Галина Ли - Своя дорога

Каково же было мое удивление, когда я обнаружил там свою подопечную! Девчонка залезла на стол с ногами и, зажав в обеих руках по куску хлеба и сыра, уминала за милую душу.

Надо же, какая похвальная самостоятельность… Не иначе малышка привыкла заботиться о своих потребностях сама.

Ну что ж, одной заботой меньше, а то я собрался варить кашу. Я, конечно, готовить умею, при моей-то работе, но когда в городе, предпочитаю, чтобы это делали другие.

Пользуясь моментом, я решил, как следует рассмотреть девочку. Должно же в ней оказаться что-то особенное, что заставляет гоняться за ней моего короля, вампиров и оборотней. Жалко, я не маг и не владею умением видеть человеческую (или нечеловеческую) суть.

Ближайшее рассмотрение ничего не дало. Ребенок, как ребенок. Года три, не больше. По всей видимости, из бедной семьи. И одежка ветхая и голову брили наголо приблизительно месяцев шесть тому назад.

Значит, или нет денег на хорошего цирюльника, или в волосах завелись насекомые, что тоже не является признаком достатка и благородного происхождения. Дворянин никогда бы не позволил так обезобразить свою дочь, а потащил ее к лекарю или колдунье.

Что еще… Кожа светлая, волосы и брови темные. Глаза странного серовато-серебристого цвета, но мало ли чего на свете не бывает, вон у нашего короля они откровенно фиалковые.

Нет, внешне ничего не указывало на то, что эта девочка особенная.

Эх, расспросить бы ее… Но и это не получится — немая.

Так и не сумев сделать хоть какие-то выводы, я повел ее во дворец.

Кривые улочки, узкие настолько, что в иных местах соседи, выйдя на свои балкончики могли запросто пожать друг другу руки, чистотой не отличались, хотя в кварталах мелких торговцев и ремесленников хотя бы делали стоки в выгребные ямы, беднота обходилась без них, выливая помои прямо на улицу.

Ближе к Дворцовой площади дома раздвигались в стороны, освобождая пространство настолько, что на улице свободно разъезжались две кареты.

На балконах и окнах теснились цветочные горшки с яркими цветами, пропадала облезлая и растрескавшаяся штукатурка, зато появлялись высокие, украшенные львами и горгульями заборы, огораживающие маленькие ухоженные сады.

Знать, в отличие от меня, предпочитала селиться ближе к светлым очам правителя.

Ну а апофеозом и бриллиантом нашей столицы являлся королевский дворец. Прямые аллеи, расчерченные четкими геометрическими узорами, украшенные причудливо выстриженной живой изгородью и редкими цветами, вели к парадной лестнице. Само здание построил отец Фирита, до этого короли обходились скромным, мрачноватым замком, ныне подаренным жрецам Ирия, верховного правителя божественного пантеона.

Пустовато что-то сегодня в саду: ни дам, ни кавалеров. Не иначе его величество с утра изволил гневаться.

В такие дни придворные предпочитают отсиживаться по комнатам, чтобы с одной стороны глаза лишний раз не мозолить, а с другой — найти легко можно было.

Девчонка с любопытством глазела по сторонам, едва поспевая за моими шагами, и руки не отпускала. У самых королевских покоев мы расстались.

Я отправился на аудиенцию, оставив ребенка в маленькой комнате без окон — так пожелал король. Он у нас вообще детей не особенно жалует, видно и на этот раз решился обойтись без смотрин. Только махнул в мою сторону надушенным платочком, — Рассказывай, Дюс о своих приключениях.

Рядом с его величеством, чуть согнувшись в раболепном подобострастии, стоял секретарь с бумагой и чернильницей на изготовке.

Я послушно открыл рот. Это был первый этап допроса с пристрастием, которому меня подвергали после каждого выполненного задания.

Еще предстояло сочинить письменный доклад. Скорее всего, не один. Потом их тщательно сверят с исписанными секретарем листками: таким образом, хитроумный правитель выискивал следы измен и обмана.

Все-таки странный государь достался нашей измученной стране. Внешне — прекрасен как божество (имелся, кстати, соответствующий слух о том, что король сын бога, его, насколько я знаю, пустил сам Фирит V).

Высокий, хорошо сложенный, с миндалевидными глазами незабываемого фиалкового цвета, с золотистыми локонами до лопаток и лукаво изогнутым ртом, он действительно походил на юного бога. Невинного и милосердного.

Но внутри испорченный юноша был чернее самой грязной клоаки, словно туда сливались нечистоты всего мира.

Каждый раз, когда я смотрел на его величество, мысленно задавал себе один и тот же вопрос: почему его душа не находит отражения на лице?!!

Так не бывает, чтобы порок не оставил своих меток! Жестокость прячется в холодном взгляде, желчность — в уголках рта, злобу не может скрыть улыбка, но где же все это у нашего короля?!!

Даже мне, знающего Фирита как облупленного, хотелось верить этим лживым глазам, что уж говорить об остальных.

Да… Сумел я найти себе достойного господина.

Мой рассказ уже подходил к концу, когда через неплотно закрытые двери в королевские покои проник отчаянный детский крик. Крик, полный смертельного ужаса и боли.

Король побледнел, и охрана сразу же взяла его в плотное кольцо, желая увести подальше от опасности, но его величество с места не тронулся.

— Дюс, иди, посмотри! — повелительно указал перстом на выход правитель.

Я с охотой подчинился, вылетев за дверь быстрее арбалетного болта.

Посреди маленькой комнаты похожей на шелковую шкатулку, в луже собственной крови лежал ребенок. Хватило одного взгляда, чтобы убедиться в его смерти. Для того чтобы преставиться достаточно колотой раны на груди, но убийца подстраховался и буквально открутил голову, развернув ее на триста шестьдесят градусов.

Я опустился на корточки и осторожно закрыл мальчишке глаза.

Бедный малыш! Как ты умудрился оказаться в ненужном месте в ненужное время?

Потом украдкой огляделся — надо извернуться и найти свою подопечную. В том, что она осталась жива, я не сомневался.

Спрятаться в этой комнате девчонка не могла, потаенные местечки отсутствуют. Нет ни громоздких шкафов, ни опущенных до самого пола портьер. Конечно, вполне могло статься, что ее попросту увели по приказу того же Фирита, но тогда к чему весь этот фарс?

Из приоткрытой двери донесся ровный голос его величества:

— Викки, сходите и Вы посмотреть, а то ведь умрете от любопытства.

Я тихо выругался и перетек ближе к выходу в коридоры дворца.

Правитель отправил ко мне своего секретаря! Не доверяет, раз решил добавить «глаза и уши».

Секретарь открыл дверь своим задом и, пятясь мелкими шажками, задвинул тощее тело в комнату. Разогнулся он только после того, как Фирит оказался вне поля зрения, зато потом ему хватило секунды, чтобы оказаться рядом с трупом.