Анна Гринь - Забудь мое имя!

— Поедем в мою любимую кафешку, — решил Игорь. — Там уютно и отлично кормят.

Я не возражала. В центре пришлось довольно долго крутиться, выискивая стоянку, но мне жаловаться было не на что — даже немного подремала под приглушенный рев мотора и скрип снега под шинами.

Наконец мы добрались не только до кафе, но и до столика. Я, не мудрствуя лукаво, заказала большую пиццу с сыром и ветчиной и двойную порцию глинтвейна. И была несказанно рада, когда мне принесли большую чашку горячего напитка, с прилагающимися к нему невесомыми печенками.

Неслышно похрюкивая от удовольствия, я макала печенки в вино, поедая размокшую выпечку, грела ладони о кружку и старалась не обращать внимания на изучающий взгляд Игоря. Конечно, веду себя как маленькая девочка, забавляюсь, но поделать с собой ничего не могу. Да и не хочется изображать идеально воспитанную барышню.

Принимайте такой, какая есть!

— Расскажешь о себе? — спросил Игорь, помешивая ложечкой в чашке.

Я отпила глоточек глинтвейна, мгновенно согреваясь.

— Да что могу рассказать? — усмехнулась на вопрос парня. — Мы же не на собеседовании, ведь правда?

— Нет, — ответил он. — Просто мне интересно.

— Да не могу ничего необычного рассказать, — я вздохнула и подперла кулачком щеку, чувствуя, как хмелею.

— Ну, расскажи обычное, — предложил Игорь.

— Да все как у всех, — ответила, мечтая о скорейшем появлении пиццы. Еда — отличная причина не отвечать на вопросы.

— А родители у тебя чем занимаются? — нашел что спросить парень.

— Мама — художница, а об отце знаю только, что его звали Леонид. И все, — выдала я, наблюдая за появлением моего заказа.

Следующие полчаса мы ели, думая каждый о сво ем. Игорь молча поедал свою лазанью, хотя и стрелял в меня глазами, но я это старательно игнорировала.

Пока моя жизнь слишком переполнена вопросами, чтобы еще расспросы про себя выслушивать из уст этого парня. Он мне никто. Так, недавний знакомый. Изливать душу у него на плече меня никто не заставляет.

О себе вообще тяжело рассказывать. Особенно малознакомому человеку. И если ты считаешь свою жизнь самой обыкновенной, без каких‑либо необычных событий.

«Самое необычное, что пока с тобой случилось, — встреча с демоном тьмы», — подсказал внутренний голос.

Тут же еще разобраться нужно, чем мне эта встреча в итоге грозит. А спросить не у кого! В интернете, что ли поискать? Тоже ведь не ясно, найду ли я хоть слово правды, а тем более объяснений.

— Ты немногословна, — выдал этот «болтливый» товарищ, сверля меня испытующим взглядом.

— Устала, — пожала я плечами, на самом деле чувствуя сильную вялость.

— Я хотел тебя пригласить в кино, — улыбнулся Игорь.

И что он хочет, чтобы я ответила? Внутри у меня зародилось острое желание как следует растолковать этому молодцу, что он как‑то очень торопит события. Вздохнув, вслух сказала:

— Может быть как‑нибудь!

Еще не ясно, что у меня с кожей, и какая будет реакция, если Игорь вздумает ко мне прикоснуться!

Девушка ему очень нравилась. Такая маленькая и тоненькая. И хорошенькая без какой‑либо косметики. Или он просто не видит?

А глаза! Огромные и любопытные, на узеньком кукольном личике.

Лену хотелось оберегать и, за одно, на руках носить.

Вот только девушка на контакт не шла, держалась на расстоянии, посматривая на него настороженно, как дикий зверек. А приручать зверей Игорь никогда не умел.

Даже в детстве у ничего такого не получалось, в отличие от младшего брата. К Олегу ластились все уличные собаки и кошки. Сколько было походов по подъездам в целях пристроить все те находки, что младший тащил в дом. Щенков и котят отмывали, выводили глистов и блох, кормили и выдворяли Игоря нести очередного страдальца в новый дом.

Олег вырос, а ничего не поменялось. Только кошки сменились потрясающими девушками. А ведь мальчишке только двадцать лет исполнилось!

Игорю же всего приходилось добиваться самому.

***

Не знаю, как удалось отделаться от настырного парня, избежав приглашения на чай–кофе. Освобожденно вздохнув, я потрепала между лопаток засевшего в засаду за моими ногами Тима, получила привычное и недовольное «Мяу» в свой адрес и потащилась в ванную. Хотелось в душ, чаю с шоколадкой и спать.

Мама не показывалась, но в мастерской громыхал «Рамштайн» — верный признак того, что родительница решила в кои‑то веки заняться работой. Теперь она про меня хорошо если через неделю вспомнит. Будет бесконечно пить кофе, жевать мармелад и курить по две пачки в день. Да и я понадоблюсь лишь затем, чтобы оценить очередной «шедевр». Придется изображать восторг, хвалить и выслушивать не менее запутанное, как и сама картина, описание.

После очень горячей воды и крепкого сладкого чая, я зарылась под два одеяла, ожидая, что как всегда еще проваляюсь какое‑то время, прежде чем меня сморит сон. И провалилась, стоило голове коснуться подушки.

Сны мне снятся редко, но если уж случаются, то настолько яркие и живые, что их легко спутать с действительностью. Но не сегодня.

Как‑то сразу я поняла, что это именно сон. И сон не только мой.

Сначала ничего не видела и не чувствовала, хотя знала совершенно точно, что сейчас что‑то произойдет. Меня не заставили ждать. Туман перед глазами рассеялся, и я увидела себя сидящей в широком удобном кресле перед жарко полыхающим камином.

— Привет, — тьма слева от очага сгустилась, преображаясь в небрежно облокотившегося на каминную полку Бестелиона.

— Привет, — ответила я, наблюдая за демоном.

— Позволишь? — ухмыльнулся этот негодник, как‑то в одно мгновение заняв кресло и усадив меня к себе на колени боком. Я хотела возмутиться, но не стала. Сидеть оказалось очень удобно. К тому же через его и мою одежду я чувствовала невероятное тепло, согревавшее лучше огня.

— Совсем холодная, — вздохнул демон, накрывая мои ступни ладонью. Когда же через секунду он принялся несильно массировать их через носки, я чуть не замурлыкала. Еле сдержалась! Но глаза на секунду сами собой закрылись.

Как же чертовски приятно!

А этот проходимец еще и усмехается. Вот гад!

Раздумывая над тем, обидеться на него или нет, я окончательно согрелась, вялой тушкой растекаясь в его руках.

— Тепло, — счастливо вздохнула я, пристраивая голову куда‑то в район его плеча.

— Такая мерзлячка, — прошептал Бестелион и погладил меня по щеке подушечками пальцев.

Кажется, я превращаюсь в кошку. И мне это нравится. Так и провела бы у демона на коленях годы, прислушиваясь к спокойному дыханию и восторженно мурлыкая под его ласками.

— Что я тут делаю? — разговаривать совершенно не хотелось, но вопрос так и вертелся на языке.