Николай Басов - Доказательство человечности

Расположившись на мелких, похожих на округлую морскую гальку камешках, Лотар сжевал свой кусок лепёшки и посмотрел в низкий потолок. Тело ныло, как бывает после чересчур напряжённых тренировок, но это было хорошо, ибо предвещало, что завтра он будет сильнее, чем сегодня. Цветная аура, которая возникала вокруг каждого предмета, исчезла. Она была вызвана избытком энергии, неожиданно открывшейся в глубине его человеческой и, может быть, звериной, а не драконьей, сущности. Сейчас Лотар был рад, что так всё получилось. Голова была ясной, как весеннее небо. Он улыбнулся, он теперь очень часто улыбался и ничего не мог с этим поделать — он выздоравливал.

— Сухмет, — позвал он, — а почему ты не выбрал себе госпожой принцессу?

— Она заносчива, мы не совпадаем характерами. Кроме того, хоть я и был рабом Нахаба, мне не нравилось многое из того, что она… — Он помолчал и добавил: — Собственно, не нравилось всё, что она делала.

— Но ведь Нахаб гораздо больший злодей, — подал голос Рубос. Оказывается, он тоже был не прочь поболтать.

— Всё несколько сложнее.

— Не понимаю. Нахаб пытается установить зло по всем землям, известным людям, а Мицар — только в Ашмилоне. Казалось бы, даже проводить сравнение невозможно.

Сухмет вздохнул.

— Он не одно зло имеет в виду, когда пытается где-то установить своё господство. Когда-нибудь, господин мой, я расскажу тебе всё, что знаю сам, и ты поймёшь…

Дальше Лотар не услышал, потому что глубоко внутри, но с удивительной ясностью осознал, что он и в самом деле когда-нибудь поймёт, что сейчас хотел сказать Сухмет. И даже, скорее всего, не с его слов. Эта мысль была так сильна и пронзительна, что он вытер пот со лба и усилием воли приказал себе вернуться к тому, что говорит Сухмет. Но тот уже молчал, прислушиваясь, что происходит с Лотаром.

— Я с удовольствием проживу и не зная Нахаба. Но Мицар, мне показалось, я понял. И хотел бы знать, откуда она такая взялась? Что сделало её эгоистичной, жестокой, до такой степени умеющей не считаться даже со своими близкими?

— Так было предначертано, господин мой. Когда её мать похитили…

— Ага, значит, это имеет какое-то отношение к нашей истории? — азартно воскликнул Рубос и перевернулся на бок, чтобы получше слышать.

— Конечно. Её мать похитили вовсе не потому, что она сама по себе имела какое-то значение…

— Значит, Мицар не дочь Конада? — чувствовалось, что Рубоса распирает от любопытства.

— Почему? — Сухмет даже позволил себе усмехнуться. — Конечно, она дочь Конада. Будь иначе, король Ашмилоны узнал бы об этом раньше всех, на то у него и служит целый полк колдунов и ведуний.

— Но как же так? Зачем похищать, если ей ничего не сделали?

— Сделали, господин. То и сделали, что у неё могла родиться только Мицар, и никто иной. И такая Мицар, какой она была, со всем, что ей было свойственно. — Сухмет внимательно посмотрел на Рубоса, убедился, что тот понял. — Это на самом деле очень старый трюк — завоёвывать противника через его детей. Целые империи создавались таким образом.

— Но почему именно Конад стал объектом нападения? — спросил Лотар.

— Когда-то он был великим воином и немало попортил крови своим врагам.

Лотар перевалился на спину и закрыл глаза. Никогда не женюсь, подумал он. К этой опасности я не готов. Да и кто может быть готов?

— Значит, её использовали, а потом вернули Конаду, когда программа была запущена.

— Именно вернули, господин мой. К тому времени Конад уже был так слаб, что его могли легко погубить, но кто-то решил, что это уже не нужно. Ему оставили жизнь, чтобы он помог взойти звезде Мицар.

— И всё-таки что-то у них не вышло, если она стала своевольничать.

— Да. Она была не очень сильной колдуньей, но возомнила о себе невесть что. Я думаю, это издержки дворцового воспитания. — Сухмет тонко, едва заметно улыбнулся. — Она с ранних лет своевольничала. Когда ей послали инструктора — не дурочку, вроде Сушумлы, а настоящего эксперта, она отдала его под Нуримана, и демон полностью сломал его некогда очень высокое искусство. Ты видел его, это был Коринт.

— Кажется, ты жалеешь даже искусство своих врагов, умение, направленное против людей и против тебя?

— Конечно. Я отдаю дань уважения противнику, если он достоин этого. Только так и положено вести себя с врагом.

Рубос зашуршал камешками под собой.

— Телячьи нежности.

— Попробуй, господин, всего лишь кланяться перед боем. И ты увидишь, это лучший способ мобилизовать свои силы и пробивать броню самоуверенности у самого подготовленного врага.

Они помолчали. Лотар уже хотел было заснуть, но Рубос вдруг снова зашевелился.

— А всё-таки кто свёл нас в том духане? Кто начал эту игру против нас и почему?

Лотар понял, что вопрос этот, скорее всего, обращён к нему.

— Я не уверен, но думаю, это был обыкновенный магический поводок, который, чтобы я сразу не разобрался, надел на нас кто-то из подручных принцессы. Скорее всего, исполнитель даже не подозревал, ради чего это всё делается.

Сухмет опять улыбнулся.

— Они собрались все вместе, все, кому платила Мицар, и работали сообща. Но и их совместной силы не хватало — ты уж очень легко разрывал их приказания. Боюсь, у неё, после того как она отказалась от помощи слуг Нахаба, не осталось ни одного действительно сильного мага.

— Но она знала о моём появлении?

— Наверное, прочитав, что случилось с Гханаши, господин мой.

— И хотела уничтожить меня в отместку за его гибель?

— Нет. Она была слишком самоуверенна, я же говорил — дворцовое воспитание. И полагала, что это поднимет её авторитет в глазах некоторых колдунов, с чьим мнением она считалась. Ты был целью, которую она сочла для себя достижимой.

— А где они, эти другие колдуны? — спросил Рубос.

— О, они довольно далеко по человеческим меркам. Кроме того, многие из них никогда и не задумывали чем-то вредить роду человеческому, так что с твоей точки зрения они не более опасны, чем мантикоры на южных островах. — Сухмет развёл руками для убедительности, хотя мирамец его не видел. — По крайней мере, господин, до тех пор, пока ты не собрался туда путешествовать.

— А это… Ну, то, что кричало отвратительным голосом над королевским дворцом?

— Птица Сроф, — подсказал другу Лотар, Сухмет кивнул, показывая, что понял.

— Это было не опасно. Сроф придумали не для боя, а как соглядатая. Она всего лишь мелкий шпион с довольно безобразным голосом. Она хорошо умеет видеть сквозь стены, ну и, конечно, умеет доносить на огромное расстояние, иногда даже между разными мирами.

— А кому она доносила на этот раз?

— Наверное, тем, кто продал принцессе Нуримана. Рубос повернулся к Лотару.

— Скажи, зачем ты стрелял в неё? Это было не очень разумно — привлекло стражу и вообще…