Анжелика-Анна де Король - сказка о Перелётной Птице... [СИ]

Маленький городок, затерянный в глуши непроходимых лесов и болот… Городок столь мал, что все жители знают друг друга в лицо: вон кузнец с сыновьями идут домой с кузницы, вон пекарь закрывает свою лавку, а вон и хозяин таверны торопится — несёт жирного откормленного поросёнка, чтобы приготовить ужин для ночных гостей.

Поздно вечером, когда все благовоспитанные жители уже готовятся ко сну, в таверне начинается своя, весьма удивительная жизнь: и каких только чудес там не увидишь, каких необычных историй не услышишь, каких удивительных путников не повстречаешь…

Странник.

Едва на небе проступили первые звёзды, на пороге таверны появился необычный гость. Закутавшись в чёрный плащ, он скрывал своё лицо под тенью капюшона, а в руках держал небольшую холщовую суму, затянутую кожаным ремешком. Плащ Странника был изрядно потрепан ветрами, сума легка и мала, но он обращался с ней так, будто внутри лежало бесценное сокровище. Присев за столик в углу, путник молча махнул рукой, подзывая к себе хозяина таверны.

— Дай мне воды! — прозвучал из-под капюшона задумчивый голос.

— Сию минуту, господин! — кивнул хозяин, подавая слугам знак немедленно принести кружку воды и ломоть хлеба. — Может перекусите чего? Видать издалека идёте — устали небось? У нас и комнаты для путников имеются.

— На постой не останусь, — мотнул головой Странник. — А пути мои тебе ведать незачем.

— Вы уж простите меня за назойливость, (не хочу показаться неучтивым), да только плащ Ваш весь в пыли придорожной и ветрами потрёпан — а значит нелёгкий путь пройти Вам пришлось… — мягко заметил хозяин таверны, ставя перед Странником кружку с водой, да горячий ужин, принесённый расторопными догадливыми слугами. — Отдохнули бы немного.

— Твоя правда, — усмехнулся Странник. — В разных странах я побывал, всяких людей повидал, много чудных обычаев наблюдал… За гостеприимство твоё и радушие, поведаю я тебе одну удивительную историю…

Побросав кружки с горячим элем, ночные посетители таверны подтянулись поближе к необычному Страннику и, раскрыв рты, приготовились слушать его рассказ…

Сказка о Перелётной Птице.

— Может быль, а может небыль, да только жил в стародавние времена в некотором царстве-государстве один князь. (Имени его я раскрывать вам не буду, а потому для краткости так его и назовём). Был тот князь собою хорош, ликом прекрасен, силой и мощью наделён необычайной, так что сердца женские с первого взгляда к нему прилеплялись. Силушка его была столь велика, что играючи мог высокие горы с места на место передвинуть, а реки и моря одним лишь взглядом вспять обратить.

Всего у него было вдоволь и в избытке: богатств и сокровищ — меряно-немерянно, слуг верных и преданных — считано-непересчитанно… Что ни пожелает — всё исполнится, всё слуги верные достанут и принесут к ногам своего господина, чего бы тот не потребовал. И жить бы князю без тоски и печали, да только прослышал он про диво-дивное — Птицу чудную, Перелётную. Дошла до него молва, что есть где-то такая Птица, что в поисках счастья своего по свету скитается, из мира в мир перелетает.

Птица эта чудная очень, где ни появится — непременно по себе странный след оставит: где была тёмная ночь — в ясный день превратит, свет яркого солнышка лунным сиянием в серебро обернёт… Весь мир перевернёт по-своему, да в цвета разные нарядные разукрасит!

Но пуще всего любит Птица чудеса различные, сказочные, и куда не пристанет — непременно их с собой приносит. Бывало прилетит на лесную опушку или поле бескрайнее — и простой девой обернётся. Деревья к ней склоняются, секреты свои рассказывают, ветра могучие к ней слетаются — песни свои поют, цветы полевые раскрываются и светом ярким сияют, будто тысячи искр зажглись…

Как очутится Птица посреди сине — моря или озера глубокого — непременно русалкой обернётся и в глубину нырнёт. Играет там среди густых зарослей в прятки со стайками рыб, да на китах и дельфинах катается… А когда разыграется, да разрезвится не на шутку — до самого неба может волны поднять и большой водоворот устроить, чтоб покататься на нём вдоволь. Говорили, что бывало такое, будто и к самим звёздам поднималась Перелётная Птица, играла с ними, как сестра младшая со старшими играет, да только врут наверное…

Как прослышал про ту Птицу князь, захотелось ему самому взглянуть на это диво, а если удастся, то и поймать Птицу чудную, чтоб свой сад ею украсить. Одно плохо — не даётся эта Птица никому в руки! Чем завлечь…? Чем приманить…? Неведомо…

Только князь не из робких был: трудностей не боялся, от опасности в кустах не прятался и головоломки мудрёные сам решал, никого на подмогу не звал. Много тайн ему было ведомо, много заклятий и заговоров он знал: по желанию своему мог любым зверем обратиться, любой птицей обернуться, сквозь любые преграды и засовы пройти.

И проведал он, что есть у Перелётной Птицы секрет один: за семью морями-океанами, за семью горами-великанами, за семью лесами дремучими стоит терем хрустальный. Высотой тот терем до самого неба синего, облака белоснежные своим куполом подпирает. Нет в том тереме высоком ни окон, ни дверей, ни щели малюсенькой — ни одна птица не пролетит, ни один зверь не проскочит, ни одна мышь не пробежит, ни один комар не проскользнёт, ни один ветерок не подует. И хоть слит тот терем из чистого хрусталя, да только никакой силой его не разбить: крепче скалы гранитной, крепче ядра железного, крепче алмаза драгоценного…

Внутри хрустального терема палаты светлые, а в них — чудес видимо-невидимо. Первая палата столами убранными встречает, предлагает яства заморские, да златые кубки с вином игривым. Ароматных блюд на столах столько, что ни одна душа не устоит, ни один гурман мимо не пройдёт — любой захочет попробовать! А вино игривое на свету переливается, к себе манит. Да только пить то вино не желательно: с первого глотка в голову буйным хмелем ударит, весельем и лёгкостью окутает, рассудка и памяти лишит. Ибо и не вино это вовсе — а яд смертельный: на вкус — сладок, а внутри — горечь жгучая…

Вторая палата мягкими ложами устлана: подушки на них, да перины пуховые, покрывала нежные, шелковые… Над каждым ложем облака воздушные, невесомые: заходи, путник, спрячься под нами от зноя, приляг — отдохни с дороги… Да только приближаться к перинам мягким и спать на них не желательно: как коснётся голова подушки пуховой — в миг заснёт путник сном вечным, и во веки уже не пробудится…