Галина Полынская - На темной стороне луны

– Кисонька моя! Что эти негодяи с тобой сделали?

От неожиданности Арбуз с друзьями вздрогнули и обернулись. К ним проталкивалась дородная тетка.

– О, вот она, нашлась! – радостно подпрыгнул котенок. – Это хозяйка моей мамы!

– Кисонька моя! – продолжала вопить тетка. – Они тебя похитили?! Они тебя обидели?!

– Больно надо, – сказал Арбуз, лапой пододвигая котенка тетке. – Держите ваше сокровище.

Схватив котенка, тетка ушла.

– Сегодня явно не наш день, – вздохнул Михалыч. – Ничего у нас не клеится.

– Мелких и то неделями продают, а мы хотим, чтобы нас, здоровенных лбов сразу же всех расхватали, – вздохнул Арбуз, все еще продолжая на что-то надеяться.

Они просидели на Рынке до самого закрытия, когда ушел последний посетитель, Маяк заявил:

– Никому мы, ребята, не нужны, пойдемте по домам, пока на сторожей не нарвались.

– Как странно, – задумчиво произнес Арбуз, – неужели людям больше не нужны друзья?

– У них нет в этом недостатка, – ответил Михалыч, – нас больше, чем людей, поэтому так и происходит, не всем выпадает счастливый билет в этой лотерее. Пойдемте, завтра опять попытаем счастья…

– Нет, – твердо сказал Арбуз, – я больше не буду тут сидеть и предлагать себя каждому встречному, у меня есть свое чувство достоинства и, если я никому не нужен, значит и они мне не нужны.

– Ты так говоришь, потому что сейчас пойдешь домой, откроешь холодильник и вдоволь отведешь душу. А была бы у тебя только улица, ты думал бы иначе, поверь, я знаю, что говорю.

– Может ты и прав… – вздохнул Арбуз и медленно побрел к воротам Птичьего Рынка.

Проехав несколько остановок, они вышли и молча побрели к домам.

– Арбуз, ну не расстраивайся ты так, – не выдержал Маяк, – может оно и к лучшему.

– А может тебе к Фоне вернуться? – предложил Михалыч. – Скажешь, что тебя там обижают, есть не дают…

– Нет, – покачал головой Арбуз, – Фоне и без меня тяжело, тем более меня там пока не обижают, а еду я сам беру.

– Кстати о еде, – сказал Михалыч, – пойдемте ко Льву Абрамычу перекусим.

– Пойдемте, – кивнул Маяк и они свернули во дворик.

Лев Абрамыч был замечательным старым профессором, правда, никто не знал, профессором именно чего он был. Он придерживался правила, что друзей надо иметь везде и всюду, они не помешают даже среди котов и собак. У Льва Абрамыча был песик – маленький черный скотч-терьер Мойша, он, как и хозяин, со всеми находился в прекрасных отношениях, и его уважали так же, хотя терьер котлет никому не приносил.

На крылечке Льва Абрамыча, как всегда, стояла тарелочка.

– Так, что сегодня у Абрамычей к столу? – принюхался Михалыч. – Кажется гуляш. Налетай, ребята!

Пока Маяк с Михалычем ужинали, Арбуз сидел рядом, смотрел на заходящее солнце и старался лишний раз печально не вздыхать, чтобы не портить друзьям аппетит. Быстренько уничтожив угощение, Маяк с Михалычем не наелись досыта и тогда Михалыч постучал лапой в дверь. Она приоткрылась и выглянул Мойша. Терьер был сонным и взъерошенным.

– Привет, Мойша, – сказал Михалыч, – спасибо за угощение, но у вас больше ничего, случайно не осталось?

– Сейчас спрошу, – Мойша ушел и вернулся с хозяином, Лев Абрамыч нес кастрюльку с супом.

– Здравствуйте, друзья, – улыбнулся профессор, – супчик с фрикадельками будете?

– Вы еще спрашиваете, – расцвел Михалыч.

Лев Абрамыч поставил кастрюльку перед гостями, а сам присел на скамеечку рядом. Мойша чихнул и, щурясь сонными глазами, которые едва виднелись в густой черной шерсти, прыгнул на скамейку рядом с хозяином. Закурив трубку, Лев Абрамыч посмотрел на сидевшего в стороне Арбуза.

– А вы чего не кушаете, молодой человек?

– Спасибо, профессор, – вздохнул кот, – я дома поем, пусть ребята питаются, они голодные.

– Помнится мне, вы жили у одного… одного…

– Алкоголика, – помог Арбуз, – теперь в другом месте обитаю, они люди обеспеченные.

– О, тогда поздравляю, поздравляю, очень рад, что вам так повезло.

– Спасибо, – печально сказал Арбуз и посмотрел на дорогу.

К дому профессора шли Капитан и Теневик. Капитан являлся наполовину овчаркой, а наполовину неизвестно кем. Он утверждал, что раньше у него был хозяин – капитан дальнего плавания, который неоднократно брал пса с собой в путешествия. Но однажды хозяин ушел в плавание и больше не вернулся, с тех пор Капитан сам по себе. Никто в точности не знал, правда это или нет, но никогда не пытались это выяснить, тем более не задавали вопросов на столь болезненную тему.

Теневик был молчаливым темно – дымчатым котом, он всегда был везде и нигде одновременно, и неизменно пребывал в курсе всех событий, как это ему удавалось, никто не знал. У Теневика была подруга – скромная серенькая кошечка Клёна, со дня на день ожидавшая котят, по этому случаю, неженатый кот Матвей уступил супругам свой теплый деревянный ящик в одном из самых безветренных углов подворотни.

Подойдя к крыльцу, Капитан с Теневиком в нерешительности остановились, видя, что народа и так полно.

– Что же вы замерли, господа? – улыбнулся Лев Абрамыч. – Подходите, на всех хватит.

– Добрый вечер, профессор, – сказал Капитан, – мы к вам вот по какому делу, у Теневика скоро прибавление в семействе, вы не передадите чего-нибудь его супруге?

– Конечно, разумеется.

Профессор ушел в дом и вернулся с белой коробочкой, перевязанной бечевкой. Он отдал ее Теневику и пожелал здоровья супруге и деткам.

– Профессор, за мною котенок, – сказал будущий отец, – выберете сами.

– Не нужен нам котенок, – тут же проснулся Мойша, – Я детей воспитывать не умею!

– Ничего, научишься, – усмехнулся Лев Абрамыч.

Теневик с Капитаном попрощались и ушли. Закончив с супом, Михалыч и Маяк решили поговорить с профессором «за жизнь». Арбуз вытянулся в травке у ног профессора, грелся на солнышке и думал о том, что все хорошие минуты так быстро проходят…

– Как вы думаете, профессор, – сказал Михалыч, – что дальше в мире будет?

– Что вы имеете в виду?

– Интересно, как с политикой станет, изменится ли в лучшую сторону?

– Думаю, что если и изменится, то не скоро, – подал голос Мойша, – никому ни до чего нет дела.

– Это верно, – согласился профессор, – не хотите ли чаю, господа?

– Не плохо было бы, – кивнул Маяк.

– Я тоже не откажусь, – сказал Михалыч.

– Ну, и я за компанию, – Арбуз лениво открыл глаза, которые на солнце казались совсем прозрачными.

– Тогда я сделаю вам свой фирменный, с тремя капельками рома. Мойша, ты развлекай гостей, а я сейчас.

Оставив трубку на скамейке, Лев Абрамыч ушел.

– Хороший он у тебя, Мойша, – задумчиво произнес Михалыч, – всем бы такого.