Юлия Пушкарева - Тени и зеркала [СИ]

— Знаю, — процедила Гаудрун и запрокинула голову в небо — точнее, в высившиеся над ними кружева воды. Тааль решила, что она хочет запеть песнь скорби, как мать, и содрогнулась, но Гаудрун молчала — только её красивое лицо исказилось от гнева. — Я должна побыть одна, Тааль. Прости.

— Да… Конечно, — Тааль отступила, пропуская её. Сделав пару шагов, Гаудрун взлетела — остервенело врываясь в ветер, определённо не думая ни о какой осторожности. Тааль, вздохнув, осталась с Куари — старушке наверняка требуется какая-нибудь помощь… Больше помогать здесь всё равно некому.

Прошло, наверное, несколько часов, а Гаудрун всё не возвращалась — парила чёрным пятном, выписывая в небе такие петли и узлы, что Тааль начала тревожиться. Дожидаясь её, она успела привыкнуть к грохоту водопадов: больше он не оглушал, и прохлада воды всё сильнее нравилась ей — пожалуй, сильнее шершавого камня Лестницы или прелой духоты лесов. Расставшись с Куари (старушка по-прежнему не замечала её, продолжая оплакивать разорённое гнездовье), Тааль решила подлететь поближе к возвышенности, с которой падала вода. Вблизи она оказалась изрытой неимоверным количеством порогов и выступов — точно тут порезвились великаны. И много где — среди камней, мха, папоротников — Тааль замечала застывших или ползавших каменных скорпионов, точные копии тех, что показывал ей Ведающий. Мерзкие посланцы Пустыни…

Тааль снова и снова встречала следы майтэ, совсем недавно оставивших это место. Она пыталась представить себе, как кентавры ловили их и загоняли в клетки — всех, даже неоперившихся птенцов, даже матерей с кладок. Как они пускали стрелы — может быть, подожжённые, — как свалили вон то дерево, как рухнуло и покатилось нелепым комом то гнездо… Ведь кто-то строил его, плёл с любовью и песнями, мечтая о будущей семье.

Она не могла, как ни старалась, вообразить всё это. Сознание выгоняло страшные картины, отчаянно защищаясь; мысли Тааль соскальзывали то к полётам, то к Ведающему или загадочной истории Неназываемых, то к отцу и матери — и не останавливались на том, что находилось вокруг.

Тааль опустилась на один из выступов — поток, отвесный и бурливый, был теперь прямо возле неё. Она рассеянно подумала, что надо бы раздобыть или сплести плошку или мешочек — набрать воды для матери.

А что потом? Неужели улететь и оставить Гаудрун здесь, одну?… Она ведь наверняка теперь двинется на юг, искать сородичей и особенно брата. Тааль видела её гнев — такой гнев не испугается ни кентавров, ни других неведомых врагов, не дрогнет перед Пустыней Смерти. В сердце Гаудрун теперь только жажда мести, все песни покинули её; Тааль это одновременно пугало, восхищало и печалило.

Улететь вместе с ней? Но она ведь ничем не поможет — такая беспомощная, наивная и глупая (а что ещё могла иметь в виду Гаудрун, когда говорила о её «чистоте»?), она только будет обузой. Да и как оставить отца и мать, и всё гнездовье? Что случится с ними, вот так же, в её отсутствие?… Тааль представилась пустая, гулко тихая Лестница с навсегда смолкнувшими песнями и шорохом крыльев… Ей стало страшно.

— Ты кто? Я не видел тебя раньше, — совсем рядом раздался тоненький голос — журчащий, но бедный на переливы тонов; не голос майтэ. Тааль отшатнулась и завертела головой, пытаясь найти источник звука. Но даже оглядываться долго не пришлось — голос исходил от самого водопада.

— Я всё-таки теряю рассудок, — пробормотала Тааль, растерянно глядя на представшее перед ней существо. — Ведающий был прав, это чёрная магия.

Из водяных струй соткалось что-то странное — небольшое, раза в полтора меньше Тааль, создание. Оно было полупрозрачно и спиной словно приросло к водопаду; остальное тело тоже было создано водой, которой будто придали форму невидимым сосудом. Тело это было… в первое мгновение Тааль сказала бы «уродливо», но потом, присмотревшись, решила, что скорее необычно, нелепо, неуклюже. Никакого изящества и соразмерности — и совсем не приспособлено для полёта, а что может быть бессмысленнее?… Как-то неудобно вытянутая спина, почти одинаковые короткие конечности — числом четыре, непропорционально большая, яйцевидная голова без волос или перьев. Порывшись в памяти, Тааль сообразила, кого ещё ей это напоминает — кентавров. По крайней мере, выше пояса. Точнее — так, наверное, выглядят их детёныши, только если допустить, что ноги у них не лошадиные, а похожие на руки.

Сначала Тааль испугалась, но существо не проявляло враждебности — лишь шевелило ручками и ножками, хватаясь за струи, как за верёвки, да хлопало водяными глазами. Осмелев, она подступила поближе.

— Ну вот ещё, — наконец сердито выдало текучее создание. — Ты совсем невежда?… Как можно говорить, что атури творят чёрную магию! Радуйся, что встретилась именно со мной, — другие не оставили бы от тебя мокрого места… — и, помолчав, прибавило для убедительности: — И кучки перьев тоже.

Это, видимо, должно было звучать угрожающе, но Тааль почему-то только рассмешило. Она спрятала улыбку и переспросила:

— Атури?

— Только не ври, что не знаешь! — существо назидательно подняло пухлый палец. — Ни за что не поверю. Раньше все майтэ знали о нас. Ваши птенцы слышали о нас раньше, чем учились летать и копать червей.

— Мы не едим червей, — в свою очередь, возмутилась Тааль. — Только жуков и личинок…

— Да какое мне дело. Я выше вашего чревоугодия… Погоди, так ты правда не слышала о нас?

— Прости, но нет, — с искренним сожалением ответила Тааль — чего уж там, она действительно удручающе мало знает. — Кто вы такие?

— Мы истинные хозяева этой земли, — гордо, но всё ещё с нотками сварливости заявило существо. — Её духи. Вы живёте на ней, только потому что мы позволяем. Да и не только вы.

Мысленно Тааль усомнилась в этом — существо совсем не выглядело грозным и могущественным духом, — но вслух не стала возражать.

— И вас много?

— О, нас тысячи, мириады… Мы в ручьях, камнях и деревьях, цветах и воздухе, — с энтузиазмом поведало существо и вдруг весело перекувыркнулось через голову, обдав Тааль фонтаном брызг. — Но мы редко показываемся смертным — так что я не удивляюсь, что ты не встречала нас… Мало кто из ваших, думаю, нас видел — с тех пор, как вас сюда выгнали.

— Выгнали? — Тааль с замиранием сердца вспомнила легенды об Обетованном на востоке. — Откуда выгнали? Пожалуйста, расскажи мне.

— Ну да, тратить на тебя время, — фыркнуло существо. — Даже твой прапрапра… Ох, в общем, не одну тысячу раз солнце описало большой круг с тех пор, как всё это случилось. Кентавры лучше расскажут тебе обо всём — они-то хранят древние знания, не то что некоторые безмозглые пернатые… Вы только и знаете, что горланить песни да строить из себя вселенскую доброту.