Барб Хенди - Сестра мертвых

— Никуда ты с нами не поедешь! — отрезал Лисил, потрясенный до глубины души.

Винн, на его взгляд, была все равно что воробышек, птенец-слеток, едва выпорхнувший из гнезда, — чересчур невинна, чересчур наивна, чтобы ввязываться в то, что и для него с Магьер еще оставалось тайной за семью печатями.

— И кстати, ты продала подвеску?

Юная Хранительница примолкла, замялась, затем, насупившись, извлекла из кармана увесистый кошелек и вручила Лисилу.

Полуэльф заглянул в кошелек и обнаружил там пригоршню золотых и серебряных монет, по большей части крон. Этой суммы им должно было с лихвой хватить на все путешествие, по крайней мере он на это надеялся.

— Я получила за подвеску хорошую цену, и… и я еду с вами! — решительно повторила Винн. — Домин Тилсвит не раз помогал вам, да еще приютил в миссии, когда вам негде было ночевать. Он хочет, чтобы я…

— Сомневаюсь, что этого хочет именно он! — раздраженно фыркнула Магьер.

— Наши планы слегка изменились, — заметил Лисил. — Вполне может статься, что, когда мы направимся в эльфийские земли, уже настанет зима. Винн, ты не готова к такому путешествию, а у нас нет времени нянчиться по пути с ученой неженкой.

Винн вдруг выпрямилась, надменно вскинув голову, и смятение, которое только что было написано на ее лице, в один миг сменилось упрямой решимостью. Это выражение Лисилу не раз уже доводилось видеть у нее в Беле.

— И как же ты намерен узнать то, зачем идешь в земли эльфов? — ядовито осведомилась она. — Может быть, ты знаешь эльфийский язык? Или Магьер говорит по-эльфийски? Ах да, как же я забыла — Малец! Он уж точно знает язык эльфов! Значит, он и будет вашим переводчиком?

Лисил уже едва мог сдержать раздражение:

— Неужели ты не понимаешь, что это путешествие обещает быть опасным? Мы движемся вслепую и понятия не имеем, кто или что играет с нами, а уж тем более — почему!

— И все же, — не уступала Винн, — сколько языков ты знаешь? На каких языках ты можешь читать? С языком сородичей твоей матери все ясно. Магьер вообще едва умеет читать. Я могу служить вам переводчиком, да еще говорить с Мальцом, если уж на то пошло. Взамен я добуду для Гильдии новые знания. Я почти год, и сушей, и морем, вместе с моим домином и другими Хранителями добиралась до этих мест. Меня не надо опекать и…

— Ты хоть слушаешь, что тебе говорят? — перебила ее Магьер. — Мы не едем прямо на север. Вначале мы отправимся вглубь материка, в мою родную деревню в Древинке, а это значит, что наше путешествие продлится дольше, чем ты предполагала. На моей родине есть местности, где вовсе не говорят по-белашкийски, и там все твои познания не будут стоить и ломаного гроша. И какой нам прок от твоих услуг?!

Лисил увидел, что при упоминании Древинки на лице Хранительницы появилось странное, почти фанатичное выражение. Мгновение Винн в упор смотрела на Магьер и после минутной паузы заговорила:

— Что ж, тем больше я смогу узнать о… о жизни и культуре тех, кто обитает на этом континенте. Знание языков — главное оружие каталогиста. Если я смогу выучить хоть один новый язык — это путешествие окупится для меня сторицей. Да и вообще… выбора у вас нет. Если вы уедете без меня, я просто последую за вами.

Малец жалобно рыкнул, и на его лохматой морде отразилось то же мрачное раздражение, что и на лице Магьер.

Лисил и его напарница переглянулись, но ни один из них не произнес ни слова.

Хотя Лисил был наполовину эльф, он никогда не встречался с сородичами своей матери и уж тем более не учил их языка. Да, когда они повернут из Древинки на север, Винн и впрямь может оказаться им полезной. Однако же, судя по тому, какой странный интерес проявила упрямая девчонка к путешествию на родину Магьер, она стремится не только посетить незнакомые земли или изучить новые языки…

— Давайте-ка уложим вещи в фургон да расплатимся с трактирщиком, — предложил он. — Договорим по дороге, все равно ведь нам придется возвращаться в Белу, чтобы пополнить припасы.

Чуть заметная усмешка появилась на губах Винн, и девушка направилась к двери.

— Идем, Малец, — бросила она на ходу. — Я тебе кое-что принесла.

Когда она шагнула за порог, Малец поднял голову и вопросительно глянул на Лисила. Тот пожал плечами. Тогда пес заскулил и вприпрыжку бросился за юной Хранительницей. Магьер в крайнем изумлении покачала головой.

Лисил быстро сложил их нехитрые пожитки и с помощью Магьер вынес дорожный сундук из комнаты. На улице его сразу пробрал озноб от осеннего холодка. У входной двери трактира аккуратной горкой были сложены вещи Винн. Обогнув угол здания, полуэльф направился к конюшне — это громкое название носил хлипкий навес на подпорках, одним боком опиравшийся на изрядно потрепанную непогодой и временем стену трактира. Земля под навесом была устлана соломой, грубо строганные жерди разделяли конюшню на некое подобие стойл. В двух таких стойлах лениво переминалась пара упряжных лошадей для фургона.

У конюшни сидела на корточках Винн, развернув перед собой изрядный кусок выдубленной кожи — квадратный, шириной и длиной примерно в локоть. На коже чернилами были начертаны длинные ряды причудливых, с завитушками знаков — и отдельных, и группами по два-три. Некоторые знаки были написаны столбиком, а другие, явно обозначавшие слово или короткую фразу, были заключены в кружки либо квадраты.

Знаки показались Лисилу странно знакомыми, хотя он не мог ни прочесть их, ни вспомнить, где видел что-то подобное. Затем он сообразил, что Винн чертила какие-то надписи мелом на полу комнаты в доме Гильдии. Именно тогда они совершенно случайно узнали тайну Мальца: что на самом деле он маджай-хи, стихийный дух в обличье пса. Винн тогда написала на полу буквы и слова, чтобы Малец мог, указывая на них лапой, отвечать на ее вопросы, — довольно трудоемкий, надо сказать, способ беседовать.

Лисил, а вслед за ним и Магьер подошли ближе. Кусок кожи с надписями Винн выглядел не так сумбурно, как исчерканный мелом пол, но для Лисила это все равно была тарабарская грамота.

Малец склонил голову набок и принялся тыкать лапой в письмена на коже.

— Недурно, — заметил Лисил, — но нам тем не менее надо, едва взойдет солнце, трогаться в путь.

— Но я только хотела показать ему, что я придумала, — озадаченно возразила Винн.

Она внимательно следила за тем, как Малец неуклюже тычет лапами в ряды знаков, потом заговорила на отрывистом, странно звенящем наречии эльфов:

— А бихтва, Малец? А бихтва чеаннис?

Малец продолжал тыкать лапой в знаки, а Винн следила за его движениями, и губы ее беззвучно шевелились. Наконец пес остановился, сел прямо и глянул на Лисила, затем на Магьер.

Винн порывисто выпрямилась, стиснув маленькие кулачки: