Александра Лисина - Темный Лорд

— Пусть только попробует.

Герр Хатор вежливо кивнул и, словно сделав для себя какой-то вывод, быстро отвернулся. А Белик досадливо тряхнул буйной головой и печально констатировал:

— Зануда ты, Дядько. Нет в тебе никакого азарта. Ни даже крохотной толики любопытства. Живешь, как черепаха в своем панцире, а время-то идет… так и помереть от скуки недолго.

— Что? — заинтересованно обернулся седовласый, машинально нашаривая что-то на поясе.

— Да понял я, понял! — поспешил заверить его молодой человек, но на всякий случай отодвинулся: рука у дядьки была тяжелая. — Буду вести себя прилично!

— То-то же…

Поняв, что на этот раз обошлось, мальчишка невозмутимо пристроился рядом с суровым дядюшкой и с любопытством завертел головой по сторонам. Норовистый гаррканец то и дело пытался сорваться в галоп, чуть не приплясывал на месте от избытка сил и временами даже принимался грызть удила, издавая при этом отвратительный скрежет, будто вместо обычных зубов у него в пасти торчали трехвершковые клыки. А проходя мимо одного из оторопело застывших всадников (еще бы! не каждый день доводится увидеть свою воплощенную мечту!), вдруг воинственно рыкнул и едва не куснул обомлевшего от неожиданного испуга гнедого сородича. Чем немедленно подтвердил всеобщее мнение, что гаррканцы имеют крайне сложный и неуживчивый характер, из-за которого спрос на них был хоть и большим, но все же не громадным. Однако стоило Белику легонько хлопнуть ладонью по мохнатым ушам, как Карраш немедленно притих. Пошел дальше ровным шагом, умильно косясь на молодого хозяина и всем видом демонстрируя покорность.

Обломать такого зверя даже эльфам стоило немалых трудов, но уж если это удавалось, то лучшего спутника на неспокойных дорогах Лиары было не сыскать. Гаррканцы невероятно умны, выносливы и очень быстры, но при этом своенравны и довольно агрессивны. А у этого даже имя было подходящим: Карраш… кажется, так звали одного из сильнейших демонов владыки Нижнего Мира? K`charrasi, если по-эльфийски?

"Похоже, прекрасно выдрессирован, — отметил про себя Гаррон, наблюдая за необычной парой. — А мальчишка, судя по всему, из благородных".

Он усмехнулся по себя, признав на парнишке настоящий ланнийский шелк тщательно заправленной рубахи, безукоризненно подобранной в тон сапогам (кстати, тоже превосходной работы), отлично выделанную кожу короткой черной куртки, а еще — пару рукоятей на узком поясе, искусно отделанных редчайшей и потому безумно дорогой шкурой каменной ящерицы. Кажется, парень ловок с ножами? Вполне возможно. Правда, фигурой далеко не атлет, но подтянутый, жилистый, гибкий, как виноградная лоза. Наверняка не новичок с оружием. У богато отделанного седла виднелся приличных размеров дорожный мешок, под ним притулился длинный тряпичный сверток, перетянутый толстой бечевой, в котором с одинаковым успехом мог оказаться как зачехленный лук, так и туго свернутый походный шатер. Но даже если бы их не было, все равно было очевидно: мальчишка из очень богатой семьи, а строгий опекун наверняка должен сопровождать знатного отпрыска до дому. Или куда-то еще.

— В Бекровель? — понимающе хмыкнул Гаррон, незаметно нагнав обоих.

Дядько молча кивнул.

— Я — Гаррон. Во всем, что касается охраны, мое слово здесь — закон. Все остальное — к господину Хатору. Сроки прибытия у него всегда жесткие, а потому рассиживаться в пути некогда. Привыкайте: привалов будем делать всего по два — примерно в два часа пополудни и еще один, ближе к ночи. Выступаем снова с рассветом.

— Ничего, мы пуховыми перинами не избалованы. Потерпим.

— Говори за себя, — немедленно проворчал Белик, недовольно насупливаясь.

— Поверь, скоро и тебе придется. Всего пара-тройка дней, а потом напрочь забудешь про разносолы столицы. Гм, а то и сырое жрать начнешь, благо в пути не до излишеств, — так же ровно сообщил седовласый, на что юноша насупился еще больше и сердито сверкнул глазами.

Ох, ну и взгляд у пацана! Еще несколько лет, и девки просто с ума будут сходить! А то и драться друг с дружкой ради этой бездонной синевы. Гаррон невольно улыбнулся про себя и, кивнув новым попутчикам, неторопливо отъехал в сторону. Успев, впрочем, расслышать за спиной негромкое ворчание:

— Угораздило же меня с вами связаться… три недели в дикой скукоте! Правда, Карраш? Жить впроголодь, спать на земле, ни тебе нормальной охоты, ни развлечений, ни одной красивой… Дядько-о-о-о! — вдруг восторженно выдохнул Белик. — Что ж ты раньше не сказал, что тут есть прелестные барышни?! Это же в корне меняет дело!

Южанин понимающе хмыкнул и приветливо кивнул обеим дочерям герра Хатора, как раз выбравшимся на облучок подышать свежим воздухом. Старшая, Ивет — внушительных размеров деваха с поистине восхитительными (в смысле, большими, просто ОГРОМНЫМИ) формами, два года как была замужней и сейчас вместе с отцом возвращалась к богатому супругу в Бекровель. Говорят, лечилась в столице от какого-то недуга. Какого? Нетрудно догадаться, глядя на волшебное колыхание этого объемного пудинга. Зато вторая… он мысленно причмокнул, одобрительно провожая глазами ладную фигурку младшенькой Илимы, облаченную в длинный, расшитый бисером голубой сарафан, но быстро отвернулся и со вздохом напомнил себе, что состоит на службе. Впрочем, рядом с ними всегда держалась еще одна девчонка из бедных — симпатичная рыжая служаночка Лиля, у которой ножки тоже очень даже ничего. Но над той цербером стояла грозная повариха и, по совместительству, нянька для обеих нетронутых девиц, с которой даже лихим и разудалым наемникам, охочим до женской ласки, приходилось считаться. Иными словами, обходить строгую дуэнью стороной, потому что ее вызывающие уважение габариты лишь немногим уступали формам старшей дочери купца. Только были гораздо плотнее, мощнее и лишены изрядной доли рыхлого сала. Да и сила ее изящной женской ручки была ого-го: от одного ласкового удара в лоб громадной скалкой падал на скаку даже боевой носорог.

Однако Белик, разумеется, ничего этого еще не знал, а потому со всей галантностью поклонился трем прекрасным дамам прямо из седла и, развернув гарцующего гаррканца, многообещающе заулыбался. Наученные горьким опытом предыдущих дней, караванщики с непроницаемыми лицами переглянулись и, хмыкнув в усы и бороды, приготовились к незабываемому развлечению.

— Здравствуйте, леди…

— Чего ты лыбишься, недоросль? — грубо обрубила дерзкие намеки милейшая донна Арва, приподняв над повозкой свой могучий торс. — Сперва женилку отрасти, оболтус сопливый, а потом будешь глазки строить! Нечего пялиться! То не про тебя яблочки! Пошел вон, говорю, если еще не дошло! И язык свой не забудь! А то вон, как раскатился по дороге! Слюни за версту видать!