Анастасия Соболевская - Корона двух королей

Принцесса затруднялась предположить, сколько ему было лет, но Влахос был далеко не самым старшим из своего отряда. Куда старше его был Сеар, но и этот седовласый воин, как и всё их племя, беспрекословно подчинялся молодому командиру. Временами лицо Влахоса казалось Ясне совсем юным, как у Инто или Гарая, королевского лекаря, а временами это было лицо взрослого мужчины, прожившего целую жизнь. Может быть, причиной тому служила ранняя седина, которая то тут, то там серебрила его волнистые чёрные волосы, а может быть, морщины, которые глубокими бороздами рассекали его лицо в уголках глаз, когда редкая улыбка трогала его губы, такие тонкие, что поцелуй он девушку, они бы разрезали ей лицо, как нож — бумагу. Этот смелый мужчина напоминал ей сразу и принца-Сокола, убившего забавы ради любимую соколиху бога леса, и потому обречённого до скончания времён каждую ночь оборачиваться огромной хищной птицей, и воина Ильдерада, который катит в гору каменный щит, чтобы закрыть им солнце и луну и во тьме увидеть свою возлюбленную Одени. И Ясна любовалась иноземцем, отдаваясь иллюзиям и красивым смелым мечтам, краснея, как дурочка, когда Влахос замечал на себе её взгляд.

Ясна боялась представить, что пережил он и его люди, когда войска Теабрана выжгли его город дотла. Однажды она упросила Сеара рассказать ей об этом. Седой наёмник не хотел бередить старые раны и сказал только то, что Влахос был главнокомандующим войск Ровенны, главного замка долина Гирифор, что возвышался над обрывом у Залива горящего неба. Однажды он получил вести с юго-западной границы, что через дельту Скрытой реки к замку князя Ээрдели идёт вражеская армия в несколько десятков тысяч вооружённых солдат, собрал всю армию и повёл остановить врага прежде, чем он подойдёт слишком близко к городу. Но когда Влахос и его люди пришли на место, они увидели лишь голые поля и ни души вокруг. Оказалось, что шпионы Теабрана перехватили его людей и отправили вести о нападении от их лица, направив войско Влахоса по ложному следу. Когда он понял свою ошибку и повернул обратно, было уже поздно — враг прошёл через Керестайские горы и напал. Ровенна была сожжена, а в городе хозяйничали воины Ложного короля. Влахос предпринял попытку отбить город, но войско захватчика превосходило его вдвое, а их страшные машины, которые Сеар раньше никогда не видел, жгли людей живьём, превращая их тела и железные доспехи в обугленные головёшки меньше чем за минуту. Армию Влахоса разбили, и оставшиеся в живых были вынуждены спасаться бегством. После месяцев скитаний по соседним землям северным бродягам повстречались воины под предводительством Согейра — тот вёл своих людей перехватить кочевое войско, о котором королю Осе сообщили лазутчики. Именно легат Королевских кирасиров приказал отвести измождённых скитальцев в Паденброг, где в обмен на помощь, еду и крышу над головой Влахос и все его люди присягнули королю Осе.

Поначалу Влахос был единственным при дворе, кто никогда не кланялся королю, что Огасовар принимал за неуважение, но скоро Влахос, как и все, научился чтить обычаи нового дома. При дворе его люди выполняли разные задачи. Часть наёмников распределили между легатами и отправили в разные части Ангенора для охраны ближайших городов. Часть осталась в Туренсворде обучать ближнему бою молодых кирасиров, часть пополнила войска лучников Гаала. Влахос же и несколько людей, которым он особенно доверял, стали охранниками королевской семьи.

Дело в том, что почти сразу после коронации Осе в городе прошла волна бунтов — народу не нравились новые законы о налогах на содержание армии, которая в последнее время кроме всадников на быках и инженерных войск состояла сплошь из наёмников с юга и запада. Сначала это были мелкие потасовки на рыночной площади, на которые любой правитель на месте Осе посмотрел бы сквозь пальцы, но однажды разгорелось настоящее восстание. Это были дубильщики кожи, не согласные с указанием короля повысить цены на сырьё. Когда король с принцессами и принцем ехал в карете на площадь Агерат возложить дары к ногам богов, толпа напала на них и начала раскачивать карету. Кто-то кинул в окно бутыль с едкими щелочами. В ход пошли топоры и камни, залязгали ножи. В этот момент подоспел Влахос. Пробивая себе путь клинками, ему и его людям с трудом удалось отбить королевскую семью у взбесившейся толпы прежде, чем карету разрубили топорами.

Осе до сих пор помнил безумие в глазах этих людей, которые смотрели на него, как на воплощённое зло, и не хотел больше рисковать. До него ни один из королей не пользовался охраной, теперь для Роксбургов настали совсем иные времена.

Осе доверял Влахосу безоговорочно и абсолютно, а тот был благодарен королю за дом и пропускал мимо ушей обидное прозвище Бродяга, которым его нарекли придворные. В отличие от остальных наёмников, которые довольно быстро обжились на новом месте и уже успели жениться и обзавестись детьми, их предводитель этого делать не спешил, неся бремя одиночества как наказание за смерти тех, кого он когда-то оставил без защиты. И эта добровольная аскеза ещё больше разжигала в груди юной принцессы пылкое желание оказаться той самой, кому он «отдаст своё страдающее сердце».

Сейчас, притаившись за колонной, Ясна во все глаза глядела, как Влахос ухаживает за своим конём. Его скакун был самым высоким из всех. Мощное тело, длинная шея и невероятно тонкие ноги с копытами, по северному обычаю выкрашенными в изумрудный цвет, как полотно флага долины Гирифор, — скакун создавал впечатление невероятной силы и лёгкости, как стрела на натянутой тетиве. Рядом с ним топталась кобыла Ясны Ситри, которая казалась крошечным пони рядом с северным красавцем. Лагор, конь Сеара, уставший и ждущий конюха, который сотрёт с него пену, стоял позади Ясны и тыкался мордой ей в спину. Он хотел получить припрятанное принцессой яблоко, которое унюхал у неё в кармане. Ясна бросала на него грозные взгляды и дёргала плечом. Наконец настырное животное издало обиженное ржание, цапнуло девушку за шею и схватило зубами прядь светлых волос. Ясна испуганно завизжала.

— Кто здесь? — Встревоженный Влахос бросил своего коня и поспешил вглубь загона. Живя в Ангеноре пять лет, он всё ещё говорил с грубым гирифорским акцентом, из-за которого в его словах всё время слышалось шипение змей.

Командир Ловчих мгновенно оценил масштаб бедствия, выругался и принялся оттаскивать вредное животное от жертвы. Лагор упирался и продолжал жевать белокурые волосы.

— Пусти её! Пусти!

— Ай, больно! — Ясна, напуганная возможностью лишиться части головы из-за собственной оплошности, дёргала зажёванные пряди. Лишь через минуту Лагор внял словам предводителя Ловчих, фыркнул, заржал и выплюнул волосы принцессы.