Дуглас Брайан - Красавица в зеркалах

Чтобы сделать Рихану приятно, Югонна спросил:

– Как тебе это удалось? Я думал, такое невозможно!

Улыбка на лице Рихана сделалась еще более лучистой.

– Ну, пришлось проломить голову одному не в меру любознательному охраннику… Но в общем и целом прошло без шума.

– Ты устроил драку? – ужаснулся Югонна.

– Только в самих покоях юного графа, – успокоил его Рихан. – К тому же, трудно назвать это дракой. Тот парень даже кулак сжать не успел. Он просто поинтересовался, зачем я забрался в апартаменты Цинфелина, а я спросил, что он тут делает. Он сказал, что ему приказано охранять имущество юного графа, а я сказал, что во дворце воров нет и быть не может. Тогда он сказал, что из-за болезни Цинфелина здесь развелось много разной сволочи, вроде той, что должны судить завтра – то есть, уже сегодня…

Югонна скрипнул зубами, но Рихан этого не заметил и простодушно продолжал:

– Тогда я дал ему по голове стулом, забрал зеркало, сунул его в чехол от щита и вышел. Меня даже не пробовали остановить, все ведь знают, что я служу в гарнизоне – ну а коли комнаты графа велено охранять, то и…

Он развел руками и ухмыльнулся.

– Так что все просто. Напрасно ты считал, будто мне это не под силу.

– Да, – произнес Югонна, – ты не перестаешь удивлять меня.

Тем временем бесконечная речь господина Кернива – поток жалоб, перемежаемых напоминанием о его, Кернива, заслугах перед графством, – наконец иссякла. Поднялся граф Гарлот. Он обвел глазами собравшихся и остановил взор на Далесари.

– Может быть, ты хочешь что-то сказать в свое оправдание? – осведомился он у обвиняемой весьма суровым тоном.

Молодая женщина не ответила. Она держалась так, словно заранее знала, каким будет приговор, и не старалась сделать ничего, чтобы смягчить свою грядущую участь.

– Она считает меня мертвым, – прошептал Югонна, внимательно следивший за своей женой. – Все остальное ей сейчас безразлично.

– Ей не будет безразлично, когда они потащат ее на виселицу, – возразил Рихан. – Но только тогда поздно будет кричать и оправдываться.

– Жаль, что с нами сейчас нет Конана! – сказал Югонна и тотчас прикусил язык. Похоже, в трудных ситуациях он слишком привык полагаться на киммерийца. Как такое вышло? Когда они только-только встретились с Конаном, то сочли его самым обыкновенным варваром, громилой, в то время как они с Далесари относились к миру ученой элиты. Однако никакая книжная ученость не могла вызволить их из беды.

Гарлот между тем произнес:

– Мне отвратительна сама мысль о том, что женщина может быть подвергнута смертной казни, но я не вижу оправданий для этой злодейки. Нет такого преступления, которое она бы не совершила! Она воспользовалась болезнью моего сына, злоупотребила его доверием, пыталась убить беспомощного во сне человека, а затем бежала от правосудия… Мое сердце болит при мысли о том, что она будет повешена, но кто приведет мне доводы против такого приговора?

– Пора! – шепнул Рихан.

И в тот же миг Югонна бросился вперед.

– Я! – закричал он.

– Что?! – Граф Гарлот грозно воззрился на него, словно готовясь и Югонну приговорить к смерти за то, что он пытается помешать правосудию. – Ты смеешь возражать мне?

– Простите, ваша милость, – ответил Югонна, – но я слышал вопрос, исходящий от вашей милости, и решился дать на него ответ.

– Что? – еще более грозно нахмурился граф. – Какой вопрос?

– Ваша милость спрашивали, кто возразит против смертного приговора для этой женщины, – громким голосом напомнил Югонна. – И я дал вашей милости ответ: «Я»!

– Ты? Ты готов возразить мне?

– Да.

– Полагаю, у тебя есть основания?

– Да, – снова ответил Югонна.

– Что ж, – граф с видимым усилием взял себя в руки и даже заставил себя улыбнуться, – послушаем. Время у нас еще есть. – И тут тень снова набежала на лицо Гарлота. – Погоди-ка… Не тот ли ты фокусник, что выступал вместе с этой потаскухой? Хоть ты и переоделся, и смыл с лица дурацкий грим, я узнал тебя! Это – второй преступник, сообщник! Человек, за которым гналась моя стража! Он здесь, и готов выступать.

– Ну так позвольте же мне говорить, – не растерялся Югонна. – Вот я в ваших руках, отлично. Я ведь никуда не убегу. Вы хотели схватить меня – я пришел сам и лично сдался на ваше правосудие. И теперь я прошу только об одном: дайте же мне наконец высказаться!

Под громкие выкрики: «Стой! Куда?» Рихан выбрался из толпы и предстал перед судилищем.

– А это кто? – спросил Гарлот.

Рихан молча поклонился.

Югонна усмехнулся:

– Это мой страж. Солдат, который схватил меня и привел сюда. Так что ваша милость может наградить его за расторопность и бдительность.

Гарлот прищурился, глядя на обоих, а затем перевел взгляд на Далесари. Женщина была очень бледна и казалась близкой к обмороку. Что касается Кернива, тот выглядел так, словно ничуть не сомневался в исходе дела. Легкая улыбка порхала на губах графского советника.

– Я знаю, – начал Югонна, – никто из вас не поверит мне, если я буду утверждать, что невиновен, и что эта женщина, моя жена, – тоже не совершила ничего, что было бы направлено против графа и графства. И уж конечно вы будете смеяться, если услышите, что наши действия служили лишь ко благу вашей земли. И тем не менее это так.

– Сказать что угодно можно! – донесся выкрик из толпы.

Югонна даже не повернул головы, чтобы посмотреть на кричавшего. Он заранее знал, что подобные вопли будут непременно.

– Это точно, – согласился Югонна. – Вот и господин Кернив об этом знает и потому болтает все подряд, что только ему в голову взбредет. Удивляюсь, что вы слушаете его, точно пророка. А вдруг он лжет?

– Не забывайся, фигляр, – предупредил граф Гарлот. – Я могу распорядиться казнить тебя и твою шлюху в любой момент.

– Моя жена не шлюха, хотя все остальное абсолютно точно, – сказал Югонна не моргнув глазом. – Но мое время еще не истекло, и я хотел бы продолжить.

– Оправдание стоит того, – кивнул Гарлот. – Хоть вы оба и внушаете мне сильное подозрение, скажу по правде.

– Я готов представить свидетеля, который не лжет и которого нельзя подкупить, – объявил Югонна.

– Таких свидетелей не существует, – презрительно сплюнул Кернив.

– А вот и нет!

И Югонна сделал знак Рихану. Тот сдернул чехол с того, что все считали щитом, и перед собранием предстало магическое зеркало. Кернив рванулся было к зеркалу, но в последний миг усилием воли удержался на месте и только растянул губы в насмешливой улыбке.

– Это украденное у меня зеркало, – объявил он. – У них хватает наглости похваляться своей воровской добычей.

– Никто не похваляется, – возразил Югонна, – разве что ты, почтенный Кернив. Это зеркало вовсе не принадлежит тебе. Оно – мое. Мое и этой женщины, моей жены. Многие из приближенных графа Гарлота могли видеть наше зеркало на представлениях.