Татьяна Скороходова - О волшебной любви (3 бестселлера)

Тварь замерла и повернулась ко мне, опустив руки. Мы смотрели друг другу в глаза целую вечность. Монстр сделал шаг ко мне. Я надорвала страницу снова. Чудовище замерло.

– Так вот ты какой, Северный олень! – вырвалось у меня.

Час прошёл в мирной, и, можно сказать, дружеской обстановке. Стоило монстру пошевелиться, я надрывала очередной лист. Под Ольгины укоряющие вздохи и многообещающее молчание колдуна.

– Так что здесь за тайна такая страшная, не скажешь? – спросила я, калеча очередную страницу.

– Здесь всё – от молитв до обрядов силы, которые положено проводить колдунам, чтобы служить верой и правдой. Кодекс, законы и правила, – вместо Вейра отозвалась Ольга, глядя сверкающими глазами на том в моих руках. – И все заклинания.

– И что? Что такого страшного? Таких книг полным-полно в любой лавке.

– Говорят, она сама её написала. Да и арканы там не для простых магов.

Моя рука замерла. Тварь шевельнулась, и пальцы сами собой продолжили своё чёрное, вернее, очень даже белое для меня дело.

– А… Святыня, значит. Ничего, Жрица ещё напишет, у неё времени целая вечность, – жизнерадостно подбодрила я любительницу старины и мрачного, как грозовая туча, колдуна.

– Ты хоть представляешь, что за неё можно выторговать? – вздохнула вампирша.

– Ну, думаю, даже за то, что останется, заплатят не меньше, – под скрежетание зубов Вейра и скрип головы монстра ответила я, бросив взгляд на свою жертву.

Буквы полыхали алым, казалось, кровь бежит, струится по пожелтевшему пергаменту, но мне было глубоко плевать. Всяких проклятий и порч от черных книг мне уже нечего бояться. Даже если этот фолиант стоит несметных денег, Север для меня много дороже всех злотых на свете.

Нам оставалось продержаться ещё часа полтора, по моим расчётам. Время то растягивалось, то сжималось, как тетива эльфийского лука, но вот что будет, когда явится Коллозий, мне даже подумать было страшно. К толстяку я не пылала нежностью и любовью, но выпустить на волю эту тварь… Колдуны – колдунами, но за стенами башни шумел ни в чем не повинный мирный город.

Врата медленно, плавно начали открываться. Север рванул прочь из ловушки, монстр уставился на расширяющийся проход. Я ссыпалась горохом с полки, прижимая драгоценный том к груди, чудом не переломав себе ноги, и пронеслась мимо твари следом за волком, едва не сшибив с ног Коллозия. Мелькнули рыбьи глаза, я кого-то уронила на пол, и под чертыханья незнакомого голоса вылетела в коридор. Если то, что я задумала, сработает, мы спасены. Если нет, то остаётся только молиться. Тьме, Свету, чёрту и его бабушке, всем, кого успеешь вспомнить перед смертью.

Я стояла напротив входа, ожидая тварь. И она явилась. Равномерный грохот шагов зловещим эхом отражался от стен, недвусмысленно говоря, что пора уносить ноги.

– Где колодец? – заорала я показавшейся в проёме голове с козлиной бородкой и перепуганными белыми глазами.

– Ч-ч-что? – проблеял Коллозий.

– Дыра, большой слив, всё, что угодно, куда можно законопатить вашу тварь!

– Вниз два пролёта и направо… – хранитель не сводил глаз с серебристой фигуры, топавшей прямо ко мне. Я успела мельком увидеть и услышать Вейра с Ольгой, вылетевших в коридор следом за мной и что-то хором выкрикивающих, разглядела незнакомого блондинистого типа, развернулась и бросилась вниз по лестнице. Рядом мчался Север. Монстр грохотал за спиной, не отставая.

Лида давным-давно читала мне сказку про то, как несчастных крыс дудкой заманили в море для жестокого утопления. Я решила рискнуть. Правда, крыса была немаленькой, а я – не крысолов, да и на дудку книга не походила, но выбора не было. Кто не рискует, тот не живёт.

Долго.

Перепрыгивая через три ступени, я неслась вниз, подбадривая себя воинственными воплями охотника с копьем на того самого малимонта. Пролетев по коридору, проскочила незаметный проход и уперлась в стену. Ошарашено изучив, куда меня черт принёс, развернулась, промчалась мимо шагающего монстра, и свернула, едва не грохнувшись на скользком мраморе, в узенький коридор. Пробежав десяток шагов, белкой перелетела дыру, не успев испугаться, и влипла в стену со всего размаха. Выяснив на собственной шкуре, что такое кости всмятку и вдребезги, охнула, развернулась и уставилась на врага. Тварь стояла в шаге от дыры мрака, которую я перескочила, как перепуганный насмерть заяц, и не сводила с меня осиных глаз. Я посмотрела вниз, измерила взглядом ширину, и мне стало плохо. Очень плохо. Повторить подвиг я не смогу, пусть хоть на части режут. Если допрыгнут. Яма была шириной с коридор, с небольшим бортиком в тупике, на который я так удачно запрыгнула. Дуракам везёт. И любопытным идиоткам. Так и помру здесь, с томом у груди и монстрячьим памятником моей глупости напротив.

Мелькнула тень, звучный «баммм…» поплыл по проходу. Вейр опустил руки, в которых держал нечто вроде железной швабры. Мы дружно склонили головы. Спустя долгое время, показавшееся вечностью, до нас донёсся отдалённый грохот, всплеск. Железяка, или из чего там эта тварь была сделана, нашла свой вечный приют.

– Там что? – мотнула я головой вниз. Руки намертво прилипли к тому.

– Скважина, – хмуро ответил Вейр, разглядывая меня, как конюх взмыленную кобылу после скачки. – Ты как?

– В порядке, – ответила я, невольно клацнув зубами. Порыв спасения мира прошёл, и теперь до меня в полной мере дошло, где я и что со мной могло случиться, отчего зубы застучали ещё громче.

Вейр молча развернулся и ушёл.

Я ошеломлённо смотрела ему вслед и не находила слов, чтобы увековечить наше прощание. Когда меня почти перестало колотить, он вернулся с толстой доской, перекинул её через провал и долго стоял, дожидаясь, когда же она достигнет дна. После грохота и звука удара о что-то металлическое, опять покинул коридор, оставив меня в гордом одиночестве. Не считая Севера, который лежал у стены и смотрел на меня печальными глазами, будто прощаясь навек. Вторую доску перекинула Ольга, что у неё получилось не в пример лучше, чем у Вейра. Я, собравшись с духом, промчалась по мостику над пропастью, заскользив по мрамору, и со всей дури въехала чьё-то тело с каменными мышцами. Тело устояло на ногах и опять зачертыхалось. Я, проскользив по полу, остановилась и посмотрела на попадательного под ноги типа.

Блондин, виденный мной вместе с Коллозием, с ухмылкой изучал взъерошенную меня. Чёрная прозрачная рубаха не оставляла места домыслам, что он носит корсет. Плоский живот с ровными кубиками мышц подчёркивал широкий позолоченный пояс, длинные мускулистые ноги обтягивала мягкая идеально выделанная замша цвета топлёного молока.

– Разрешите помочь, леди? – он поклонился и протянул руку к моей добыче.