Оксана Панкеева - О пользе проклятий

— Ваше высочество, вы опять изволите развлекаться с зеркалами?

Мафей поспешно обернулся и умоляюще прижал палец к губам.

— Тише, мэтр, пожалуйста… Посмотрите, вы когда-нибудь видели подобное?

— Если вы полагаете, что я не видел, как мужчины обнимают дам, то вы глубоко заблуждаетесь.

— Да нет же! — Чуть не плача от нетерпения перебил наставника принц. — Посмотрите получше. Он ее не обнимает, он колдует. Вы видите паутину и… и как она горит?

— Ах, вы имели в виду посмотреть в этом смысле? Позвольте-позвольте… Дайте взглянуть…

— Только не очень близко, а то он почувствует. Видите? Что это?

— Поразительно! Помолчите, ваше высочество. Дайте спокойно посмотреть. Я потом прокомментирую… если пойму. Такого я действительно не видел.

Наставник и ученик вместе склонились, прикипев глазами к зеркалу и наблюдая за происходящим. Терпения его высочества хватило ровно на полминуты, после чего он все-таки не удержался и спросил:

— Что у него с лицом? Ему больно?

— Вероятно, — пожал плечами наставник. — Я, как и вы, могу судить об этом только по выражению лица.

— А что он говорит?

— Этот язык мне неизвестен.

— А что это за Сила? Он не сгорит, случайно? Может, ему как-то можно помочь?

— Ни в коем случае. Я неоднократно говорил вам, ваше высочество, что когда имеете дело с Силой неизвестной природы либо с магией неизвестной школы, никогда не следует вмешиваться в чужие действия. Помочь вы там никоим образом не сможете, а вот помешать магу или навредить себе — несомненно.

— А эта школа даже вам неизвестна? — не унимался любопытный эльф.

— Не то, чтобы совсем неизвестна, но я не припоминаю, когда и где я с ней сталкивался. Возможно, поразмыслив на досуге, смогу вспомнить, если вам так любопытно. Но могу вам сразу сказать, что практической ценности для вас это не будет иметь. Это совершенно неклассическая магия, использующая Силу принципиально иной природы. Чем-то сродни ведовству или варварскому шаманству. Для нас с вами эта Сила недоступна.

Мафей посмотрел, как мистралиец отпускает девушку, роняет руки и обессилено падает на скамейку, и опять забеспокоился.

— Мэтр, с ним что-то не так? Может, ему все-таки надо помочь? Он не сгорел?

— Нет-нет, — успокоил его наставник. — С ним ничего не случилось. Он просто устал. Эта Сила черпается изнутри, а не извне, как в классической магии, поэтому колдовство требует большого напряжения. А сгореть в таком случае невозможно, так что не извольте беспокоиться. Я припоминаю эту школу, я действительно с таким сталкивался. Это так называемая школа Пламени Духа. Очень редкая и, насколько я знаю, эти знания сейчас утрачены. Единственным представителем этой школы, которого я знал, был один мистралийский маг, мэтр Максимильяно, но у него не было учеников. Для этой магии нужны особые врожденные способности, которыми, видимо, обладает наш гость из Мистралии. Но пользоваться он ими не умеет, иначе не довел бы себя до столь плачевного состояния.

— Может, ему все-таки чем-то помочь?

— Ему нужно просто отдохнуть, не более. Гасите зеркало, ваше высочество, и идите спать. Я побуду здесь сам. По моим подсчетам, скоро закончится действие заклинания, и его величество проснется. Я хотел бы с ним поговорить наедине. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, мэтр, — послушно ответил ученик, с сожалением провел рукой по зеркалу и направился к двери.

Когда он скрылся из виду, и его сапожки мягко протопали по коридору, мэтр Истран подставил к кровати нормальный стул, отодвинув неустойчивый насест принца, и присел поближе к королю.

— Не притворяйтесь, ваше величество, — сказал он. — Я знаю, что вы не спите.

— Я не сомневался, — вздохнул король, открывая глаза. — Просто не хотел вам мешать. Вы так увлекательно говорили о магии…

— Не пытайтесь уверить меня, будто вам были столь интересны наши рассуждения о магии, что вы притворялись спящим, чтобы нам не мешать. Особенно, принимая во внимание тот факт, что вам больно и притворяться вам стоило большого труда. Вы надеялись, что я уйду, и вам не придется со мной общаться. Должен вас огорчить, ваше величество, придется.

— Я вас слушаю, — покорно вздохнул король.

— Нет, ваше величество, это я вас слушаю. Извольте объяснить, что произошло сегодня на традиционном поминальном ужине.

— Это непременно нужно объяснить сейчас?

— Если вас не затруднит.

— Затруднит. И очень.

— Вы настолько плохо себя чувствуете?

— Мне больно. Это… отвлекает.

— Я опасаюсь, что если я сейчас возобновлю обезболивающее заклинание, вы либо уснете, либо подбодритесь и категорически откажетесь от объяснений.

— Нет, что вы, мэтр Истран, у меня и в мыслях не было уклоняться от разговора. Я все равно собирался вам все объяснить… по окончании. Я же не предполагал, что со мной такое случится. Так невовремя…

Придворный маг наклонился, положил ладонь поверх повязки, затем резким движением дернул руку вверх, собрав пальцы щепотью, словно выдернул невидимый гвоздь.

— Спасибо, — вздохнул король. — С чего бы начать… Может, у вас есть вопросы?

— У меня их много, но я хотел бы для начала знать суть дела. Все происшедшее — ваша работа?

— Моя, — честно признался король. — И частично Элмара.

— Какая именно часть? — поинтересовался мэтр.

— Я придумал план, который ему не понравился. И он взял с меня слово, что если я придумаю что-то другое…

— Нет-нет, так не пойдет. Давайте все-таки сначала. С чего все началось. Такое впечатление, что все делалось экспромтом, будто у вас не было времени как следует продумать свои действия.

— Совершенно верно. Вчера ко мне пришел господин Хаббард… покойный господин Хаббард, как это приятно звучит… и потребовал освободить престол, как я и ожидал.

— Вы ожидали этого через полгода.

— Они решили ускорить процесс, испугавшись, что я их все-таки достану. И тогда я…

Король подробно изложил события двух последних дней, честно и беспристрастно описав оба свои плана и результат, к которому привели его действия.

— Что ж, — согласился мэтр Истран, выслушав все это. — Теперь мне все ясно. Кроме одного: почему вы скрыли все от меня? У вас были какие-то основания подозревать меня в неверности короне?

— Ни в коем случае, — король заметно смутился. — Просто я опасался, что вы вмешаетесь… скажете, что я собираюсь поступить безнравственно, или слишком рискованно, или безответственно… и запретите.

— Запретить? Вам? Простите, ваше величество, но вы здесь король или… то, что вы обычно упоминаете в таких случаях? Если я беру на себя смелость давать вам советы и высказывать свои суждения в некоторых вопросах личного плана, это не значит, что я собираюсь вмешиваться во все, что вы делаете. Вы припоминаете какой-либо случай, чтобы я вмешивался в государственные и политические вопросы? Так почему вы решили, что я стану вам препятствовать, тем более, когда речь идет о судьбе короны? Возможно, я мог бы вам что-либо посоветовать, каким-то образом улучшить ваши замыслы, хотя при такой нехватке времени их вряд ли можно было улучшить. Но неужели вы полагаете, что я бы посоветовал оставить все как есть и отдать корону этим проходимцам? Стыдитесь, ваше величество.