Антон Ханыгин - Грани лучшего мира. Дилогия (СИ)

- Успокойся, - поморщился глава Академии. - Или тебе помочь? У меня с собой есть мощный релаксант.

- Не надо, - юноша замер, боясь выдать свое беспокойство малейшим лишним движением. - Со мной все в порядке.

- Хорошо, - Маной улыбнулся. - Близится момент триумфа фармагии, мне понадобятся здоровые и бодрые помощники. Так что не забывай отдыхать и приводить себя в порядок, а то твои синяки под глазами и испачканная мантия подрывают престиж нашей организации. Понял?

Он говорил так, словно не находился сейчас в кошмарном подвале, забитом живыми, полуживыми и мертвыми людьми, словно это не он изобрел чудовищную формулу, уродующую и убивающую несчастных подопытных, словно в Алокрии, остывающей после разрушительной гражданской войны, не бушевала таинственная сила, источаемая куполом... Престиж Академии? И это в такой-то момент, когда само существование мира находилось под угрозой?

- Понял, - коротко ответил Кальмин.

Ведь лучше не спорить с Маноем, иначе можно присоединиться к обществу трупоедов, одетых в изодранные зеленые мантии.

- Вот и замечательно, - Сар хлопнул в ладоши. - А не провести ли нам какой-нибудь опыт?

- На полдень были запланированы пробы формулы тридцать шестого образца, - покопавшись в бумагах, ответил молодой начальник лаборатории. - Но если хотите, мы перенесем их на вечер, а сейчас могли бы проверить рефлексы подопытных, на которых была испытана формула тридцать четвертного образца.

- Нет, с этим справитесь и без меня, - отмахнулся Маной. - Как насчет небольшого опыта с фармагулом?

Кальмин слегка опешил. Глава Академии решился провести очередной эксперимент над своим драгоценным детищем? Хотя, наверное, он знает, что делает.

- Конечно, - юный фармагик тут же принялся что-то писать в своих бумажках. - Как прикажите подготовить рабочее место? Реактивы, инструменты, стол, крючья?

- Ничего не надо, у меня все с собой. Проведем опыт прямо здесь, - Сар оглядел лабораторию, ища что-то глазами. - А Дальнир здесь?

Пожилой фармагик по имени Дальнир Куп уже очень давно работал в Академии, где преподавал основы лечебной фармагии и слыл человеком, способным исцелить почти любое заболевание. Его ценный опыт много раз позволял сохранить жизнь подопытным. Точнее только подобие жизни, но Куп все же старался как-то облегчить мучения людей, волей судьбы оказавшихся в зловонном подвале лаборатории.

- Я здесь, мастер Маной, - Дальнир встал из-за стола, заваленного колбами с реактивами, трубками дистилляционного аппарата и прочим оборудованием.

- Будь добр, подойди сюда, - Маной со спокойной улыбкой поманил рукой прославленного лекаря. - Мне нужен ассистент с твоим опытом и знаниями.

- Хорошо...

Вздохнув, Куп приблизился к клетке с фармагулом. Он старался не смотреть на кошмарный результат спора с природой. Ему были чужды подобные издевательства над людьми, но все его попытки помочь им лишь продлевали их страдания. Дальнир тяготился своей ролью в жестокой игре с чужими жизнями, бесконечные эксперименты опротивели ему, и даже сама фармагия стала вызывать у него отвращение, как только она начала калечить и убивать, а не лечить и спасать.

Маной отворил клетку и жестом пригласил Дальнира пройти внутрь:

- Нужно зафиксировать показатели и поведение фармагула, когда я опробую на нем новый раздражитель.

- Конечно, - проворчал пожилой фармагик, подойдя к застывшему изваянию, которое некогда было человеком. - Но вы и сами могли бы проследить за его реакцией.

Клетка закрылась, и замочный механизм со скрежетом запер Дальнира внутри.

- Сам и прослежу, - ответил Маной, продолжая улыбаться с леденящим душу спокойствием.

- Как это понимать?

Куп попытался отворить решетку, но она не поддавалась. Глава Академии достал из-под мантии небольшой клочок бумаги, который показался пожилому фармагику смутно знакомым.

- Начало пропущу, - откашлявшись, сказал Сар. - "Я больше не могу проводить эти ужасные опыты. Я не выдержу. Я чувствую боль и страдания людей, которые ранее были лишены свободы, а теперь - жизни. Мне не справиться с таким грузом ответственности за многочисленные человеческие смерти. Еще немного, и от чувства вины я сойду с ума..."

Дальнир оставил попытки вырваться из клетки и просто молча стоял, понуро опустив голову. А что говорить, если почти все, о чем он думал, уже прочитано?

- Я все понимаю. Но раз решил покончить с собой, то следовало сразу исполнить задуманное. А тут - какие-то записки, размышления и, что весьма неприятно, обвинения. Сейчас... - Маной пробежался по ровным строчкам предсмертного письма. - "Во всеми виноват глава Академии Маной Сар. Лаборатория в Новом Крустоке работает под его непосредственным началом и покровительством, все преступления против человечества совершаются по его приказу. Похищения людей, жуткие эксперименты, массовые отравления в качестве опытов, изуверства и жестокие убийства - это все его рук дело. Остальные фармагики Академии поддерживают его, несогласные уже мертвы или обезумели от токсинов и пыток"... Так. "Как только это письмо будет передано официальным властям, и они начнут действовать, я самостоятельно лишу себя жизни, избавив этот мир от такого омерзительного преступника, каким я стал". Дальше идут просьбы наказать виновных, завещание семье, наставление фармагикам, которые еще не сошли с истинного пути... В общем, все.

Закончив читать, Сар порвал листок и бросил его на пол. Обрывки бумаги тут же пропитались отравленной кровью.

- Это письмо, - пробормотал Дальнир, не поднимая головы. - Я просил дочь доставить его. Она...

- Она уже в этой лаборатории, - опередил его Маной. - Частично.

Противный холодок пробежал по спине Кальмина, заставив юного фармагика судорожно дернуться и снова начать перебирать бумажки в руках. А пожилой лекарь продолжал стоять в клетке без единого движения, лишь одинокая слеза, пробежав по морщинистому лицу, сорвалась с его подбородка и упала на пол, моментально растворившись в грязи, слизи и крови, смешанными в густую жижу.

- Что вы сделаете со мной?

- Ты хотел покончить с собой. Пожалуй, я помогу тебе, - Сар достал из-под мантии две небольшие пробирки. - А ты поможешь нам в нашем опыте с фармагулом. И все будут довольны, верно?

- Какая же вы все-таки сволочь, мастер Маной, - произнес Дальнир. - Насколько же подлым, ничтожным и безнравственным мерзавцем надо быть, чтобы так измываться над благой наукой, созданной для спасения жизней, а не их уродования?

Проигнорировав во многом риторический вопрос лекаря, глава Академии откупорил первую пробирку и, повернувшись к Кальмину, с нескрываемой гордыней произнес:

- То, что ты сейчас увидишь, это результат работы настоящего гения от фармагии.