Святослав Логинов - Земные пути

— Ну хорошо, — выпалил вдруг премудрый Нот. — Стянем мы небо с землёй, откроем ворота — не верю я в них, но пускай откроем, — и что? Ежели там людей нет, то на кой ляд этот мир сдался? С людьми плохо, а без них — вовсе никак.

— Будут люди, — успокоил скучающий Жель. — Только на первое время не слишком много. Потом, конечно, расплодятся… Исти у нас славно постарался, но все народы развратить не успел. Одно из отсталых племён мы выбрали и туда переселим. И уж его-то держать будем в строгости, чтобы без божьей воли пальцем шевельнуть не смели.

«Надо же, — подумал Ист, — и эти у Прометея кой-чему выучились. Хийси рассказывал, будто Прометей чужим людям дары приносил: огонь, колесо, лодку, а у себя на острове народ в дикости держал. Не пропал, значит, урок…»

— Опять вы, и опять без нас! — захрипела Мокрида. — А что за народ, я вас спрошу? Может, меня там и не знают? Я что же, без паствы останусь?

— Нормальный народ, — отрезал Жель. — Самый что ни на есть заскорузлый. А ты не бойся, нет такого племени, где бы детей не рожали и хозяйство не вели. Ты без дела не останешься.

— А почему не спросясь?

— Чтобы визжала меньше.

— У меня всё готово, — сообщил молчаливый Гавриил. — Все, кто способен слышать магический зов, предупреждены и готовы прибыть сюда, как только небесная тропа исчезнет.

— Этот, значит, тоже с вами? — в один голос произнесли Нот и Мокрида. Басейн промолчал, лишь затравленно озирался, переводя взгляд с одного из богов на другого.

— Просто эти двое выполняют, что им говорят, не спрашивая зачем и почему, — полупрезрительно бросила Амрита.

— Ну ещё бы! — Мокрида никак не могла успокоиться. — Тут они никто, сторожа при источниках, а там вольными богами станут, сами себе хозяева! Этак любой стараться горазд!

Ист уже не пытался вслушиваться. Вечные свары богов ничуть не интересовали его, а всё остальное он и так понял. Боги решили покинуть этот мир, который стал слишком взрослым, чтобы терпеть богов. Странно, что они не попытались устроить какой-нибудь всемирный потоп, чтобы уцелевшая горстка дикарей на много тысяч лет прониклась трепетом перед божественной мощью. Видать, неслабо удалось эту мощь подкосить, если всемогущим остаётся бежать в поисках спокойной жизни. Хотя какое тут спокойствие? Даже сейчас без грызни обойтись не смогли. Кстати, Мокрида действительно зря бесится, а вот Басейну в новой жизни может быть худо. Ведь народ избранный — наверняка какие-нибудь степные кочевники, в жизни не видавшие моря. А если в том мире и вообще морей нет?.. Но ничего, станет богом каких-нибудь подземных пучин.

Солнце перевалило зенит, тени начали удлиняться, комары в воздухе загудели злее. То и дело то один, то другой крылатый кровопийца пикировал на обнажённую грудь Иста и, щекотно утвердившись на коже, принимался сосать кровь. Первые минуты Ист не мог понять, что происходит, и лишь потом сообразил, что, видимо, всю жизнь неосознанно пользовался природной магией, чтобы отгонять насекомых. А теперь все способности связаны Глейпниром. Ну что же… значит, пришла пора на своей шкуре узнать, каково бывает в лесу простым смертным.

Вернулись запыхавшиеся Зефир и Кебер.

— Всё в порядке, — объявил лживый ветер, не глядя ни на кого в отдельности, — дотянули верёвочку и обвязали вокруг ствола.

Гунгурд и Амрита одновременно взглянули на Кебера. Тот молча кивнул.

— Начинаем, — сдавленным грудным голосом произнесла Амрита. — Франки, просыпайся, работать надо.

Сонный негр подошёл к провисающей струне, обмотал её вокруг ручищи, дёрнул, как на пробу. Бечева сразу натянулась, приняв сизый металлический отблеск.

— Руки попортим, — сообщил Фран и замер в ожидании.

— Значит, так… — Амрита провела ладонями по лицу, груди, вниз, к бедрам. — Сейчас дружно тянем канат. Сумеем сблизить источники — будем жить. Не сумеем — значит, недостойны быть богами. Вера людская источена, тут нам и тысячи лет не продержаться.

— Может, всё-таки лучше мор наслать, — проканючила Мокрида. — Холеру, а то чуму.

— Насылали, — фаталистически вздохнул Нот, примериваясь к верёвке позади могучего Франа. — Не помогает. Народец мрёт, а веры не прибавляется. Кровавый понос — и то серой лечить начали, а не молитвой.

— Хватит болтать! — бешено выдохнула Амрита.

Что-то в этом шёпоте заставило понять, что время разговоров кончилось. Десять пар рук ухватились за туго натянутую струну. Волшебная верёвка напряглась, и тонкая дрожь наполнила воздух.

— Ну!.. — рявкнул красный от натуги Гунгурд.

Тонким невозможным голосом завизжал тумбообразный Фран, захрипела Мокрида, тягучий стон вырвался из груди Амриты. Дико было слышать многоголосый вопль, казалось бы, сопровождающий тяжкую работу, и видеть при этом группу странных человечков, бесцельно топчущихся возле туго натянутой верёвки. Одни тянули её, каждый в свою сторону, другие просто стояли, мёртво вцепившись в дрожащую струну. Но потом что-то случилось, струна вдруг завибрировала, запела, размываясь туманной полосой, ствол дерева, вокруг которого она была обвязана, качнулся и словно раздвоился, взбурлила вода источника, а над самой криницей с многострунным гулом воздвиглись ворота, те самые, отражением которых любой из бессмертных мог любоваться на нижнем пути.

Кто-то из богов, не устояв на ногах, упал, другие бросились к воротам, стремясь скорее узнать, что может быть там, где прежде ничего не было. Резные створки плавно разошлись, боги столпились у порога, не смея сделать первый шаг.

— Да-а… — задумчиво протянул Кебер, — непросто будет жить в этом краю…

— Обустроят, — уверенно объявил Гунгурд. — В самый раз земля. А что жить трудно, так это даже хорошо. Вера будет крепче.

— Побыстрей, — напомнила Амрита. — Никто не знает, сколько времени можно держать ворота между мирами. Прежде всего — разобраться с деревьями…

— Ты гляди!.. — перебил богиню Жель и хищно ринулся на престарелую Аммат, которая успела подобраться к обвисшей верёвке и теперь поспешно сматывала её. — Не трожь, стерва!

Многозаботливую быстро оторвали от сокровища, которое она едва не похитила. Затем верёвку смотали, скрыли от глаз, и каждый из богов наложил на тайник своё заклятие. Теперь достать волшебные путы можно было, только собравшись всем вместе. Прежде так хранился только ужасный Глейпнир.

Ист вздохнул, понимая, что и цепь скоро вернётся на своё законное место.

— Как там тропа? — Амрита распоряжалась среди богов полновластной хозяйкой.

— Нет больше никакой тропы, — злорадно пропел Жель. — Скукожилась тропка. Теперь, кроме нас, никаких богов быть не сможет.

— Ты не радуйся, а дело делай. Где смертные маги?

— На подходе, — отрапортовал Гавриил. — Не знаю, все или нет, но если среди людей и остался кто, то сущая мелочь, о какой и вспоминать не стоит.