Уильям Бартон - Полет на космическом корабле

По бетонной площадке гулял прохладный ветер, запах тут был какой-то сладковатый, у меня даже защекотало в носу. Может, пыльца каких-то неизвестных растений? У меня на многие вещи аллергия. Я прошептал: "А если я заболею?" В окружающей тишине голос мой прозвучал как-то странно. Тогда я прокричал:

- Э-э-э-эй!

Даже эхо не ответило мне, ветер просто сдул мой крик.

- Кто-нибудь… - Конечно нет. Я нахмурился, прошел мимо двух других летающих тарелок, потом вдруг остановился, в животе все прямо свело - я обернулся, посмотрел на свою тарелку и подумал, как же легко тут запутаться и потеряться. Но разве это так важно?

Откуда мне знать, полетит ли моя тарелка снова на Землю? С того места, где я стоял, мне было видно пространство за последними тарелками. Там возвышался высокий сетчатый за бор, сверху была натянута колючая проволока; а еще дальше, за забором, простирался темно-зеленый лес. Нигде никакого движения.

В лесу никаких динозавров, ни больших, ни маленьких; в небе никаких птеранодонов. В небе? Ну не совсем.

Сверху была такая длинная желтая полоска яркого света. В научно-фантастическом романе ее назвали бы термоядерной трубкой или как-то в том же духе, "внутренним солнцем" этой длинной планеты, суррогатного Пеллусидара. Слева и справа от трубки были полосы такого же темно-зеленого цвета, как и лес. А между ними еще три полосы черного цвета.

В одной из них был виден Сатурн, его яркие кольца напоминали отсюда уши, а может, большие ручки, как у кувшина. А это что за яркая звезда? Наверное, солнце. Стекло? Почему же снаружи я не заметил никаких окон? Почему поверхность цилиндра казалась мне каменной?

В памяти начали всплывать отрывки из романов и рассказов. Что-то двигалось вдалеке. Я всмотрелся внимательнее и весь похолодел, когда понял, что это такое. Одно из тех бронтозавроподобных существ, кажется взрослое, но голова какая-то маленькая и качается на змеиной шее, выискивая добычу среди деревьев. Хорошо, что я за колючей проволокой. Несмотря на страх, я чувствовал и возбуждение. Словно… словно…

Послышался глухой бренчащий звук, будто кто-то рыгнул далеко-далеко. Бронтозавр посмотрел наверх. Внутреннее солнце внезапно стало ярче и наполнило все вокруг ослепительным лиловым светом.

Я заморгал, в глазах появились слезы, потом взглянул наверх и сообразил, что Сатурна там уже нет. Зато у меня внутри все куда-то потянуло. Голова кружилась. Меня подташнивало. Было такое ощущение, будто корабль совершил неожиданный маневр.

Потом раздался громкий треск.

Большие окна прорезала белая зигзагообразная трещина, она протянулась от одного оконного отверстия к другому, словно раскололось само небо. Я тут же представил, что может случиться, если сейчас исчезнет стекло на окнах, - весь воздух, как в трубу, улетит в космос, а вместе с ним и лес, и деревья, и бронтозавры, и летающие тарелки, и Уолли, и все-все-все.

Трещина разошлась в стороны, образовав что-то вроде двух огромных губ, за ними была видна сине-лиловая глотка, в которую, казалось, странным образом влетел корабль. После этого термоядерная труба внутреннего солнца постепенно поблекла, приняв прежний желтый оттенок, странные ощущения, будто меня куда-то тянет и выворачивает наизнанку, прекратились, только дул легкий ветерок.

"Будь это роман, - подумал я, - мы бы сейчас неслись быстрее света".

И тут я сказал:

- Черт побери! Такого еще ни с кем не случалось! Марри с ума сойдет от зависти!

Да, точно. Я даже представил себе, как он был бы потрясен и рассержен, с какой глупой улыбкой отвернулся бы от меня, тут же забыв и обо мне, и о Венере, и обо всех наших совместных делах и мечтаниях.

А люди на Земле тоже скоро забыли бы обо мне и продолжали бы жить своей обычной жизнью.

Прошло несколько дней, точно не могу сказать сколько. Я здорово похудел с той ночи, когда по пути домой с ярмарки решил сократить путь и пройти по долине Дорво. Я сидел у небольшого костра, который развел прямо на бетонной площадке у моей верной летающей тарелки, и жарил себе на ужин несколько свежих плодов хлебного дерева.

Мангустан! Я видел этот плод в детской книжке, которую раскопал на чердаке у деда, когда года четыре тому назад мы ездили на похороны. Называлась книжка "Дети на затерянном острове". С тех самых пор я пытался найти продолжение, в котором Лебек и Дюбуа посылают мальчишек в Страну Пещерных Жителей.

Плод хлебного дерева? Наверное, нет. Наверное, в юрский период не было никаких хлебных деревьев.

Неожиданно я представил себе, как выхожу через калитку, ведущую в Большой лес, а там чего только не растет. В основном орехи и еще вот эти штуки. Папоротники. И дерево, - наверное, настоящее гинко. А вокруг маленькие ящерицы, - может, семейства сцинковых, а может, какие-то змейки.

Я аккуратно достал один плод из огня палкой и разрезал его второй палкой, которую мне удалось заострить под определенным углом. Бело-желтая мякоть плода была вполне съедобна, чем-то похожа на разваренный картофель, но без запаха.

Больше плодов у меня не было. Завтра придется снова отправиться за новой партией… При мысли об этом мне стало слегка не по себе. В последний раз, когда я бродил по лесу и собирал орехи, ягоды и другие плоды, я услышал тихий шорох, поднял голову - и не сдержался, намочил штаны.

Аллозавр меня не заметил. Он даже не поднял головы, а я потихоньку отполз в сторону и также ползком добрался до калитки. Я молча приготовил еду и поел, а штаны повесил сушиться у огня, использовав в качестве вешалки своего безмолвного друга.

Тут я поднял на него глаза - маленький человекоподобный робот, ростом не больше двух футов, напоминает детскую игрушку из каталога "Сире". У меня был похожий, когда мне было лет восемь-девять, - в одной руке он держал электрический воспламенитель, а в другой - огнетушитель. Робот неуклюже подошел ко мне, когда я разрыдался над жалкой грудой сухих палочек, с помощью которых хотел добыть огонь. С криком "К черту!" я отбросил палочки в сторону.

Я спросил тогда:

- Что скажешь, старина? Почему у этого космического корабля биом юрского периода?

Молчание.

- То-то. Я тоже не знаю.

Я подобрал немного остывший плод хлебного дерева и откусил безвкусную мякоть.

- М-м-м-м…. - Даже масло с перцем и сметаной не помогли бы. Не очень, по крайней мере.

- Что скажешь, приятель? День Благодарения уже наступил?

Скорее всего, нет. Ведь даже недели еще не прошло. Но я представил себе младших сестренок, Милли и Бонни, - вот они вместе с матерью усаживаются за стол, на котором стоит жареная индейка. Бонни, наверное, скучает без меня. А Милли - та просто рада, что ей достанется и моя порция.

Рождество. Интересно, что подарит мне отец? Я просил его достать мне книгу "Русский вкратце". Два года. А что потом? Колледж - это не для меня. Оценки плохие, да и денег нет.