Илья Александров - Дети Революции [СИ]

— Эй, неплохая речь.

Он перевёл на неё взгляд и едва заметно усмехнулся:

— Ещё бы я в неё поверил.

Руби наморщила нос, по-дружески пихнув его в бок.

— Эй, у тебя получится. И кроме того, — она бросила взгляд на окна микроавтобуса, за которыми мелькнуло лицо Вайсс, — я знаю, что это совсем не просто, но Адам… Давай постараемся не разрушать семьи, ладно? Даже если это семья Вайсс — ты ведь знаешь, что она этого не заслуживает.

Адам задумался на несколько секунд, хмурясь, сжимая и разжимая руку. Затем устало выдохнул, привычно взъерошив Руби волосы и открывая водительскую дверь.

— Ты и твои слова, Руби Роуз…

Руби улыбнулась, отступая к пассажирской двери.

Автомобили взревели моторами и тронулись с места, выезжая с парковки, оставляя на месте транспортник и набирая скорость, несясь по широкому автобану, минуя редкие машины, чьи водители спешили добраться до укрытия. Кэтрин похлопала по гарнитуре связи, проверяя её работу, а затем включила свиток, проецируя в полутёмном салоне голографическую карту. Такая же карта возникла над свитком в руках у Виктории, в другом автомобиле.

— Шни-Экспо состоит из двух отдельных зон. Первая предназначена для торжественных приёмов, репортёров и доступа широкой публики.

Над картой замерли голографические изображения — просторный выставочный комплекс словно бы из нескольких, слепленных между собой зданий. Пластик, прозрачное стекло, просторные парковки и широкие пешеходные дорожки, голографические проекторы и многочисленные украшения. Эта часть комплекса была предназначена для доступа простых людей, охочих приобщиться к чудесам современных технологий. Равно как и потратить деньги на всевозможные увеселения — от нескольких ресторанов и кафе, до многочисленных магазинов — все под маркой Шни. Предназначенная для высокой публики часть здания была отделена внутренним пропускным пунктом и имела отдельный вход, в помпезности не уступавший основному.

Изображение сменилось на видеопоток из нескольких камер. Всё то же здание, но освещенное вспышками выстрелов, кое-где исходящее чёрным дымом, с разбитыми окнами и дырами в стенах.

— Вторая зона — полигон, на котором расположена большая часть крупной техники — в первой лишь макеты.

Просторное, бетонированное поле на берегу замёрзшего озера, заполненное всевозможными ангарами. Большая их часть была открыта, демонстрируя внушительные военные машины внутри. Бойцы Белого Клыка были видны почти у каждой — по двое, по трое фавнов копошились у кокпитов или управляющих панелей, устанавливая в них дополнительные модули. Чуть вдалеке, на льду озера, можно было увидеть силуэт Каравана Мосса — массивного, нескольких метров высотой внедорожника на гусеничном ходу, окружённым многочисленными снегоходами и гусеничными машинами. Своими масштабами, Караван больше напоминал здание, а не вездеход — насколько помнил Адам, в нём хватало места на несколько отдельных помещений и на многочисленные турели, управляемых снаружи и изнутри. Он опустил взгляд, пробегая по строкам сообщения, пришедшего ему на свиток и поправил гарнитуру:

— Взлом андроидов произошёл и на территории комплекса — несмотря на то, что это новая модель. Генерал предполагает, что имела место диверсия. Это произошло за час до официального открытия — охрана была отвлечена на сопровождение ВИПов. Предполагался официальный банкет — в первой половине дня, выставка была зарезервирована под высшие чины, о простых гражданских можно не беспокоиться. Одновременно с этим, группы Мосса высадились на полигон с тяжёлой техникой и перебили охрану, андроиды атаковали их в спину. Вся техника отключена от управляющих сетей, им придётся активировать её вручную.

Адам бросил быстрый взгляд на Вайсс — автомобиль, как и многие из машин Атласа был оснащён примитивным автопилотом и поэтому, управление машиной не требовало большого внимания. Лицо Вайсс было едва освещено синеватым, голографическим светом. Плотно сжатые губы, внимательный взгляд, не отрывающийся от изображений с камер, она словно бы не обращала внимания ни на что иное, игнорируя сидящую рядом Руби, сжимающую ей руку. Он выдохнул, прикрывая глаза и вновь поворачиваясь вперёд.

— Насколько известно, все ВИПы пока что в безопасности — во второй зоне было больше живых охранников, чем андроидов. Сейчас ситуация изменилась — их зажали в банкетном зале…

— Блядь! — Коко рекзо ударила рукой по колену, отбрасывая прочь свой собственный свиток. Он, как и остальные, тут же развернулся к ней, встревоженный неожиданной реакцией.

— Моя семья там, — коротко пояснила она, сжимая кулак до белых костяшек, — только что пришло сообщение. Не держала с ними связи — на всякий случай, мой свиток от Шни. Не знала, будут они или нет, но…

— Ну, — сидящая рядом Янг ухмыльнулась, с щелчком выдвигая парные стволы Эмбер Селики, — зато теперь, мы можем не сомневаться в мотивации Адама.

— Заткнись, я… Кх-ха!

Адам закашлялся, с раздражённым шипением натягивая свою маску. Янг переглянулась с Коко и предвкушающе улыбнулась. Девушка лишь скривилась в ответ.

Пара автомобилей приближалась к отвороту, ведущему к выставочному комплексу.

Богато украшенный банкетный зал был разгромлен — изысканные закуски, бесцеремонно сваленные на пол, массивные столы, перекрывшие просторные окна и сваленные перед дверями, ведущими в глубину здания. Скатерти, гобелены и занавеси были содраны со своих мест, закрывая прозрачные окна. Гости выставки разделились на три группы. Первые — военные, не растерявшие вбитых рефлексов, занимали позиции у входа и у окон, сжимая в руках табельные пистолеты. Немногие сохранили былую форму — одни растолстели, с трудом и одышкой укрываясь за перевёрнутой мебелью. Другие были слишком стары, а третьи и вовсе ни разу не выходили в поле, воспринимая табельное оружие как ещё один аксессуар. Несколько человек в гражданском — в богатых фраках, в вечерних платьях — люди с открытой аурой, укрывались вместе с ними, сжимая в руках самодельное оружие — ножки от стола, бутылки шампанского — всё, что они могли найти. Почти никто из них не был настоящим охотником, почти ни у кого из них не было настоящего оружия. Несколько телохранителей, профессиональных, хладнокровных, но всё же слишком малочисленных для того, чтобы сделать хоть что-то.

Третья и самая многочисленная группа — простые, беззащитные люди. Несколько часов назад они были видными промышленниками или бизнесменами, крупными чиновниками или преуспевающими инвесторами. Прислуга, официанты, простые работники, вполне довольные своим положением. Теперь — перепуганная толпа, укрывающаяся среди остатков былого великолепия и со страхом прислушивающаяся к трескотне перестрелки за дверями банкетного зала.