Александр Рудазов - Совет двенадцати

— В мой кабинет уже очень давно не заходили сразу четыре серых плаща, — ясно и отчётливо произнесла госпожа ректор. — Владыка Креол… владыка Тивилдорм… повелительница Ванесса… повелитель Клевентин… Что заставило вас искать встречи с такой старухой, как я?

— О, повелительница Кебракия, зачем вы на себя наговариваете? — приятно улыбнулся Клевентин. — О какой старухе вы говорите, где она? Все говорят, что годы не властны над вами — да мне и ни к чему слушать чужие речи, ведь я могу просто довериться своим глазам!

— Мне сто сорок четыре года, повелитель Клевентин, — усмехнулась Кебракия. — Не нужно льстить так грубо, я всё равно вам не поверю.

Однако по голосу чувствовалось, что она всё же польщена. Для своего возраста Кебракия Мудрая в самом деле выглядела неплохо, и ей нравилось, когда и другие это замечали.

— Присаживайтесь, дражайшие повелители, — легонько взмахнула палочкой Кебракия. Четыре мягких стула, доселе неподвижно стоявшие у стен, вдруг ожили и подбежали к гостям, услужливо тыкаясь под ноги. — И не нужно титуловать меня повелительницей, дражайший Клевентин, я же теперь ниже вас по статусу.

— Это можно изменить, — проскрипел Тивилдорм, с намёком поглядывая на Креола. — Кебракия, тебе уже дважды предлагали войти в Совет Двенадцати…

— О да, Искашмир и Бестельглосуд, — рассеянно ответила госпожа ректор. — Прекрасно помню. Я так понимаю, вы собираетесь предложить мне это в третий раз?

— Если у владыки Креола нет возражений, то да, собираемся.

— У владыки Креола нет возражений, — ответил Креол, закончив изучение ауры Кебракии и найдя её чрезвычайно сильной магессой. — Вполне подойдёт.

— Искашмир и Бестельглосуд говорили то же самое, — отмахнулась Кебракия. — А я скажу вам то же самое, что говорила им — меня это не интересует. Политика — грязное занятие, и я не желаю в него лезть. Я понимаю, что в Совете сейчас переизбыток вакансий… но поищите кого-нибудь другого, дражайшие повелители, поищите кого-нибудь другого. Меня вполне устраивает моя нынешняя должность.

— Мы надеялись, что ваша позиция изменилась, обожаемая Кебракия, — просительно улыбнулся Клевентин. — В конце концов, теперь в политике Серой Земли многое изменилось… сама Серая Земля на глазах меняется. Владыка Креол намеревается действовать совершенно иначе, нежели прежние…

— Обо всём этом я уже наслышана, — перебила его Кебракия. — Я не лезу в политику, но это не значит, что я ею не интересуюсь. Поверьте, я в курсе того, что произошло за океаном и какая жалкая участь постигла Бестельглосуда. Между прочим, в той войне у меня погибла внучка.

— Боже!.. — ужаснулась Ванесса. — Поверьте, мы очень сожалеем…

— Что мне ваши сожаления? — поморщилась Кебракия. — Альбракия была хорошей девочкой. Доброй, умной, талантливой. А теперь её нет, и незачем ворошить прошлое. Я не знаю, кто конкретно её убил, и не желаю узнавать. Но и в ваш Совет Двенадцати я не вступлю.

Креол откинулся на спинку стула, подозрительно разглядывая Кебракию. Тивилдорм вопросительно смотрел на Креола. Клевентин внимательно разглядывал потолок. Ванесса же просто сидела молча, стараясь не привлекать к себе внимания — почему-то в присутствии Кебракии она ужасно оробела. Обычно за ней такого не водилось.

— Это твоё окончательное слово? — наконец спросил Креол. — Ты отказываешься?

— Об этом Искашмир и Бестельглосуд меня тоже спрашивали, — усмехнулась Кебракия. — Надеюсь, меня не заставят надевать серый плащ силой?

— Не хочешь — дело твоё, уговаривать не собираюсь… — вяло пробурчал Креол. — Только время зря потратили…

— Если вам вновь что-то от меня потребуется, просто известите, и я явлюсь сама, — поклонилась Кебракия Мудрая. — Надеюсь, вы останетесь на чай с коржиками, дражайшие повелители?

— Мы торопимся, — встал со стула Креол.

— В таком случае, если желаете, я могу телепортировать вас прямо к воротам гимнасия.

Так она и сделала. Все четверо мгновенно оказались снаружи, у ожидающего дилижанса. Хотя Тивилдорм явно пожалел, что согласился на телепортацию — его лицо исказилось смертной мукой, призрачное тело заколебалось, как исчезающий мираж. Клевентин с беспокойством схватился за карман, где лежал драгоценный танзанит, сберегающий душу учителя.

— Может, провести ритуал стабилизации? — предложил Креол. — Я хорошо умею закреплять духов.

— И я вам за это благодарен, владыка Креол… — прохрипел Тивилдорм. — Ближе к вечеру… пожалуйста… буду очень признателен…

Спустя пару минут он всё же обрёл какую-никакую чёткость. Только призрачные волосы ещё колыхались, как на сильном ветру.

— Мне нужно было использовать камень потвёрже… — простонал Тивилдорм, кое-как устраиваясь в дилижансе. — Алмаз или рубин… Зачем я выбрал танзанит?!

— Никто не мог предположить, что вам придётся биться с адскими духами, владыка, — успокаивал его Клевентин.

— Но ведь мне пришлось — и снова ещё придётся, и не раз… — нахохлился колдун-призрак. — Когда я был жив, битвы с демонами давались мне куда легче… Был случай, когда я вышел один на один с ларитрой — и уничтожил её! Развеял, как облако дыма! А что теперь?! Где моя сила, где моя мощь?! Я так страдаю в этом промежуточном состоянии…

— Депрессия, понимаю… — посочувствовала Ванесса.

— А ты вообще замолчи, — огрызнулся Тивилдорм. — Ты меня раздражаешь.

Общими усилиями колдуна-призрака всё же кое-как успокоили. Он устроился возле окна и принялся с грустью смотреть на проплывающие мимо здания.

— Куда теперь едем? — поинтересовалась Ванесса.

— В главный городской госпиталь, — ответил Клевентин. — А по дороге сделаем небольшой крюк — посмотрите одну достопримечательность. Тут недалеко.

— В госпиталь… — напрягла память девушка. — Там же, кажется, тоже работает какой-то красный плащ?

— О да, наш несравненный целитель Торай Жизнь. В своём деле — непревзойдённый специалист. Возможно, лучший медик за всю историю страны.

— Хотите предложить ему место в Совете Двенадцати? В принципе, такой врач нам бы пригодился…

— Нет, его кандидатуру мы даже не обсуждали. Торай Жизнь действительно один из сильнейших красных плащей, но к политике он питает даже большее отвращение, чем Кебракия Мудрая. Он не согласится, не стоит и пытаться.

— Кого же тогда? Может, Делиль Ураган?

— Прекрасная аэромантка, — согласился Клевентин. — Очень могучая. Если желаете, поставьте её кандидатуру на голосование, повелительница Ванесса.

— А вы сами разве с ней это уже не обсуждали? Она была сегодня в Промонцери Царука…

— Да, мы закончили разговор незадолго до вашего появления. Но она приходила совсем по другой причине.

— По какой?