Мэри Херберт - Валориан

Валориан протрубил еще раз в рог, и племя начало собираться вокруг, приветствуя его, когда он проезжал мимо. Затем он направился к следующей группе тарнишей неподалеку от хвоста каравана, которые сражались с небольшой кучкой охотников и молодых ребят, окруженных чем-то вроде стада из рассерженных лошадей. С удивлением Валориан узнал в одном из сражавшихся Гилдена. С еще большим удивлением он понял, что лошади, которые окружили небольшой отряд, были сплошь племенные кобылы со своим потомством. Маленькие жеребята кусались и брыкались, помогая своим друзьям. А их обезумевшие от ярости матери еще больше мешали тарнишам, защищая свое потомство. Солдаты находились в явном затруднении от такого поворота событий, но все же продолжали наступать, явно намереваясь уничтожить охотников.

Хуннул отрывисто заржал, словно предупреждая, и его дети рассыпались в стороны как раз в ту минуту, как Валориан обрушил целый шквал разрядов в тарнишей. Удивленные солдаты обернулись и увидели ужасающее видение человека с молнией, летящей из рук, восседающего верхом на огромной лошади чернее ночи, а за ними следовала целая армия страшных воинов. И эти тарниши были застигнуты врасплох. Немногие, кто попытался оказать сопротивление, были мгновенно уничтожены живыми воинами Валориана, но казалось, что никто так и не заметил, что образы охотников никому не причинили вреда.

Ход сражения начал стремительно меняться не в пользу тарнишей. Бегство нескольких солдат повлекло за собой бегство остальных. Валориан и его армия ехали вдоль повозок и телег, и все большее число пятившихся тарнишей следовало перед ним. Силы Валориана с помощью горфлинга заметно увеличились, и он не упускал возможности поразить воображение тарнишей. Если только легионеры пытались замедлить движение или оказать сопротивление, Валориан тут же выпускал по ним мощный разряд белой или голубой энергии, целясь под ноги и заставлял их продолжать движение, в то время как сопровождавшие его воины уничтожали любого тарниша, пытавшегося сопротивляться.

Оставшиеся в живых члены племени с удивлением наблюдали за происходящим. Удивление быстро уступило место радости, когда они узнали своего вождя. Те, кто еще мог держаться в седле и сражаться, поспешили присоединиться к отряду, увеличивая ряды настоящих воинов.

Наконец отступавшие тарниши и наступавшие воины приблизились к головной части каравана. Там дорогу ему перекрывало несколько сотен солдат, которые уже практически разбили последних воинов племени. Даже издалека Валориан мог заключить, что битва была жестокой. Он в третий раз протрубил в рог, извещая оставшихся в живых о своем приближении. В награду навстречу ему полетел ответный сигнал.

Улепетывавшие тарниши проскользнули мимо последних повозок и животных, оставив позади сражавшихся в начале каравана солдат и охотников племени. Валориан неожиданно потерял из виду своих воинов в этой массе лихорадочно отступавших людей. Он отчаянно пытался отыскать взглядом в этой заварушке Айдана, но находил только беспорядочную массу сражавшихся солдат.

И только в этот момент Валориан впервые разглядел небольшую группу тарнишских офицеров верхом, наблюдавшую за происходящим с возвышения у реки слева от него. Судя по их оружию и знаменам, чуть реявшим в ленивом ветерке над головами, он заключил, что это был командовавший Двенадцатым Легионом генерал, его помощники и какие-то важные персоны из правительства Сарсисии. Если эти люди окажутся у него в руках, он может требовать сдачи всего легиона.

Он видел, что офицеры были явно расстроены и спорили. Несколько человек показывали на него. Другие отчаянно протестовали. Вождь не стал дожидаться, пока они придут к решению. Он прервал свою атаку на легионеров, повернул Хуннула влево и направил ряды своих воинов прямо к офицерам.

Очень немногие тарниши, которые попадались ему на пути, попытались помешать ему приблизиться к своим командирам. Да у них просто не было такой возможности. Те, кто пытался оказать сопротивление, сметались в сторону волшебным вихрем, который создавал Валориан, те же из них, кто на самом деле пытался сражаться, немедленно уничтожались настоящими воинами.

Люди на возвышении заметили приближавшуюся опасность слишком поздно. Они постарались соединиться с остатками легиона рядом с головной частью каравана, но Хуннул без труда обогнал их медлительных лошадей и преградил дорогу всадникам. Спустя мгновение офицеры были окружены кольцом разгневанных охотников с мечами в руках и кровью на мрачных лицах.

Валориан заставил своих волшебных воинов замереть рядами перед живыми солдатами. Его лицо было непроницаемо. Довольно долго он изучал своих семерых пленников, в то время как они отчаянно потели от страха, а их лошади прыгали на месте и дрожали. Наконец Хуннул двинулся в центр кольца. Офицеры разглядывали Валориана со смешанным выражением воинственности, уважения и гнева.

Только один из них, мужчина с самым, пожалуй, богатым оружием и сарсисианской эмблемой, казался настолько испуганным, что с трудом владел собой. Валориан чуть кивнул генералу:

— Генерал Сарджас? — Мужчина чуть склонил голову, его глаза впились в охотника. Сначала он не заметил горфлинга, который повис на шее у Валориана за спиной.

— Я — Валориан, верховный вождь племени. Я требую немедленной сдачи вашего легиона.

Он увидел, как напряглись мускулы на шее генерала и крепко сжались челюсти. Он следил за игрой эмоций, отражавшихся на лице старого солдата. Он знал, о чем он думает. За всю свою историю Двенадцатый Легион ни разу никому не сдавался. И если сейчас это произойдет перед лицом такого презираемого противника, то ляжет пятном несмываемого позора. Лучше смерть, чем подобное бесчестье.

Но пока генерал раздумывал, его спутник не колебался ни одной минуты. Антонин развернул коня, чтобы смотреть Валориану прямо в лицо, и резким испуганным движением швырнул меч на землю.

— Сдавайтесь, генерал Сарджас! У нас нет выбора! — пролепетал он.

Сарджас был, очевидно, поражен, словно молодой человек ударил его, а потом с горечью последовал его примеру и кинул меч на землю.

Вождь чуть кивнул в ответ на это движение, а затем указал пальцем на одного из помощников генерала, у которого в руках был сигнальный горн.

— Протруби сигнал о сдаче в плен. Созывай всех, — приказал он.

Звук горна, выводящего такой незнакомый солдатам сигнал поражения, пролетел по долине, словно похоронная песнь. Сначала солдаты Двенадцатого Легиона не поняли сигнала, но затем по двое, по трое они начали складывать оружие на землю.

Впервые за всю историю существования племя поставило на колени один из легионов императора.