Галина Ли - Своя дорога

Ну, в общем, согласие поколдовать над собой я в итоге дал. Не хотелось мне выпускать из виду своих спутников ни на секунду, а пока нам приходилось ехать по торным дорогам на расстоянии друг от друга. Я все-таки личность известная.

Остановились мы для чародейства в укромном местечке: заросшем густой травой овраге, чуть в стороне т дороги.

Надо отдать справедливость, прежде чем приступать к волшебству, аптекарь у меня спросил, какую внешность я бы хотел. Что ему можно было ответить? Да никакую не хотел, и эта вполне устраивала, поэтому только пожал плечами, сказав, что все равно, лишь бы в глаза не бросалась.

Ну, как я мог догадаться, что в этой дурной птице, оказывается, художник прозябает? Да еще Танита советами помогла….

В общем, когда Агаи опустил руки, и мне вручили зеркало….. Я чуть их не убил прямо на месте. Как можно было сподобиться и создать из меня почти полного двойника нашего величества, только с темными волосами? Да еще заявить, что мне к лицу?!! И, самое главное, что на это сходство никто и внимания не обратит.

Два придурка….

Самое гнусное оказалось то, что переделать внешность Агаи категорически отказался, заявив, что его такая красота вполне устраивает. Правда после некоторых маневров с ножом сделал меня старше короля лет на десять, добавил седины в волосы, шрам на висок, и поменял фиалковый цвет глаз (ненавижу!), на обычный карий. Одно только успокаивало, теперь я действительно ни капли не походил на себя прежнего.

Я ехал и морщился от отвращения. Все… ВСЕ встретившиеся девицы старше тринадцати лет пялились на меня с нескрываемым интересом.

Агаи это веселило, до поры до времени, пока он не обратил внимания, что его супруга тоже постоянно на меня оглядывается. Притом взгляд ее становится, масленым, как у жреца после года воздержания, к которому пришла молодка мужской силы для супруга испрашивать.

Парень сразу затосковал, нахмурился, стал коситься на меня через каждые десять минут.

Сначала я даже получал от этого удовольствие. Будет в следующий раз хоть немного думать, прежде чем колдовать, а потом стал злиться. У него что, совсем голова не работает, если он полагает, что мне нужна его ненормальная?

Я ошибался, все оказалось совсем не так, и как обычно, гораздо хуже.

Когда мы доехали до следующего городка, лежащего на нашем пути, и устроились на ночлег в гостинице, не прошло и часа, я едва успел вымыться и надеть свежую рубаху, как в дверь поскреблись.

Первая мысль была, что ко мне явилась Танита, потому как на подъезде к городу девица совсем потеряла стыд и старалась ехать так, чтобы ее колено время от времени касалось моего. Да еще и корсет распустила сверху на две петли.

Мужики с телег, чуть не выпрыгивали, за ней вслед. Хорошо еще по дороге никакого наглого дворянчика не попалось, а то дело кончилось бы поединком.

В конце концов, я не выдержал, и в первой попавшейся деревеньке, окатил эту дурищу холодной водой из колодца. С ног до головы.

Она, конечно, зашипела, надулась, но в себя немного пришла, больше не чудила до самой гостиницы. Да и там, только нос вздернула, и прошла к себе в комнату. За ней невеселой тенью нырнул Агаи. Самое интересное, что вид у него при этом был какой-то виноватый, словно это он голыми грудями перед всеми миром светил.

Разбираться в его проблемах и переживаниях мне было некогда, да и не хотелось, так что я спокойно дождался служанку с горячей водой, выпроводил ее, правда с большим трудом, она хотела сама помыть меня, еще раз помянул соседа нехорошими словами за его извращенный вкус, и полез в большое медное корыто, мыться.

Однако мои догадки не оправдались. За дверями стоял Агаи. Тоски в его зеленых глазах не убавилось, наоборот, к ним добавился….. Как бы это точнее сказать…. Я, когда шкодил в детстве, а потом стоял перед дядей навытяжку, опасаясь возмездия, смотрел приблизительно также, боясь, что всплыла очередная проделка.

Интересно…. Это когда же сирин успел набезобразничать у меня за спиной?

Юноша протиснулся мимо, грустно обозрел пустую комнату и обреченно сказал, — Мне надо тебе кое что рассказать.

Я вздохнул. Похоже, догадки оказались верны, сейчас я узнаю очередную гадость.

— Дюс, — произнеся это слово, юноша помолчал, сжал руки так, что хрустнули суставы, потом заметил мою гримасу, и вовсе поник, перейдя на шепот, — У Таниты, понимаешь, у нее… Она же оборотень…. Она не виновата…. Я хотел тебе сказать, но….

И связная речь пропала на несколько томительных минут, перемежаясь «не виновата», «не мог», «боялся», «помочь», ну и так далее.

Наконец я не выдержал этого блеянья, — Скажешь ты толком, что случилось или нет?!

Несчастный супруг взбесившейся шлю…. э…. девушки посмотрел мне в глаза и выдал, слегка заикаясь, — У нее бывают такие дни…. Как у…. как у…. кошки. Понимаешь?

Твою ж…. Да чтоб им обоим пусто было! Только кошачьей свадьбы нам не хватало! То-то она себя так вела.

— Ты, почему мне раньше не сказал? — если бы я был колдуном, то мой тон обратил бы этого мямлю в сосульку.

— Я думал, что успею сварить ей отвар успокаивающий, — потеряно признался сирин.

— И где наша киска? — поинтересовался я, пытаясь представить себе, во что может вылиться разгульное поведение кошки-оборотня.

— Я думал, у тебя…. - растеряно произнес этот лопух.

— Так, сидишь со своей королевой и занимаешься тем, что выбираешь для нее имя, — если не сделаешь это до моего прихода, то я назову ее…. Именем первой крестьянки, что встретиться нам по дороге! Хоть ее Моррой звать будут! — рявкнул я на юношу.

Он обижено моргнул, растерявшись от моего рыка, и молча вышел из комнаты. Пусть обижается, пусть молчит, лишь бы занял себя чем-то полезным и не рванул за мной следом. Потом разберемся. Не придумает, точно Моррой назову, пусть потом перед своими старцами оправдывается, почему их королева на имя богини неприятностей отзывается.

Я быстро подхватил свои ножи, меч трогать не стал, если что, вернусь за ним, но думается мне, что дальше обеденного зала наша красавица не ушла. Чего зря время терять, когда внизу мужиков полно.

С лестницы я почти скатился, а когда оказался на пороге обеденного зала… Мой бог. Что это было за зрелище…. До конца дней помнить буду….

Танита сидела на столе, ничуть не смущаясь задранных до бедер юбок. Лиф был расшнурован уже не на две петли, а полностью. По моему разумению, ее уже давно должен был кто-нибудь завалить, но пока не решался.

Еще бы. Тяжело убедить себя, что красавица стоит того, будь она хоть самой прекрасной женщиной мира, если в ее руках окровавленный нож, а на полу корчится мужик без…. О…. на его счастье всего лишь без уха.

Понятно теперь откуда у Агаи шрамы, и почему он это все до сих пор терпит. Хорошо хоть, что кошкой не стала.