Людмила Музыка - Сын герцога

Этот зал был маленьким, рассчитанным на несколько человек. Но все семейство хагана прекрасно там поместилось. Джаю досталось место между Райном и Лаваном. Лару предложили место с краю, но он предпочел устроиться рядом с Джаем (немного позади него) и степняки демонстративно не обратили на это внимания. Разговор не заладился с самого начала. Райн, правда пытался разговорить Триана и даже задал несколько вопросов Джаю, но нормальной беседы так и не получилось. То ли у всех не было настроения, то ли на них так действовало присутствие хагана. Но ужинали в тишине, обмениваясь только взглядами. Джай незаметно наблюдал за присутствующими.

Сидевший рядом с ним Лаван старался казаться как можно меньше и незаметнее, зато Райн так и напрашивался на очередные неприятности. Даже официальная обстановка не могла испортить ему настроение, и он просто не мог усидеть на месте. Присмотревшись к Триану, Джай заметил, что тот выглядел уже практически здоровым, и молча порадовался за него. Этот молчаливый серьезный степняк нравился ему. В отличие от Асиэля, который единственный из всех дядюшек вызывал у Джая стойкую неприязнь. Это чувство было взаимным. И Асиэль не пытался этого скрывать. Но, конечно же, больше всего внимания молодой лорд уделил самому хагану.

Он видел правителя степи второй раз, но никак не мог составить свое мнение о нем. Джай всегда представлял себе своего деда стариком, этаким сосредоточием властности и величия, убеленным сединами и закутанным в традиционный халат. Судя по тому, что он узнал от отца, хаган был хитер и изворотлив, но при этом мудр и умел находить компромиссы. Он был достаточно властным и жестким политиком, чтобы удерживать степь под своей пятой, но никогда не отличался особой жестокостью. Хотя, если это было необходимо, он не останавливался ни перед чем (в начале своего правления каждому хагану приходилось огнем и мечом подчинять недовольные роды, и последний владыка степи не был исключением). Все эти знания сложились в определенный образ, который и ожидал увидеть Джай.

Но вместо этого он увидел молодого воина, в чьих жилах текла кровь древнего народа. Владыку степи, но не совсем степняка. Собственного деда (но воспринимал ли тот его, как своего внука?). Юноша не понимал этого странного человека, который сидел напротив него, не знал, чего от него ожидать. А владыка степи не спешил развеять его сомнения.

Первым с этого ужина решился улизнуть Райн. Он вежливо поклонился всем присутствующим (хотя Джаю его улыбка показалась скорее нахальной, чем вежливой). Как только он скрылся за дверью, молодой лорд хотел последовать его примеру. Но взгляд хагана заставил его замереть на месте. Триан и Лаван ушли через несколько минут. И только Асиэля пришлось «выпроваживать». Похоже, тот тоже хотел поговорить отцом. Но хватило одного властного взгляда правителя степи, для того, чтобы Асиэль оставил их наедине (присутствие Лара в этом случае роли не играло – он все равно не понимал язык степняков). Первым заговорил хаган. Но произнес он совсем не то, что ожидал Джай.

– Ты хотел со мной поговорить?

– Да, владыка,– кивнул Джай.– Три дня, выделенные мне, подходят к концу, и мне пора уезжать…

– Если дело только в этом, то ты можешь оставаться здесь сколько хочешь. Ты – сын моей дочери, мой дом – твой дом,– ответил хаган, но потом посмотрел Джаю в глаза и добавил,– но ты ведь все равно не останешься…

– Я должен уехать. Мне нельзя надолго задерживаться на одном месте.

– Как только ты выедешь из Итиль Шер, на тебя опять начнется охота,– напомнил степняк.

Он не пытался уговорить его остаться в Хаганате, просто констатировал факт, и юноша это понимал.

– Я постараюсь выжить,– ответил он.

Несколько мгновений владыка степи задумчиво рассматривал своего внука. Этого странного мальчика, который не переставал его удивлять. Он нарушал все мыслимые и немыслимые традиции, но аштари покорно выполняли его приказы. Он казался замкнутым и молчаливым, но всего за два дня сумел найти общий язык с такими разными людьми как Райн и Триан. В нем не было ни капли магии, но он разбирался в ней лучше, чем большинство шаманов. А его странные отношения с эльфами… он смотрел на них с презрительным безразличием. Но при этом сама королева древних просила его о встрече. Этот мальчик был настоящей загадкой. И правитель степи с сожалением подумал о том, что у него совсем не осталось времени на то, чтобы ее разгадать. Единственное что он мог, это постараться защитить этого странного ребенка настолько, насколько это было возможно.

– Ты решил, как будешь выбираться отсюда?

– Попытаюсь проехать вдоль южного хребта. Если конечно старая дорога сохранилась по эту сторону границы,– ответил Джай и вопросительно посмотрел на владыку степи.

Это был один из слабых моментов его плана (а вернее, авантюры, в которую он собирался ввязаться). Старая дорога была одним из памятников старины. Она была построена то ли до, то ли сразу после великой войны. И судя по тому, что она еще не разрушилась, строили ее явно не люди. Она тянулась вдоль южного хребта и до сих пор неплохо сохранилась (по крайней мере, та ее часть, которая находилась в Империи).

– Дорога проходима. Но почему ты собрался именно туда?– поинтересовался хаган.

– В горах магический поиск затруднен. Я надеюсь выиграть немного времени…

Джай боялся, что правитель степи будет возражать против его плана. Но тот неожиданно согласился.

– Хорошо, аштари проведут тебя до перевала,– кивнул степняк, а потом потянулся к своему кинжалу и отстегнул от его ножен тоненькую цепочку с невзрачным коричневым камешком на конце,– отдашь это стражу южной границы. Он поможет тебе перебраться через Сейн Ашаль.

– Стражу южной границы?

– Спросишь у своего проводника, он приведет тебя к нему,– ответил степняк.

Джаю очень хотелось поинтересоваться, откуда у него мог взяться проводник, да еще и «свой», но он промолчал. Только с недоумением повертел в руках подарок хагана и подумал о том, что в последнее время у него накопилось слишком много безделушек. Сначала «подарок» королевы эльфов, теперь это. Если так пойдет и дальше, то скоро он будет увешан амулетами с головы до ног. А в том, что в странном коричневом камушке тоже заключалась магия, юноша не сомневался.

– Благодарю тебя, владыка,– произнес Джай, когда пауза начала затягиваться.

Они обменялись еще несколькими фразами, а потом правитель степи разрешил ему уйти.

Оказавшись за дверью, Джай подумал о том, что у них получился очень странный разговор. Сплошные паузы и недомолвки. И дело было вовсе не в том, что им нечего было обсудить. Просто по-другому не получалось. Слишком необычным человеком оказался хаган. Он говорил и делал совсем не то, что ожидал от него Джай. Задал всего несколько вопросов, хотя юноша ожидал настоящего допроса. Мало того, правитель степи сразу же принял его решение, ни разу не возразив. Как если бы хаган разговорил с ним, как с… равным?