Анастасия Никитина - Ректор по семейным обстоятельствам

— Но, профессор Алённа, — Карна не собиралась сдаваться так быстро. — Казначея уже два дня нет на месте. Как бедным детям получать свои деньги?

Скрипнув зубами, я призвала духа, но оказалось, что помочь мне он не может — скользкого старикашки на территории академии не было. Пообещав Карне, что разберусь, но точно не сегодня, моё вновь разозлившееся Высочество строевым шагом отправилось в кабинет.

Отмахнувшись от Оли, которая трещала что-то про вечерние сказки, коротким «ещё не вечер» я достала кристалл связи:

— Макса, привет! Как там дела с моими финансами?

— Ну ладно бы, она не выказывала уважения к государю-наследнику, — притворно вздохнул братец, — так она же и любви к ближайшему родственнику не демонстрирует! Я, между прочим, только полчаса, как избавился от счетоводов и надеялся хотя бы пообедать спокойно. Хотя уже ужинать пора…

— Так ты сейчас обедаешь? — ангельским тоном перебила я.

— Ага.

— А я так даже позавтракать ещё не успела! — рыкнуло моё действительно оголодавшее Высочество. — А как проницательно заметил высокородный государь-наследник, пора ужинать!

— Ладно тебе, не рычи, — пошёл на попятный братец. — Вор твой казначей, если, конечно, в казне Академии не завалялось тысяч триста золотом.

— Сколько? — ахнула я, припомнив сиротливо лежащие в моей кладовке мешочки, где могло быть от силы тысячи полторы.

Сообразив, что казначей, скорее всего, подался в бега в тот же день, как лишился счётных книг, я порадовалась, что приказала духу забрать наличность из казны. Иначе, похоже, не осталось бы и этого.

— Тогда почему я не вижу здесь гвардейцев с арестным приказом?

— Скоро будут, — отмахнулся братец. — Вот поем и пойду к Па подписывать.

— Ну можешь не спешить. На территории Академии мерзавца нет.

— Как нет?! — подавился Макса. — Вот ифитово племя! Па мне голову оторвёт, когда я ему об этом сообщу!

— Не оторвёт. Паршивец сорвался ещё два дня назад. Па о том, что я книги забрала и с какого перепугу это сделала, знал. Так что прошляпили мы все вместе, и царственный родитель не меньше нас.

— А… — с заметным облегчением протянул братец, — тогда ладно. Но докладывать всё равно надо.

— Надо, — согласилась я. — Заодно доложишь ему от моего имени, что у меня тут стипендия чернакским факультетам не выплачена, да и большинство заявленных работ, на которые деньги были получены, тоже не выполнены. Ремонты там всякие, обновление инвентаря. А в наличии сейчас тысячи полторы, не больше. Так что передай, что мне нужен новый казначей. А к нему — новая казна.

— Па это не понравится…

— Это он пусть с дядюшкой разбирается. А от меня в ближайшее время вся корреспонденция будет состоять из докладов, на что ещё мне требуются деньги. Так ему и передай. Начать может с Корпуса целителей. Их лаборатория на последнем издыхании, а так как я в этом вопросе разбираюсь, то на него можете уже изыскивать в казне тысяч десять по самым скромным подсчётам.

— Па это совсем не понравится, — убито повторил братец.

— Мне тоже многое не нравится, — фыркнуло моё повеселевшее Высочество. Кажется, благодаря вороватому счетоводу у меня будет куда больше возможностей потоптаться по царственной бережливости.

— Умеешь ты, дорогая сестра, аппетит испортить, — проворчал Макса. — Что-то мне перехотелось обедать. Пойду докладывать.

— А нечего трескать деликатесы, когда родственники голодают, — ухмыльнулась я. — Удачи!

— Спасибо, голодающая, — буркнул братец, разрывая связь.

Я потёрла руки и, взглянув на часы, решила, что у меня вполне хватит времени поужинать, прежде чем отправляться в таверну искать информацию о своём стороже. Но у Оли на этот счёт было другое мнение.

— Теперь вы расскажете мне про Создателей?

— А? — оторопело моё склерозное Высочество, которое уже успело забыть об обещании, случайно данном на площади.

— Ну про Безымянную! — напомнила приблуда, устраиваясь на диванчике и демонстрируя готовность слушать.

Мысленно выругавшись, я опустилась в кресло: данное слово — свято. Пришлось совместить поздний обед и рассказ о том, что помнилось довольно смутно: религия никогда не была моим любимым предметом обучения.

— Что тебе твой поселковый учитель-то рассказывал?

— Учитель Ронд? — махнула рукой мелкая, презрительно скривившись. — Что Бездна хотела поглотить мир, но у неё ничего не вышло, потому что пришёл Создатель Маак.

— И всё?

— Ну ещё, что магия — это большой грех. Создатель Маак её не любит и в последний день бросит всех нечистых магиков в Бездну.

— Однако, — я чуть не подавилась перепелиным крылышком, которое как раз обсасывала в этот момент.

— Я же вам ещё в поселке про это говорила, перед тем как вы мне грамотку дали.

— Да? — хорошо, что моё пьяное Высочество тогда хоть тебя запомнило, тема разговора в моей налитой вином головушке не поместилась.

— Ага. Так вы расскажете, как взаправду дело было?

— «Как взаправду» — это только сами Создатели знают, — усмехнулась я, припоминая восторженного монха, читавшего мне лекции по религии. — А мне в детстве так рассказывали: Единый сотворил наш мир. Он был прекрасен и юн…

— Единый?

— Нет, мир. А потом его жена…

— Мира? — снова уточнила Оли.

— Нет, Единого! И не перебивай, не то отправлю в храм слушать монхов.

— Ой, не надо! — вполне искренне испугалась приблуда. — К нам такой в поселок как-то приезжал. Так он меня проклятой обозвал, когда я спросила.

Я слегка удивилась, откуда у девчонки такой интерес к Создателям с самого детства. Моему толстокожему высочеству набожность была чужда совершенно, как в юности, так и сейчас.

— Короче говоря, Единый создал наш мир для живых. А его жена — Бездну для мёртвых. Всё было хорошо, но однажды она захотела владеть обоими мирами. И убила своего мужа.

— Совсем? — ахнула Оли. — Насмерть?

— Ну уж не знаю как, но больше об Едином никто не слышал. Без своего Творца мир стал умирать, всякая злобная нечисть вышла из Бездны и уничтожала всё живое на своём пути. Людей оставалось всё меньше, как и пригодной для жизни земли. И тогда Создатели сжалились над смертными и спустились на землю. Они обуздали Бездну, победили Безымянную и приказали ей стеречь мир мёртвых. А сами долго жили среди людей, подарили им магию, науки и научили Закону. Их дети и дети их детей рассеялись по миру. И земля вновь стала цветущей и доброй. Тогда Создатели вернулись к себе на небо и теперь смотрят оттуда на нас.

— А почему они не помогли Единому? — задумчиво спросила девчонка.

— Э… — я опешила. А действительно, почему? — Не знаю. Об этом, пожалуй, лучше спросить ученых-монхов. Я как-то не интересовалась.

— Угу, — проворчала приблуда. — Я спрошу, а меня в тюрьму.