Бастет - Мы, аристократы - 5

Я дал команду убрать антиаппарационный щит с кабинета и позвал Фиби. Когда домовичка откликнулась, я попросил её сказать Ромильде, что нуждаюсь в лечении, и доставить её сюда. Вариант с мадам Помфри был бы лучше, но сейчас он, увы, был неприемлем. Пока я дожидался, у меня еще хватило сил вытащить из сумки аптечку первой помощи. Когда появилась Фиби с Ромильдой, я только указал глазами на аптечку.

Увидев меня, Ромильда страшно побледнела и без единого слова полезла в аптечку. Умница, она догадалась сначала напоить меня восстановителем магии и только потом взялась за ожоги. Я из последних сил удерживался в сознании и стиснув зубы наблюдал, как она накладывает обезболивающие чары и заклинаниями удаляет горелые тряпки, прилипшие к ожогам, как смазывает их регенерирующей мазью и покрывает сверху противоожоговым пластырем. Работы было много, провозилась она не меньше получаса, к концу которого укрепляющие зелья подействовали и я смог хотя бы сидеть ровно.

Почувствовав себя в силах выдержать аппарацию, я попросил Фиби перенести нас ко входу в Тайную комнату, тому самому, который в зельеварнях. Там я, весь в бинтах и пластыре, сидя прислонился к стене, чтобы собраться с силами. Ромильда сидела рядом на полу, судорожно вцепившись в мою аптечку, и не сводила с меня глаз, словно боясь, что я исчезну, если она отвлечётся хоть на секунду. А молодец девчонка, она плакала, когда я проиграл, а теперь не плачет.

— Всё уже в порядке… — из-за пластыря на лице мои губы едва шевелились.

— Гарри… — с трудом выговорила Ромильда.

— Ты настоящая боевая подруга, — прохрипел я.

— Что ещё нужно сделать? — спросила она.

— Побудь пока рядом, я в себе не уверен. У меня осталось ещё одно дело.

— Я могу сделать его за тебя?

— Нет, не можешь. Просто проследи за мной на случай, если я вырублюсь. Сейчас… отдышусь немного, и встану.

— Ещё укрепляющего?

— Давай.

Я осушил поднесённый к губам фиал и через несколько минут почувствовал, что способен передвигаться. Когда я встал и покачнулся, Ромильда сделала движение, чтобы подхватить меня, но этого не понадобилось. Я подошёл ко входу в Тайную комнату и прошипел пароль.

— Сюда, — я кивнул Ромильде в открывшийся ход и пропустил её первой. — Зажги Люмос, — палочка была со мной, но забинтованные ладони мешали ею пользоваться.

Закрыв за собой дверь, я побрёл вперёд. Ромильда с Люмосом на палочке следовала за мной. Я чувствовал себя отвратительно, но уже не критически.

— Это Тайная комната — личные покои Салазара Слизерина, — пояснял я, пока мы спускались по коридору. — Здесь живёт василиск Салазара — не бойся его, он тебя не тронет. Ещё здесь имеется личная библиотека Салазара — тебе она бесполезна, она почти вся на парселтанге. Ещё есть зельеварня, но сейчас она нам не нужна. Место для отдыха найдётся, но еды здесь нет, если не принести с собой. Всякие зелья, лекарства — только если я сам сварю, ингредиентов тоже негусто. Салазар держал здесь только самые редкие. Еще здесь хорошее место для хранения всяких ценностей и незаконностей. Сейчас я кое-что добыл, это нужно оставить здесь.

— Ты мог погибнуть, — отозвалась Ромильда.

— Но не погиб же, — я и сам понимал, что был на грани. — Бывают вещи, которые нужно сделать любой ценой.

— Но не ценой твоей жизни, — возразила она.

— Сегодня это и была не цена. Моя гибель означала бы провал.

— Я знаю, что не должна бояться за тебя, — она со всхлипом втянула воздух.

— У тебя получается.

— Но я всё равно боюсь, Гарри!

— Я тоже боюсь за тебя, — я остановился и повернулся к ней. — Я не хотел вести сюда никого из вас, потому что это знание — цена в первую очередь ваших жизней, и только потом моей. Но сегодня любой другой выбор был бы хуже, и эту цену пришлось заплатить.

— Мне не следует знать, что там произошло? — спросила она.

— Врагу известно, что я отловил его фамильяра — значит, это и от друзей не тайна. Тебе не следовало бы знать, где я спрячу Фоукса, но я оказался слишком слаб, чтобы уберечь тебя от этого.

— Так это Фоукс с тобой сделал?!

— Страшная тварь, я недооценил его и чуть не погиб. Только не надо реветь, ладно? — поспешил я сказать, увидев, что она едва держится.

— Я… стараюсь. Если я заплачу, мне станет легче, но тебе — тяжелее.

— Иди ко мне.

Я осторожно, стараясь не задевать болячек, притянул к себе Ромильду менее пострадавшей рукой, а она так же осторожно прислонилась ко мне, помня, что у меня вся грудь в ожогах. Мы постояли, пока я не почувствовал, что она задышала свободнее, а затем пошли дальше.

Когда мы спустились в зал со статуей Салазара, я подозвал Шшесса и познакомил «ссо ссвоей ссамкой» — именно так это звучало на парселтанге. К этому времени мне снова стало так плохо, что я предупредил василиска, чтобы тот вывел её отсюда, если я вдруг здесь загнусь. Меня лихорадило, мои ожоги пылали, а комната плыла перед глазами, как у мертвецки пьяного. Кое-как я сумел добрести до Салазаровой спальни и прямо в одежде повалился на постель. У меня еще достало смекалки сказать перепуганной Ромильде, что это эффект зелья ускоренной регенерации и что через два часа мне станет лучше.

Полностью провалиться в забытьё у меня не получилось. Я был как будто завёрнут в пылающий кокон, и этот огонь пронизывал меня насквозь. Веки были неподъёмными, но магическое зрение работало чётко, как никогда. Сосредоточившись на чём-нибудь поблизости, я мог до мельчайших подробностей разглядеть там магические структуры, и непременно заинтересовался бы, если бы не сгорал заживо. Ромильда была здесь и сидела на стуле рядом с моей постелью, я видел узлы и каналы её энергетического тела, окружённые сиянием ауры, но не мог сосредоточиться на них, как и на всём остальном, что было вокруг меня. Какой-то инстинкт — видимо, магический — всё время возвращал моё внимание внутрь моего энергетического тела и задерживал на отдельных его участках. Я невольно начал вглядываться в них и пытаться если не исцелить их, то хотя бы побаюкать в надежде на облегчение.

Не знаю, насколько это помогало, но огненный кокон постепенно переставал жечь меня. Сначала стало просто горячо, потом огонь превратился в приятное тепло и наконец в назойливый зуд, побудивший меня открыть глаза и зачесаться. Я сразу же поймал взгляд Ромильды, смотревшей на меня с такой надеждой, что мне стало не по себе.

— Теперь точно выживу, — успокоил я её. — Давно я так валяюсь?

Она выписала палочкой невербальный Темпус и взглянула на возникшие перед ней призрачные магочасы.

— Почти три часа. Я вся испереживалась, Гарри, ведь не бывает такого эффекта у зелья ускоренной регенерации.

Ну да, лекарская дочка, кого я хотел обмануть…