Николай Басов - Возвращение

В общем-то кинозиты готовы были сопротивляться такому положению вещей, но слишком быстро отупели от этого насыщенного смертью лабиринта, и уже никому в голову не приходило обвинять Трола в том, что он не выбирает безопасные переходы. Наверное, они решили, что здесь большей или меньшей опасности не существует, – и, в общем, это было правдой.

Чтобы не размышлять о том, что происходило наверху, Трол стал размышлять об этой странности мышления и придумал вот что. Хотя кинозиты и были воинами, энергетика их была направлена на откровенное зло, на ненависть, на разрушение. Поэтому им трудно было восстанавливаться, они вынуждены были все время находиться на минимальном запасе сил и быстро смирялись с трудностями.

К концу перехода, когда Тролу стало ясно, что гребенка опасностей становится реже, он снова стал искать способ освободиться. Это было не так просто, потому что лейтенант вел себя еще более расчетливо, чем прежде. Может быть, так у него проявлялась реакция на опасность.

И все-таки Трол нашел выход – в виде одной из последних хитроумных и действительно неожиданных ловушек. Хотя и странно, что, рассмотрев ее, он не сразу понял, что нашел именно то, что так долго искал.

Они с лейтенантом по-прежнему шли в середине чуть ли не на треть сократившейся цепочки кинозитов, когда передние факелы замерли на месте. Их подняли повыше, что-то высматривая впереди, но потолок был низок и огонь лизал сухие камни. По ряду прошел какой-то шепот, Трол без труда поднял слуховую чувствительность и различил:

– Чародея, чародея сюда…

Возрожденный собрался. Опасности впереди не было. Вернее, что-то было, но ловушка стояла на каком-то стопоре или была разряжена – словом, не действовала.

Лейтенант, позванивая соединявшей его с Тролом цепью, растолкал кинозитов и прошел вперед. Даже сейчас он должен был демонстрировать свое превосходство над этими людьми.

На вид все было просто – проход сужался, вперед вел только узкий, трех футов в диаметре, лаз. За ним чернела абсолютная тьма.

– Ну, чего встали? – загрохотал лейтенант. – Марш вперед!

– Сам попробуй, – огрызнулся кто-то сзади.

Назревал бунт. Трол был доволен, хотя и ему такой оборот не обещал ничего хорошего. Но он радовался, потому что наконец-то в этих людях просыпалось какое-то подобие протеста.

– Разговоры! – загремел лейтенант. Но на кинозитов его окрики уже не действовали, а пускать в ход кулаки он опасался. И правильно делал.

– Пусти вперед чародея, – предложил кто-то не очень уверенно.

– Ты с ума сошел?! А если эта штука ахнет, ты нас поведешь?

– Пусти чародея, – потребовал еще кто-то уже твердо.

Лейтенант повернулся к Возрожденному. Взглядом он спрашивал, что из этого может выйти. Это было безопасно или…

Возрожденный сел на песок и закрыл глаза. Да, в скале был спрятан тонкий, изящный клинок. Он мог действовать, но нужно было освободить стопор – повернуть небольшой камень над входом. Тогда в дело вступала педаль, сделанная в виде камня, торчащего посередине лаза, которую почти невозможно было миновать.

Почти или все-таки невозможно?.. Кто-то пнул Возрожденного ногой в бок. Сразу же чей-то рассудительный голос произнес:

– Оставь его, пусть посидит. Авось польза будет.

Трола беспокоил клинок. Он был остер, как в тот день, когда кузнец показал его заказчику, но очень тонок. Даже странно, что его сюда поставили – то ли не оказалось другого, то ли рассчитывали на какое-то специфическое действие… Слишком тонкий – прямо хирургический инструмент, а не боевое приспособление. Он встал.

– Другого пути вперед не существует, – сказал Возрожденный. Он не хотел, чтобы кинозиты догадывались, что он может предощущать ловушки. – Я могу пойти первым.

Он уже шагнул было к лазу, уже положил руку на камень, отпускающий стопор, якобы заглядывая вперед, когда лейтенант вдруг сообразил, что следом за мальчиком придется в эту тьму ползти и ему.

– Нет! – заревел он. – Вы что, совсем обезумели, забыли, что этот мальчишка умеет делать?! Хотите, чтобы он удрал? Второй раз мы его никогда не найдем! – Мгновение тишины повисло над кинозитами. – Пойдешь ты, Бодар.

Молоденький солдатик, набитый мускулами так, что казался уродливым, отшатнулся. Он что-то залепетал, вернее, попытался, но губы его не слушались. Все отводили от него глаза. Тогда он, чуть не плача, шагнул вперед.

– Мне кажется, это безопасно, – сказал Трол ему, потому что бедолага готовился к смерти, едва ли не в голос молясь какому-то своему святому, запинаясь на каждом слове.

Бодар даже не посмотрел на проводника, полез вперед. Когда ноги его исчезли в лазе, кинозиты некоторое время ждали, что оттуда послышится крик. Но все было тихо.

– Бодар! – позвал лейтенант.

– Все в порядке, – раздалось с той стороны. – Давайте факел.

Успокоившись, кинозиты полезли вперед. Двое, трое… Когда по ту сторону оказалось человек пять, Трол дернул лейтенанта за руку:

– Пора и нам. Я – первый, ты – второй.

Тот кивнул. В этот лаз пролезли пятеро его воинов, впереди собирался идти этот странный ученик чародея – у него не было основания чего-то опасаться. А вот у Возрожденного как раз было.

Он повернул камень над ловушкой и услышал, как где-то щелкнул снятый теперь стопор, лезвие в камне было приведено в боевое положение… К счастью, кинозиты этот звук не расслышали.

Возрожденный наклонился и просунул голову вперед. Каменная клавиша, запускающая убойный механизм, торчала как единственный зуб во рту старухи. Даже если бы он не чувствовал механизма, по одному положению этого выступа заподозрил бы что-то неладное. Должно быть, кинозиты немало недобрых слов прошептали в его адрес, пока продирались здесь. Им-то приходилось протискиваться по этому камню в доспехах…

На миг Трол напрягся, миновать этот камень казалось совершенно невозможно. Напряжение длилось, наверное, секунд пять, в какой-то миг оно чуть было не переросло в панику. Когда оно миновало, он был уже абсолютно в себе уверен.

Руками и ногами Возрожденный уперся в стены лаза и пополз вперед. Между ним и клавишей некоторое время оставалось не меньше двух дюймов. Казалось, этого достаточно. Но когда он пытался рассмотреть щель, из которой должно было выскакивать лезвие, левая рука скользнула на камне, и он чуть не грохнулся прямиком на этот зубец. Под лезвием в этот момент как раз находилась его шея – получилась бы неплохая гильотина. Когда он все-таки «залип» на стенках лаза, распершись локтями, между его подбородком и верхушкой камня никто не просунул бы даже конский волос. Но механизм все-таки не сработал.

С некоторой поспешностью Возрожденный поднялся, постаравшись между собой и клавишей ловушки оставить как можно больше пространства. Два дюйма уже не казались ему надежным запасом. И щель с клинком он больше не высматривал.