Майкл Муркок - Загадка Рунного Посоха: Черный Камень. Амулет безумного бога. Меч зари. Загадка рунного посоха.

— А что это за равнина? Она не кажется мне естественной.

— Так оно и есть. Когда-то здесь были наши посадочные площадки, потому что мы, Сто семей, были в свое время сильны и могущественны, пока не пришел враг, что создал этих Чарки. Он хотел получить наши приборы и наше могущество для себя. Его звали Сенатор Кенсей. Он привел с востока Чарки с единственной целью — полностью уничтожить наши Семьи. И они их уничтожили за исключением немногих. Но Чарки обнаружат и оставшихся.

— По-моему, вы потеряли всякую надежду. — Тон Д’Аверка был почти обвиняющим.

— Мы просто реально смотрим на жизнь, — без всякого воодушевления отозвался Зенак-Тенг.

— Завтра мы хотели бы отправиться в путь, — сказал Хокмун. — У вас есть карты или что-нибудь в этом роде, чтобы помочь нам добраться до Нарлина?

— У меня есть карта, хотя и довольно грубая. Нарлин был большим торговым городом на побережье. Это было много веков назад. Не знаю, что с ним стало. — Зенак-Тенг поднялся. — Я покажу вам комнату, которую для вас приготовили. Там вы сможете провести ночь, а затем со свежими силами начать ваше долгое путешествие.

Хокмун проснулся от звуков боя. На секунду он подумал, что ему приснилось все происшедшее с ними и что они все еще находятся в пещере и Д’Аверк бьется с Мелиадусом.

Он вскочил с постели и схватился за меч, который лежал на стуле вместе с его одеждой. На соседней постели сидел только что проснувшийся Д’Аверк с изумленным выражением на лице.

Хокмун быстро начал одеваться. Из-за двери доносились крики, бряцание оружия, вой и стоны. Одевшись, они подошли к двери и чуть приоткрыли ее.

Хокмун был поражен. Красивые, бронзовые воины Тенг-Камппа с ожесточением нападали друг на друга и не с мечами, а с топорами, железными прутьями, самым разнообразным набором кухонной утвари и научных приборов вместо настоящего оружия. Лица их были по-звериному перекошены, на губах пузырилась пена, глаза светились безумием. Казалось, что они все сошли с ума.

По коридору медленно плыл темно-голубой дым, ощущался неприятный запах, незнакомый Хокмуну. Слышались звуки разбиваемого стекла и корежащегося металла.

— Клянусь Рунным Посохом, Д’Аверк! — воскликнул Хокмун. — У меня такое впечатление, что они все сошли с ума!

Внезапно несколько дерущихся нажали на дверь, распахнув ее внутрь, и друзья неожиданно для себя оказались в самой гуще схватки. Но никто не атаковал ни его, ни Д’Аверка. Люди продолжали убивать друг друга, не обращая внимания на двух чужестранцев.

— Идем, — сказал Хокмун и вышел из комнаты, держа в руке меч.

Когда голубой дым попал в его легкие, он закашлялся. Его глаза тоже попали под воздействие дыма. Повсюду царил хаос. Множество трупов валялось по всему коридору.

С большим трудом добрались до двери в покои Зенак-Тенга. Двери были заперты. Хокмун настойчиво постучал рукоятью своего меча.

— Зенак-Тенг, это Хокмун и Д’Аверк. Ты дома?

За дверью послышалось какое-то движение, затем она распахнулась. Зенак-Тенг с глазами, расширенными от ужаса, пригласил их войти, потом торопливо закрыл и запер за ними дверь.

— Чарки, — произнес он. — Наверное, поблизости был еще один отряд. Я не смог выполнить своих обязанностей. Их нападение было неожиданным. Мы обречены!

— Но я никого не вижу! — недоуменно ответил Д’Аверк. — Твои родственники убивают друг друга.

— Да. Именно так Чарки и побеждают нас. Они испускают какие-то мозговые излучения, от которых мы сходим с ума и видим своих врагов в наших ближайших друзьях и родственниках. И пока мы деремся, они входят в Кампп. Скоро они будут здесь…

— Голубой дым, что это такое? — спросил Д’Аверк.

— Чарки здесь ни при чем. Он выходит из наших разбитых генераторов. У нас не осталось энергии, даже если бы мы и захотели сопротивляться.

Откуда-то сверху донесся ужасный шум и треск, сотрясший все помещение.

— Чарки, — прошептал Зенак-Тенг. — Скоро их излучение достигнет меня, даже меня…

— А почему оно не достигло тебя до сих пор? — требовательно спросил Д’Аверк.

— Некоторые из нас обладают большей способностью противостоять им. Вы, очевидно, вообще не подвержены их воздействию. Другие же поддаются быстро.

— Разве мы не можем убежать? — Хокмун огляделся. — Та сфера, на которой мы сюда прибыли…

— Слишком поздно, слишком поздно…

Д’Аверк схватил за плечи Зенак-Тенга:

— Пойдем, будь мужчиной, мы еще успеем уйти, если поторопиться. Ты умеешь управлять сферой.

— Я должен умереть вместе со своей семьей, которую я не сумел защитить.

Вряд ли сейчас было можно узнать в этом человеке с потускневшими глазами того Зенак-Тенга, который встретился им всего сутки назад.

Хокмун принял решение, поднял меч и ударил его рукоятью по голове Зенак-Тенга. Тот свалился на пол.

— Идем, Д’Аверк, — угрюмо проговорил он. — Отнесем его в сферу.

Кашляя все сильней от сгустившегося голубого дыма, они вышли из комнаты и стали пробираться по коридорам, неся бесчувственное тело Зенак-Тенга к летательному аппарату.

Теперь уже трясся весь коридор, причем так сильно, что они были вынуждены остановиться, чтобы не упасть. А затем…

— Стена! Она рушится! — закричал Д’Аверк, отступая назад. — Быстрей, Хокмун, бежим обратно!

— Мы должны добраться до сферы! — упрямо произнес Хокмун. — Мы должны идти вперед!

Теперь уже начали отваливаться целые куски потолка, и серые создания — Чарки — вползали сквозь трещины в стене в коридор. Они имели длинные щупальца с присосками, двигающимися, как губы при поцелуе.

Испытывая брезгливость, Хокмун ударил ближайшее создание своим мечом. Оно отступило, потом слегка пыхтя, как будто всего лишь раздраженное его поведением, вновь стало приближаться.

На этот раз Хокмун ударил по отростку изо всех сил. С другой стороны комнаты раздался вой и резкое шипение. Создание казалось удивленным, что нечто может противостоять ему. Взвалив Зенак-Тенга на плечо, Хокмун нанес еще один удар по щупальцу, затем перепрыгнул через него и побежал по рушащемуся коридору.

Д’Аверк тоже перепрыгнул через щупальце и помчался вслед Хокмуну. Теперь стена уже рухнула окончательно, и сразу стали видны множество машущих рук, пульсирующая голова и лицо, которое было пародией на человеческое. Оно ухмылялось пустой, идиотской ухмылкой.

— Оно хочет, чтобы мы его приласкали! — мрачно пошутил Д’Аверк, уворачиваясь от тянувшегося к нему щупальца. — Неужели ты разочаруешь его, Хокмун?

Хокмун был занят тем, что торопливо открывал дверь, ведущую в помещение, где находилась сфера. Зенак-Тенг, которого он спустил на пол, принялся стонать, обхватив голову руками.

Хокмун открыл дверь, снова взвалил Зенак-Тенга на плечо и подошел к сфере.