Сергей Лукьяненко - Ночной Дозор

Луч света, невидимый людям, бил из моих ладоней. Все крупинки, что я собирал у них, безжалостно и беспощадно. Алое пламя роз, бледно-розовые пионы, желтизна астр, белые ромашки, почти черные орхидеи.

Завулон тихо смеялся за спиной.

Светлана стояла с мелом в руках над Книгой Судьбы.

Егор, раскинув руки, замер перед ней.

Фигуры на доске. Сила в моих руках. У меня еще никогда не было столько Силы, бесконтрольной, струящейся через край, готовой пролиться на кого угодно.

Я улыбнулся Светлане. И медленно-медленно поднес ладони с бьющим из них фонтаном радужного света к своему лицу.

— Нет!

Вопль Завулона не просто прорвался сквозь ураган — заглушил его. Вспышка молнии прорезала небо. Глава Темных бросился ко мне, но навстречу шагнул Гесер, и Темный маг остановился. Я не видел это — чувствовал. Лицо заливало цветное сияние. Голова кружилась. Я больше не чувствовал ветра.

Осталась только радуга, бесконечная радуга, в которой я тонул.

Ветер метался вокруг, не трогая меня. Я посмотрел на Светлану и услышал, как ломается невидимая стена, всегда стоявшая между нами. Ломается — чтобы замкнуть нас в барьер. Развевающиеся волосы упали вокруг лица Светы мягкой волной.

— Ты все истратил на себя?

— Да, — сказал я.

— Все, что собрал?

Она не верила. Не могла поверить до сих пор. Светлана знала, какова цена за взятую взаймы Силу.

— До последней капли! — ответил я. Мне было легко, удивительно легко.

— Зачем? — Волшебница протянула руку. — Зачем, Антон? Ты мог остановить эту бурю. Мог осчастливить тысячи людей. Как ты мог — все на себя?

— Чтобы не ошибиться, — объяснил я. Было даже неудобно, что она, будущая Великая, не понимает такой малости.

Секунду Светлана молчала. Потом поглядела на огненный мелок в своей руке.

— Что мне делать, Антон?

— Ты уже открыла Книгу Судьбы.

— Антон! Кто прав? Гесер или ты?

Я покачал головой.

— А вот это решай сама.

Светлана нахмурилась.

— Антон, и это все? Ради чего ты взял столько чужого Света? Ради чего истратил магию второй степени?

— Ты пойми. — Я не знал, сколько веры в моем голосе. Даже сейчас мне ее не хватало. — Иногда главное — не поступок. Иногда главное — бездействие. Есть то, что ты должна решить сама. Без советов. Моих, Гесера, Завулона, Света, Тьмы. Только сама.

Она замотала головой.

— Нет!

— Да. Ты решишь сама. И эту ответственность с тебя не снимет никто. И что бы ты ни сделала — ты все равно будешь жалеть о несделанном.

— Антон, я люблю тебя!

— Знаю. И я люблю тебя. Потому и не скажу ничего.

— И это твоя любовь?

— Только это и есть — любовь.

— Мне нужен совет! — закричала она. — Антон, мне нужен твой совет!

— Каждый творит свою судьбу, — сказал я. Это было даже чуть больше, чем я мог сказать. — Решай.

Мелок в ее руке вспыхнул тонкой огненной иглой, когда она повернулась к Книге Судьбы. Взмах — я услышал, как хрустят страницы под ослепительным ластиком.

Свет и Тьма — только пятна на страницах судьбы. Взмах. Росчерк.

Стремительный бег огненных строк.

Светлана разжала руку, и мел Судьбы упал ей под ноги. Тяжело, будто свинцовая пуля. Его все-таки поволокло ураганом, но я успел нагнуться и спрятать мелок в ладони.

Книга Судьбы начала таять.

Егор пошатнулся, согнулся, повалился на бок, поджимая колени к груди. Съежился в жалкий маленький комочек.

Белый круг вокруг них уже размыло дождем, и я смог подойти. Присел, придерживая мальчика за плечи.

— Ты ничего не вписала! — крикнул Гесер. — Светлана, ты только стерла!

Волшебница пожала плечами. Она смотрела на меня, сверху вниз. Дождь, прорвавшийся за исчезающий барьер, уже пропитал белое платье, превратил его в тонкую кисею, не скрывающую тела. Только что Светлана была жрицей в белоснежных одеждах, лишь миг — и она стала промокшей девушкой, с опущенными руками стоящей в центре бури.

— Это был твой экзамен, — вполголоса сказал Гесер. — Ты упустила свой шанс.

— Светлый Гесер, я не хочу служить в Дозоре, — ответила девушка. — Простите, Светлый Гесер. Но это не мой путь. Не моя судьба.

Гесер печально покачал головой. Он больше не смотрел на Завулона, и тот в несколько шагов оказался возле нас.

— И это — все? — спросил Темный маг. Посмотрел на меня, на Свету, на Егора. — Вы не смогли ничего сделать?

Он перевел взгляд на Инквизитора — тот поднял голову и кивнул.

Больше ему никто не ответил.

Кривая улыбка появилась на лице Завулона.

— Какие усилия, и все окончилось фарсом. Лишь потому, что истеричная девчонка не захотела бросить своего нерешительного возлюбленного. Антон, ты меня разочаровал. Светлана, ты меня порадовала. Гесер, — Темный посмотрел на шефа, — мои поздравления с подобными сотрудниками.

За спиной Завулона открылся Портал. Тихо смеясь, он вошел в черное облако.

С земли до меня донесся тяжелый вздох. Я не видел, но знал, что там происходит. Один за другим Темные дозорные выходили из сумрака. Кидались к припаркованным вокруг здания машинам, спеша увести их подальше от деревьев. Пригибаясь, бежали к соседним домам.

А следом покидали оцепление Светлые маги. Некоторые — для тех же простых и понятных человеческих действий. Вот только большинство, я знал это, оставались на месте, вглядываясь вверх, на крышу здания. Тигренок, с виноватым на всякий случай лицом. Семен — с мрачной улыбкой Иного, повидавшего и не такие бури, Игнат — с неизменно искренним сочувствием.

— Я не смогла этого сделать, — сказала Светлана. — Гесер, простите. Я не смогла.

— Ты и не могла, — ответил я. — Да и не должна была…

Я раскрыл ладонь. Посмотрел на маленький кусочек мела, который в моих руках стал просто мокрым и липким кусочком мела. Заточенным с одной стороны. Неровно сломанным с другой.

— Давно понял? — спросил Гесер. Подошел, сел со мной рядом. Его щит раскинулся над нами, и рев урагана стих.

— Нет. Только что.

— Что происходит? — выкрикнула Светлана. — Антон, да что происходит?

Ей ответил Гесер:

— У каждого своя судьба, девочка. У кого-то — править чужие жизни или ломать империи. У кого-то — просто жить.

— Пока Дневной Дозор ждал твоих действий, — пояснил я, — Ольга, взяв вторую половинку мела, переписала чью-то судьбу. Так, как хотелось Свету.

Гесер вздохнул. Протянул руку, коснулся Егора. Мальчик зашевелился, пытаясь подняться.

— Сейчас, сейчас, — ласково сказал шеф. — Все уже кончилось, заканчивается.

Я обнял мальчика за плечи, положил его голову себе на колени. Он снова затих.

— Скажи, зачем? — спросил я. — Если ты все равно знал все наперед?

— Даже мне не дано знать все.

— Зачем?

— Да потому, что все должно было быть естественно, — с легким раздражением ответил Гесер. — Только так Завулон мог поверить в происходящее. И в наши планы, и в наше поражение.