Бастет - Мы, аристократы - 5

После того как британские газеты наполнились рассуждениями о многочисленных нарушениях законности и прав человека во времена, когда председателем Визенгамота был Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, в прессе появились выступления граждански активных лиц с требованиями проверить и пересмотреть дела заключённых по обвинению в терроре во времена Первой Магической войны. Разумеется, Роули немедленно откликнулся на гражданскую инициативу и опубликовал в газетах заявление от имени Визенгамота, что меры по возвращению законности в Британию будут приняты в самое ближайшее время.

Ожидаемой помехой оказался новый Министр Магии. Бывший глава аврората, Руфус Скримджер показал себя ещё упрямее, чем предполагалось. Всю Первую Магическую он возглавлял одну из аврорских рейдовых групп и теперь был совсем не готов пересмотреть образ старого врага. Он оставил при себе на прежних должностях весь личный штат Фаджа, включая Амбридж, попытка подсадить к нему несколько рекомендованных кандидатур полностью провалилась. По нашему раскладу его должен был поддержать Крауч, известный своим жёстким отношением к Волдемортовской группировке, но начальник Отдела международных отношений неожиданно встал на сторону Роули, заявив, что законность британского суда давно вызывает вопросы у просвещённой Европы и что пересмотр дел азкабанских заключённых благоприятно скажется на международных отношениях страны.

Мой опекун, активно участвовавший в переделе министерского влияния, не забывал и о хогвартских делах. Он созвал попечительский совет, на котором профессор Ранкорн был назначен директором Хогвартса, должность слизеринского декана отошла профессору Слагхорну, а на освободившееся место преподавателя ЗоТИ взяли некоего Долиша, прежде работавшего в аврорате инструктором. Помимо штатных назначений, попечительский совет рекомендовал новому директору разработать предложения по улучшению школьной программы и обратился к Скримджеру с требованием создать министерский Отдел образования.

Пусть не все мы участвовали в министерских событиях, все мы пристально следили за ними. Равнодушных не было.

За делами и событиями мой день рождения приблизился незаметно, зато отмечали мы его как никогда пышно. Подобного рода личные праздники говорят о положении человека в обществе ещё красноречивее, чем всеобщие. Если во время моей дошкольной жизни у Дурслей никто не помнил, когда у меня день рождения, то в год поступления в Хогвартс Хагрид уже не забыл поздравить меня самодельным тортом. Ещё через год я встречал свой день рождения у Малфоев, где его отмечали в узком кругу и дарили мне полезные для неимущего сироты вещицы. Прошлым летом я сам отказался от торжества, потому что в Академии было не до праздников, а в этом году меня поздравляли как общественно значимую персону.

Помимо моих близких друзей и семьи опекуна, на мой день рождения собралось с полсотни малознакомых людей — семьи моих друзей и их невест, союзные министерские сотрудники, включая самого Роули, гости и учителя, проживавшие у Малфоев. Мне преподнесли гору ценных подарков, заставивших меня вспомнить Дурслей и тридцать восемь подарков Дадли, с той разницей, что мне их дарили разные люди. Говорились речи, как в мою честь, так и за наше лучшее будущее, которое в свете последних событий имело основательный шанс стать таковым. После торжественного обеда состоялся бал, а затем не менее торжественный ужин. Было весело, праздник удался.

Как и прежде, мы с Невиллом не обменялись ни поздравлениями, ни подарками — мы были еще не настолько дружны для этого. Поздравили мы друг друга с прошедшим пятнадцатилетием позже, когда Лонгботтом эмансипировался и позвал меня с собой на перезаключение семейных договоров. Оказавшись совершеннолетним перед законом, Невилл действительно как-то сразу повзрослел и возмужал — он был воспитан в послушании и для него было важным психологическим моментом, что теперь ему разрешено быть взрослым. У меня таких комплексов не было, и я не рвался в эмансипацию, потому что перед законом мои интересы отстаивал Люциус, а родовое главенство требовало взрослого тела с полностью сформировавшейся магоэнергетикой. Становиться главой рода в подростковом возрасте крайне не рекомендовалось из-за ущерба для развития магической силы, эмансипация здесь ничего не давала.

В августе настало время выполнять обещание, данное Джастину Финч-Флетчли. Я не знал, вернулась ли его семья из Италии, поэтому отправил письмо с ястребом. Уже через два часа птица принесла ответ, в котором Джастин сообщал, что вся его семья с нетерпением ждёт меня в гости и что он готов забрать меня хоть завтра. Ястреб слетал туда-сюда ещё раз, и мы с Джастином договорились встретиться завтра в десять утра у Дырявого Котла. В оставшиеся полдня я самостоятельно побывал в Лондоне на Пикадилли — не дёргать же Джонса каждый раз, когда мне понадобятся магловские вещи — где с помощью услужливых продавщиц закупился подходящей к случаю одеждой и прочими предметами гардероба, в том числе и небольшой мужской сумкой, которую сам зачаровал под безразмерность. Да, я уже неплохо овладел родовым наследием, и зачарование сумок получалось у меня вполне профессионально.

Чтобы не привлекать внимания зевак, я подождал Финч-Флетчли снаружи у входа в Дырявый Котёл из магловского Лондона. Этим входом пользовались только маглорожденные, а коренное магическое население посещало Косой переулок через камин в таверне. Если не считать полудлинной стрижки, по магловским понятиям старомодной, в остальном я надеялся, что выгляжу как магловский подросток из состоятельной семьи, и, судя по довольно-таки безразличной реакции прохожих, у меня это получилось.

Джастин не узнал меня издали. Удивлённое узнавание промелькнуло в его взгляде шагов за двадцать до меня и он на мгновение остановился, затем заулыбался и подошёл.

— Что-то не так? — спросил я, указав на себя вскользь, когда мы обменялись приветствиями. — Мы еще не опоздали это исправить, прежде чем показываться твоей семье.

— Нет-нет, всё отлично, — заверил меня он. — Я просто не ожидал, что ты так изменишься. А где твои вещи?

— Здесь, — я слегка приподнял висевшую на руке сумку. — Она безразмерная.

— Но она же… не из ваших товаров, верно?

— Да, не из наших. Я купил её вчера заодно с этой одеждой, а дома зачаровал на безразмерность. Это натуральная кожа, она хорошо держит чары.

— Ух ты! Я тоже такую хочу.

— Но ты в курсе, что в такие сумки руками не лазят? Вещи кладут и достают оттуда только с помощью невербального колдовства.

— Нет, не в курсе. А это очень сложно?

— Да не особо, и затраты силы небольшие. Маглорожденный справится, нужен только навык.