Владимир Поселягин - Снайпер [litres]

И ещё причина появиться там: я должен был дать знать о себе, что вернулся. Это был один из планов.

Я мелькнул на территории своего дома и выдал сведения через жильцов, что закончил излечение, поэтому сейчас и нахожусь в своей старой форме с устаревшими знаками различия, а не погоны, и, мол, возвращаюсь к службе. И исчезну до того, как кого-то направят меня брать. Переберусь в Ленинград и… Я ещё не передумал вывести Финляндию старым проверенным способом. Всё же сначала в Румынии, а потом и в Северной Америке я изрядно поднабрался опыта. О-о-о, об этом стоит рассказать отдельно, но сделаю это чуть позже. Сейчас же я немного о другом.

Ещё когда я на территории Китая совершил посадку на водах одного озера, то провёл там на берегу почти сутки. Внешность обратно менял, ногу укорачивал, шрамы делал, след от пули на груди. То есть возвращал облик майора Кирилла Крайнова, снова сделав себя двадцатитрёхлетним парнем. Впрочем, Паркинсон по документам имел возраст не сильно старше, всего тридцать. А план по возвращению такой: ярко заявить о себе, возможно сделав вид, что за моей спиной стоят серьёзные силы – после операции в Румынии одиночку уже не изобразишь, – забрать Дарью и вернуться на свой остров. Если с Дарьей промах, спровоцировать спецслужбы Союза изобразить ликвидацию, навсегда распрощавшись с обликом Кирилла Крайнова, и жить дальше под видом Алекса Белова или Джона Паркинсона. Кстати, я больше полугода не был в Аргентине, надо проверить, как там дом.

А на острове у меня теперь семеро девчат, император таки выполнил своё обещание: подарил ещё наложниц, и знаете, китаянки, их три, понравились больше остальных – ласковые, красивые, сочные и сладкие. И сейчас три наложницы из семи в положении, все у меня в поместье проживают, под охраной. А ведь я могу в Союзе и задержаться, что не особо хочется, это если с его правительством найду контакт. Точнее, если они найдут со мной. Поиски Дарьи время не займут – чего её искать, наверняка рядом с сестрой, а та к своему госпиталю привязана согласно договорённости с главврачом, ну и, инсценировав свою смерть, вернусь с девушкой. Или без неё, тут как получится. Месяца полтора-два на всё про всё.

Теперь же о последних месяцах моей жизни. О, это было феерично! Особенно когда помогал японцам захватывать шлюзы Панамского канала или наблюдал за подписанием пакта об окончании войны. Боевые действия на Тихом океане вот уже как месяц не ведутся, война закончилась. Когда же мы с дозаправкой долетели до Гавайев, я оставил девчат на борту «Натальи» у крошечного островка, скорее даже атолла, но с пальмами и белоснежным песком, и следующей же ночью полетел на разведку. А там конвой пришёл, как раз в бухту входил, его и прибрал с пятью боевыми кораблями, двумя субмаринами и новейшей подводной лодкой, это был последующий проект типа «Гато», называлась модель «Балао». Причём эту подлодку я узнал по внешнему виду. Если кто вспомнит американскую комедию «Поднять перископ», то там была именно такая устаревшая субмарина. А тут она месяц всего как в строй вступила, одна из первых в серии, и была направлена в Тихий океан.

Потом я вовсю занялся освобождением пленных японцев. И…

О, я отличную площадку для посадки нашёл, и всего в ста километрах от Адлера. Дорасскажу мои приключения у американцев чуть позже, а сейчас иду вниз.

Посадка прошла идеально, хотя поле было так себе. Я достал мотоцикл-одиночку и, спустившись с холмов на дорогу, погнал к городу, к наступлению рассвета доеду, а там и отыграю, что запланировал. Дорога не пустовала, но добрался я благополучно. На мне был лётный комбинезон, что скрывал устаревшую форму. Пешком незаметно прошёл на территорию посёлка, там на тихой улочке, где нет свидетелей, достал армейскую полуторку, в кузове поместил холодильник, купленный в Испании, должна же быть причина моего возвращения, вот для дома дефицитный прибор достал, и, сняв комбез, покатил к моему дому. Я уже видел сканером, что он в порядке и постояльцы сейчас встают к завтраку.

Подъехав к воротам, я, выбравшись из кабины, открыл их и загнал грузовик задом во двор, подгоняя его к парадному входу. Жильцы с интересом наблюдали за моими действиями. В основном были те же, лишь один жилец незнаком, да сержанта-участкового не было. Вышедший во двор госпитальный интендант пояснил, что тот на дежурстве, ну и поинтересовался, какими я судьбами и почему в старой форме. Пришлось пояснять:

– Лечился, в глубинке был, людей несколько месяцев не видел. Зато полностью излечился и готов к труду и обороне. Форму сменить не успел, не был ещё у наших. А эту машину я у бандитов отбил. Они неподалёку от нашей заимки лагерь разбили, где старик-знахарь жил, перебил я их и вот, трофей взял. Хочу его вашему госпиталю отдать. Также я удачно приобрёл холодильник, заграничный. Привёз его. Пусть у меня дома стоит, а вы пользуйтесь, оборудование нужное. Только смотри, проверю, когда после войны вернусь, чтобы здесь был. Примешь у меня его и бумагу выдашь.

– Да? – озадаченно почесал затылок интендант. – Хорошо, примем.

Мы кликнули других жильцов, и вчетвером – жена интенданта суетилась, отгоняя своих троих детей и подбирая место для холодильника, чтобы рядом розетка была, – мы занесли тяжёлый белый ящик в дом и поставили на ножки. Сразу подключив его и проверив, убедились – работает. Оставили его в ведение хозяйки, а мы вышли во двор. Оформили передачу машины госпиталю, а холодильник – как имущество моего дома, теперь военные врачи за него отвечали. Также я из кабины достал три сидора, набитые тропическими фруктами, это для детей и постояльцев, будут витаминами питаться.

От завтрака я отказался, так как обо мне уже сообщили, и от комендатуры к нам рванула машина, но я раньше успел уйти, пешком. Широкомасштабные поиски я проигнорировал, амулет отвода глаз отлично помог, и укатил подальше. Достал Як и полетел к Ленинграду. Преодолеть надо две тысячи километров, трижды на дозаправку садиться придётся, но доберусь часов за пять, это если не торопясь и облетая стороной крупные города.

Пока летел, вернулся мыслями к своим приключениям на территориях американцев. Так вот, всех японцев в лагерях на Гавайских островах я освободил и отправил в Японию, выдав три судна – пассажирский лайнер, переделанный американцами во вспомогательный крейсер-рейдер, и два транспорта. Было почти пять тысяч человек, в основном простые матросы, но два лагеря – с унтер-офицерами и один – с офицерами. Закончив зачищать все острова, я направился к побережью США, которые сейчас назывались САСШ. Там, по прибытии, я убрал самолёт и с девчатами, купив в первом же городке комфортабельное авто, с документами Джона Паркинсона покатил по штатам. Кстати, девчат я замаскировал, а то японская нация в Америке в это время не приветствовалась, всех в концлагеря отправляли.