Галина Гончарова - Средневековая история

Мое богатство… моя прееееелесть…

Местные докторусы, как оказалось, были в этом отношении непросвещенными. И железом в тело человека не лезли. А уж про патанатомию — вообще молчим. Церковь проклянет.

Лечили травами. В крайнем случае — пускали кровь, отворяя жилы. Могли оттяпать ногу или руку. А вот до более сложных операций не додумались. По причине полного отсутствия стерильности.

Что толку, что ты пациенту что-то вырежешь, если он у тебя все равно помрет?

От инфекции?

Тут ведь даже еще до понятия «микроб» не додумались.

Дурная кровь — здоровая кровь.

Ланцет, щипцы для выдирания зубов и пила для оттяпывания конечностей — вот и весь набор «юного медика». Здорово, правда? Даже до клизмы еще не додумались. Слабительным баловались.

Мальчишка пытался говорить что-то куртуазное. Лиля оборвала его небрежным жестом — и опять погрузилась в свои мысли.

Да, сегодня она должна блистать новинками. Но в меру.

Пуговицы — можно. Ими уже Хельке занялся. А вот карманы — рано. Это для девочек.

Широкий палантин, придающий изящество — в тему. Но булавки — простите. Закалывают здесь пока все одной толстой иглой, никак ее не фиксируя — вот и закалывайте. А остальное вам пока еще жирно будет.

На поясе поблескивала золотая коробочка с благовониями. Хельке очень рекомендовал. И Лиля послушалась.

Веер свисал с запястья на изящной ленте. Локоны были короной уложены вокруг головы. Так, что видны были серьги. Тяжелые, яркие… Хельке по Лилиной просьбе, переделал ее изумруды под другую застежку. Эввир вообще собирался расширяться. Потому что купцы, распробовав перо и чернильницу-непроливайку, шли косяками… предложение просто не соответствовало спросу.

Хельке нанял еще четверых рабочих. Прикупил соседний дом под мастерскую — и все равно сбивался с ног. Едва успевая гравировать на каждом изделии свой цеховой знак.

Лилю он нежно обожал. И клялся наезжать в Иртон каждый месяц. Лиля едва привела его в чувство, сказав. Что тогда ему работать некогда будет. Так и проездит.

Сошлись на том, что ездить к ней будет племянник Хельке — детей ювелиру бог не дал. И племянник — Саймон Лейтц был преемником всего дела ювелира.

Лиле он, кстати, понравился. Не «юноша бледный со взором горящим» а этакий практичный хоббит. Даже по внешности похож. Невысокий, крепенький, кудрявый, глаза яркие, темные, волосы тоже темные.

И на графиню смотрел с деловым интересом. Воровать, конечно, будет, но два хороших человека всегда договорятся.

— ваше сиятельство…

Лиля посмотрела на парня недовольными глазами. Ну ЧЕГО еще?! Чего ты домотался?!

— Ваше сиятельство, я хотел бы еще раз принести вам свои глубочайшие извинения за недоразумение с вашей охраной…

Лиля взмахнула рукой.

— Мы с вашим отцом нашли общий язык, юноша. Можете больше не затрагивать эту тему…

Дарий Авермаль едва не взвыл от злости.

Сидит!

Сидит и в ус не дует! Мальдонаина дочь!!! Стерва!!! Гадина!!!

И все ей безразлично. Спокойная, равнодушная… словно королева…

Хотя выглядит она действительно… м-да…

Была — толстая тетка в розовом балахоне. Сейчас же… да, она все равно толстая. Но уже не настолько. И видно, что у графини зеленые глаза, шикарные золотые волосы и спокойная ясная улыбка. А про ее ум отец сыночку все уши прожужжал.

Да и платье как-то скрывает лишний жир.

Крупная, да. Но не безобразная туша.

Дарий зло ухмыльнулся.

Определенно, графиня — служит Мальдонае. Никак иначе такие изменения не объяснить.

Надо бы поговорить об этом с патером. Хотя…

Отец упоминал, что патеру графиня тоже нравится. Тот восхищается умом женщины и ее энергией. С другой стороны — она водит дружбу с эввирами, наняла на службу безбожников-вирман… обязательно надо поговорить с патером.

Лиля даже не подозревая о мыслях Дария, раздумывала о своем. И едва не пропустила момент приезда. Но не сплоховала. Изящно вышла из кареты, подобрав платье (уж если она из армейского уазика могла выйти, а не выпасть или выпрыгнуть…), оперлась на руку своего спутника и прошествовала к ратуше.

Разряженный в красное тип поклонился, распахнул дверь и провозгласил:

— Ее сиятельство графиня Лилиан Элизабетта Мариэла Иртон.

Лиля величественно воздвиглась в дверях. И на несколько секунд замерла, давая себе возможность оценить местное общество — а обществу — осмотреть себя.

Отлично!

В обществе были десятка три мужчин — и столько же дам. Кто с женой, кто с детьми… Лиля довольно потерла лапки. Вот она — реклама. За отсутствием телевизора и топ-моделей — новинки будет представлять и рекламировать их создательница.

И Лиля поплыла вперед. В голове крутилось «Она прошла, как каравелла по зеленым волнам…». И почему-то пыталось заменить каравеллу на к о р о веллу. Видимо, от слова «корова».

Но разыграться комплексу неполноценности не дал барон Авермаль.

— Графиня! Ваше сиятельство! Вы сегодня ослепительны!

Склонился к пухлой ручке с брачным браслетом, еще раз пять восхитился ее красотой — и утащил представлять собравшимся.

Следующий час Лиля просто была нарасхват. Не хуже поп-звезды в захолустном Козловске. Ее буквально рвали на части. Сначала именитые мастера и купцы, которые кое-что уже прослышали про ее сотрудничество с Хельке и столяром, а потом их жены. Тех, правда, интересовала не столько Лиля, сколько прическа, украшения, платья…

Лиля специально надела все новое и интересное… а уж веер вообще оказался писком моды. Особенно когда Лиля чуть поиграла им, постреляла глазками из-за сложенного веера и показала, как правильно им обмахиваться, чтобы привлечь внимание к декольте. Или к лицу…

Дамы хищно потерли ручки.

Лиля и не сомневалась, что в мастерской у Хельке будет полный аншлаг. Ведь веер не может быть только один. И его можно делать из самых разных материалов. Не-ет… одним никак нельзя ограничиться. Такая новинка!

На пять лет у Хельке будет монополия. И они с эввиром даже договорились о клейме.

Хельке ставил свое — цеховое. Букву «Х» в окружении цветов. Но… когда ювелир предложил добавить к этому какой-нибудь знак Лилиан Иртон хотя бы и ее герб — Лиля откровенно опешила.

Это как?

Она еще не знает, что с мужем делать, а тут — клеймо? А если у нее что не так пойдет?

Нет уж, ничего связанного с мужем она делать не будет. Да и…

Вот представим — супруг увидит свой герб на веере. Или щетке.

Начнутся расспросы. И выяснится, что дражайшая мадам, вместо того, чтобы подыхать после выкидыша — жива, здорова и резко активна. Да еще и прибыль получает.

Насколько Лиля знала — здесь и сейчас жена считалась собственностью супруга. А такое понятие, как «личная фирма» вообще не принималось в расчет.