгающая железом переплета проклятая книга, сделанная из моего ожившего трупа, неживой Бесс, растерявший все человеческие качества чёрт знает сколько лет назад в своём расовом сценарии, и прагматичный сладкоежка-оружейник, разбогатевший на работе с моими недавними врагами. Друзья всем на зависть… Впрочем, ни один из троих еще не попытался мне вонзить нож в спину.

Хотя, кажется, именно сейчас они этим и занимаются.

— Кирн, если тебя не убеждают любители, поверь истинному профессионалу — ты бессилен! — хрипло прокаркала книга, подлетая ко мне поближе, — Хотя, если быть точнее и отдать дань уже твоему профессионализму, то бессилен не целиком, а всего лишь при условии, что хочешь внести серьезный вклад!

Я прищурился, с подозрением рассматривая троих спевшихся индивидуумов. Свою ценность в их начинании сложно было бы преуменьшить — я уже рассказал, всё что мог и знал. Следовательно…

— Я хочу услышать настоящую причину, почему вы мне втроем компостируете сейчас мозг вместо того, чтобы послать подальше и забыть, как страшный сон, — обозначил я свой интерес, заставляя собеседников замолчать.

Слово опять взял Абракадавр.

— Кирн, мы не просто хотим взять тебя с собой, — пояснил он, — Мы не хотим оставлять тебя здесь. Разумным мира нужно объединиться, цивилизация должна стать одна. Шансы, что это произойдет по истечению текущего конфликта с Нихоном, вне зависимости от того, кто победит — очень хорошие. Все и каждый проиграют, если каким-то неведомым способом ты найдешь возможность остановить империю.

— Что означает твоё «вне зависимости»? — поднялся с места я, скрещивая руки на груди, — Вы оба прекрасно знаете, что в распоряжении Нихона технологии, позволяющие делать из бессмертных Слуг. Лишать нас индивидуальности, подчинять, перепрограммировать в послушных рабов! Они, думаете, как сейчас войну ведут? На переднем плане везде Слуги!

— И что? — невозмутимо спросил некромант, складывая руки на животе. От такого я аж воздухом подавился. А что в этом мире вообще может быть ценного, кроме личностей живущих в нём бессмертных? Задав этот вопрос бывшему Мастеру Лиги, я получил неожиданный и неприятный ответ.

— А что эти личности вообще достигли? — развел ручками неживой маг, — Всё, что я вижу, это как бессмертные играют. Ты вот в курсе о «голодном инциденте» 63-его года на Араане, Кирн? Там местный хлебный магнат, из бессмертных, некто Фориан Доуль, забрал себе слишком много власти. Буквально монополизировал торговлю зерном на половине континента. Нет, цены он не ломил, но никому, от глав государств до последнего нищего не забывал напоминать, кто в хлебе хозяин. Его лавки, предприятия, даже корки на булках несли вензель торгового дома. Естественно, это никому не нравилось, что в один прекрасный момент вылилось в согласованную национализацию всех активов Фориана Доуля. Как ты думаешь, что он сделал после того, как у него отняли все пахотные земли, мельницы и зернохранилища? Вот ты бы что сделал?

Вопрос заставил меня задуматься. Некромант редко прибегал к таким абстрактным примерам, значит тут должно было быть второе, а то и третье дно.

— Я бы создал свой прецендент, — наконец родил я, — Нельзя просто так, на голубом глазу и вне закона забирать у человека то, что он выстроил сам. Не договориться, не предложить что-то равноценное, а просто взять и отнять. Я бы обиделся и устроил массовый жестокий урок.