Дуглас Брайан - Красавица в зеркалах

– Нам нужно выйти, – объяснил мужчина. – Там, снаружи, остались наши вещи.

– Вы никуда не пойдете, – сказал начальник стражи. – Следуйте за мной.

– Но… – начал было мужчина.

Женщина взяла его за руку.

– Нам не причинят вреда, – тихо обратилась она к своему спутнику. – Подчинись ему и не спорь.

Женщина оказалась права. Молчаливый начальник стражи просто доставил обоих фокусников в личные покои графа Гарлота и запер за ними дверь.

Гарлот расхаживал по комнате, заложив руки за спину. При виде фокусников он остановился и резко развернулся.

– Итак, вам это удалось, – проговорил он.

– Что, ваша светлость? – с низким поклоном осведомился мужчина.

Кланялся он почтительно, но с неуловимым оттенком высокомерия: так истинный аристократ приветствует другого аристократа, более могущественного и знатного.

– Не притворяйтесь! – Граф Гарлот сжал кулаки. – Вы хорошо знаете, о чем идет речь. Мой сын опасно болен. Он утратил интерес к жизни. Он перестал улыбаться, ему не нравятся женщины, он позабыл охоту и верховую езду, выбросил из головы военные тренировки… Так не должно быть. Либо он должен умереть – если уж так сулили боги! – либо вернуться к нам. Вам удалось пробудить в нем интерес. Что вы сделали?

– Показали ему фокус, – ответила женщина.

– Покажите и мне, – приказал Гарлот.

– Эти фокусы были предназначены только для него, – возразил мужчина.

Гарлот вытащил кинжал и поднес к горлу мужчины.

– Я перережу тебе глотку, если будешь мне перечить!

– Как я смею возражать! – ответил мужчина спокойно, и тут Гарлот почувствовал, как острие другого кинжала упирается ему в живот.

Неуловимо быстрым движением фокусник извлек собственный кинжал и незаметно приставил его к телу графа. Поступок был дерзкий и мог стоить фокуснику жизни, но Гарлот лишь рассмеялся.

– Я так и понял, что ты – непростая птица! Как тебя зовут?

– Югонна.

– А твою спутницу?

– Далесари. Мы супруги.

– Это можно было предположить, видя ваше единодушие… Итак, вы нашли дорожку к сердцу моего сына. Учтите, у меня нет ничего дороже, чем сын.

– Мы это знаем.

– Не перебивайте! – Гарлот хлопнул ладонью по столу. – Слушайте меня. Я хочу, чтобы вы рассказывали мне обо всем, что происходит с моим сыном. Если он вам откроется, вы обязаны сообщить мне… Я не могу больше жить в неведении. Мне нужно знать, какой тайный недуг подтачивает душу Цинфелина.

По крайней мере, теперь у нас есть деньги, – заметил Югонна, когда они с Далесари спускались из замка в городок.

Обиталище графов Бенойка – древний родовой замок – был возведен на вершине высокого холма (здесь его называли «горой»). Между замком и городом было свободное пространство – там устраивались турниры и там же проходили тренировки воинства. Сейчас там пестрели палатки.

Чуть дальше виднелись стены городка. Туда и направлялись Югонна с Далесари. Как только они получили от графа Гарлота кошель, туго набитый монетами, Далесари тотчас объявила:

– Мне надоело глотать пищу, воняющую костром! И кислое вино, которое мы покупаем где попало, тоже стоит в горле колом. В конце концов, я привыкла к хорошо сервированному столу.

– Я тоже, – отозвался Югонна. – Не наша вина, что мы никак не можем добраться до Авенвереса.

После того, как магия дяди Далесари перенесла обоих в безводную пустыню, где оба влюбленных чуть не погибли, прошло больше зимы. Воспользоваться магией вторично они не решились. Сам колдун, желавший их погубить, был мертв, но кто знает, какие опасности таили в себе его чары! Нет уж. После долгих переговоров Югонна и Далесари решили возвращаться домой обычным способом – пешком.

Они добрались почти до границы Кхитая в поисках подходящего каравана, а затем двинулись с этим караваном обратно на запад. По пути им пришлось пережить немало испытаний. Сейчас они были гораздо ближе к цели своего бесконечного путешествия. Мало кто узнал бы в опытных странниках былых изнеженных аристократов. Они умели готовить пищу на костре и привыкли ночевать под открытым небом. Когда у них закончились деньги, они начали выступать, давая представления.

Во многом им помогали знания, полученные в Авенвересе, городе ученых. Там существовал настоящий дворец науки – огромный лабиринт, занимавший половину острова Авенверес. В этом лабиринте годами жили, не покидая его стен, ученые.

Обитая в лабиринте, Югонна исследовал свойства зеркал и стекол, и сейчас ему очень пригодились эти знания.

«Никогда не предполагал, что превращу свои чисто научные достижения в способ доить кошельки добрых граждан», – признавался он своей подруге.

Та только улыбалась. Областью ее научных интересов были травы. Она знала множество растений – распознавала их виды, помнила сроки их цветения и плодоношения, но главное – хорошо разбиралась в том, какие растения целебны или съедобны, а какие – ядовиты или в лучшем случае бесполезны для человека.

Травница также зарабатывала своими умениями. Все это помогало им существовать безбедно.

Известие о том, что граф Бенойка сулит баснословное вознаграждение тому, кто сумеет развлечь юного Цинфелина и вернуть ему интерес к жизни, всколыхнуло молодых супругов. Югонна сказал: «Это наш шанс! Если мы упустим его, то навсегда застрянем здесь. На такие деньги мы сможем купить корабль и наконец вернуться домой…»

Далесари не нашла, что возразить. За плавание по неведомым морям к острову, о существовании которого не знали даже самые опытные капитаны, в любом случае пришлось бы заплатить баснословные деньги. Да еще поди отыщи отчаянную голову, которая согласится на подобное путешествие. Да, деньги необходимы, и деньги очень большие.

Они вошли в городок и направились к кабачку «Увалень».

– Я попрошу мяса с пряностями, – сказал Югонна мечтательно.

Далесари рассмеялась.

– Мы ведь только что угощались во дворце! неужели ты еще голоден?

– Угощение скудное, да и есть под взглядом этого сумасшедшего парня было как-то неприятно. Лично у меня кусок в глотку не лез.

– Вот как ты заговорил! – Она все еще улыбалась. – А поглядеть со стороны – так уминал за милую душу.

Он обнял ее и прижал к себе.

– Как ты изменилась! В прежние времена нам с тобой и в голову бы не пришло обсуждать столь низменные темы.

– Что ж, когда мы будем дома и вернемся к прежнему образу жизни, мы опять перестанем обсуждать низменные вопросы, – сказала Далесари, смеясь и подставляя ему губы для поцелуя.