Элизабет Лим - Сплетая рассвет [litres]

Он усмехнулся, услышав мои слова.

– Остерегайся карманников, – бросил юноша через плечо.

Я обеспокоенно полезла в карман и обнаружила там новое яблоко – и пятьдесят цзеней.

Затем быстро развернулась, но Эдан уже исчез.

Раздраженно выдохнула. Никогда еще не встречала человека, который был бы так невыносимо доволен собой.

Откусила новое яблоко. И все же, возможно, он не так плох.

Возможно.

Утром, как только мы начали рисовать эскизы и праздновать, что следующая пара дней пройдет в свободе от дочери шаньсэня, именно она, собственной персоной, неожиданно и без предупреждения явилась в Зал Высшего Прилежания. На пол попадали ножницы, Лонхай кинул флягу за стол, все встревоженно вскочили на ноги.

Леди Сарнай, одетая в белый плащ, полностью сшитый из голубиных перьев, прошла мимо наших рабочих мест. В ее руке был лук, на плече висел колчан со стрелами с алым оперением. Министр Лорса, что примечательно, сегодня отсутствовал. Ее сопровождала только служанка, которая выглядела так, будто была бы счастлива заниматься чем угодно, кроме как нести четырех мертвых птиц.

Когда леди обвела нас взглядом своих темных глаз, служанка положила по соколиной туше на стол Норбу, Иньди, Лонхая и мой. Птица приземлилась со шлепком, ее пронзительные желтые глаза смотрели в никуда, крылья в серую крапинку раскрылись во всю длину стола. Я сглотнула, думая о черном ястребе, которого видела в первый день во дворце.

Леди Сарнай глубоко вздохнула.

– Я хочу, чтобы вы использовали эти перья при пошиве шелкового пояса для его величества. Он перевяжет им церемониальный халат, когда пойдет в храм.

Я незаметно скорчила гримасу. Наверняка ведь леди Сарнай знала, что это будет ужасным оскорблением для императора? Входить в храм с какими-либо признаками смерти строго запрещено.

– Мастер Лонхай, вам, кажется, не по себе. Моя просьба вас смутила?

– Нет, леди Сарнай, – быстро ответил портной.

– Любопытно, – пробормотала она. – От вида моих утренних трофеев вашему лорду-чародею стало так дурно, что он отпросился у меня на весь день.

Я вздрогнула от этой новости, вспомнив сокола с рынка. Вдруг эти птицы были любимцами Эдана?

Дальше леди Сарнай повернулась ко мне.

– Лорд-чародей такой загадочный человек… Интересно, какие тайны скрываются за его гнусным самообладанием. Мастер Тамарин, насколько я понимаю, вы с ним сдружились?

Я открыла рот, чтобы возразить, но леди не дала мне времени:

– Мне кажется, было бы мудрее держаться от него подальше. Магия – поприще демонов, сколько бы лорд-чародей этого ни отрицал. И, как вы знаете, любая сторонняя помощь в испытании запрещена.

– Да, ваше высочество.

– Славно, – с ее уст сорвался вздох, и на секунду она показалась очень несчастной. Но затем маска хладнокровия вернулась, и леди Сарнай сказала: – Ладно, не буду мешать вам работать.

Меня не радовала идея ощипывать мертвых соколов, но у остальных портных, похоже, не возникло никаких проблем с заданием. Лонхай быстро работал и уже раскладывал перья по столу. С той части зала, где сидел Норбу, постоянно доносились режущие звуки, от которых по коже ползли мурашки. Вскоре после ухода леди Сарнай появился министр Лорса.

– На колени! – рявкнул он.

Мы тут же бросились в центр помещения и коснулись лбами пола.

– Что происходит? – спросила я Лонхая.

Ответ пришел раньше, чем он успел издать звук. В зал вошел император Ханюцзинь.

Меня охватило то же теплое ощущение, что и при нашей первой встрече. Лишь на мимолетную секунду мне показалось, что это странно, будто на меня наложили какое-то заклинание, путающее мысли. Я наслаждалась его присутствием и надеялась, что он никогда не уйдет.

– Ваше императорское величество, – в унисон крикнули мы. – Да будете вы здравствовать десять тысяч лет!

– Правитель тысячи земель, – прозвучал голос Лорсы. – Каган королей, Сын Неба, любимец Аманы, блистательный суверен Аланди!

Титулы все не заканчивались и не заканчивались. Я не осмелилась поднять взгляд даже тогда, когда император наконец приказал:

– Встаньте.

Я повиновалась последней. Выпрямив колени и спину, тут же увидела Эдана за спиной императора. Он наклонил голову, глядя на мою левую ногу и тем самым напоминая, что я должна изображать калеку.

Сменив позу, я заметила, как лорд-чародей смотрит на перья на наших столах. Его привычная ухмылка сменилась хмурым выражением, руки напряглись.

– Как я понимаю, утром ее высочество, леди Сарнай, наведывалась в Зал Высшего Прилежания, – сказал император Ханюцзинь.

– Да, ваше величество, – ответил Лорса. – Чтобы добавить одно условие к заданию портных.

– И какое же?

– Она пожелала удивить вас поясом из перьев, который вы сможете надевать на утренние молитвы.

Император Ханюцзинь посмотрел на Лорсу.

– И вы не проинформировали леди Сарнай, что охотиться на птиц на императорской земле запрещено?

Лицо министра помрачнело, и он потупил взгляд.

– Мои нижайшие извинения, ваше величество, – начал он мямлить, падая ниц, кланяясь и целуя ноги его величества, пока ему не приказали подняться.

Я исподтишка посмотрела на императора, изучая десятки нефритовых и золотых кулонов, которые украшали его шею и пояс. Один не блестел так ярко, как остальные.

Он был сделан из бронзы, с гравировкой в виде очертания птицы. Неудивительно, что императора не обрадовала охота леди Сарнай в садах.

– Я благодарен за великодушие леди Сарнай, – сказал император Ханюцзинь, обращаясь уже к портным, – но мне не нужен новый церемониальный пояс. Я ношу пояс отца как дань уважения жертвам, принесенным им для объединения этой страны. – Он выдержал паузу. – Теперь воссоединение Аланди – моя обязанность. Возможно, вы считаете, что тот факт, что леди Сарнай выбирает следующего императорского портного, противоречит традиции, но ее счастье имеет огромное значение для поддержания мира в нашей стране. Я верю, что вы сделаете все, что в ваших силах, чтобы угодить ей.

– Да, ваше величество, – произнесла я вместе с остальными портными.

– Вы родом со всех уголков Аланди, некоторые из вас прибыли издалека. Я с нетерпением жду, когда смогу поприветствовать одного из вас во дворце.

Мое сердце затрепетало с такой скоростью, что я чуть не пропустила, как Эдан мне подмигнул, уходя следом за императором.

Я вышла из оцепенения. Было что-то странное в императоре Ханюцзине. «Странное и чудесное», – подумала я.

Или странное и ужасное.

…

Когда я наконец покинула зал, на улице уже стемнело. Пальцы задеревенели от долгих часов за вязанием кружева и оформлением цветов из шелковых лент для куртки леди Сарнай, в голове все плыло от недостатка сна. Открыв дверь в свою комнату, я думала лишь о том, как плюхнусь на кровать и…