Роман Мискин - Амулет Святовита. Первая часть.

- Вы лежите покамест, сударь, не разговаривайте, - сказал Пеколс. - Вам еще сил набраться надо - успеете еще поговорить!

Лиго сомкнул глаза. Голова все еще шумела, дико болела грудь и помятые ребра, а во всем теле чувствовалась опустошающая слабость. Но, странное дело, глоток выпитой обжигающей жидкости, оставившей свой терпкий привкус на растрескавшихся губах, делал свое удивительное дело - слабое пульсирующее тепло успокаивающе разливалось по телу, капля за каплей насыщая его жизненной силой.

- Сударь, может, еще глоточек? - проворковал Пеколс, нагнувшись над головой своего хозяина.

Лиго, приоткрыв глаза, кивнул. Пеколс снова поднес к его рту старый медный чайник.

Закашлявшись снова, Лиго слабо улыбнулся:

- Спасибо, Прок...

- Ну что вы, сударь, - только и смог сказать тот - и тут же поспешно отвернулся, чтобы скрыть навернувшиеся слезы.

Странный обжигающий напиток делал свое дело - по телу молодого земника разносился он тысячей мелких иголочек, покалывающих то тут, то там. В голове постепенно прояснялось, и мысли стали выстраиваться в четкий стройный порядок, выбираясь из вязкой липкой путаницы забытья. И когда последние клочья тумана беспамятства растаяли, на земника хлынули воспоминания прошедшей ночи.

Он вспомнил, как его помчал взбесившийся лошак, как летел он на нем незнакомыми переулками чужого города, не разбирая дороги. Вспомнил тот злополучный тупик - и своё падение в куст чертополоха. А затем... А затем, вдруг облившись холодным липким потом, вспомнил появление тех. И особенно той тени чужака со страшным голосом, что так выморозил своими ледяными звуками всю его душу. Вспомнил и то, как корчился от адской боли у ног жестокого незнакомца - и свои видения за мгновение до собственной смерти. И в этот миг Лиго вдруг громко вскрикнул - и вскочил на своих подушках: откуда только и силы-то взялись.

- Что такое, сударь? - в испуге закричал Пеколс и, уронив свой медный чайник, бросился к своему хозяину.

Лиго сидел с широко раскрытыми и ничего не видящими глазами - сердце его так сильно билось в груди израненной птицей, что грозило вот-вот вырваться из этой тесной клетки.

- Где заколка? - вдруг жестким голосом спросил Лиго, схватившись за грудь.

И, не найдя ее там, страшно закричал:

- Где она?!

Пеколс в ужасе схватил его и прижал к себе - но Лиго оттолкнул его с небывалой силой и стал судорожно шарить руками вокруг, ощупывая свою постель.

И в этот миг на крик Лиго кто-то откликнулся - полог шатра широко распахнулся, и внутрь ворвался ослепительный солнечный свет и дневной гомон большого лагеря. Оба земника на мгновение зажмурились - а когда открыли глаза, то увидели, что свет на секунду померк и снова прояснился: высокая статная фигура переступила порог.

- Что случилось, мальчик мой? - спросил густой сочный голос, вселяя спокойствие и изгоняя все страхи.

От звука этого мелодичного глубокого голоса пережитый только что ужас стал быстро отступать - даже сердце у Лиго забилось медленнее и спокойнее.

- Где заколка? - вновь упрямо спросил земник.

- Не беспокойся, Лиго, всё в порядке, - ответил ему тот же голос, - лежит она с тобою рядом, мальчик мой.

И у Лиго в этот миг словно пелена спала с глаз - он увидел рядом с собой, у подушек, маленький кожаный чехол. Быстро схватив его, земник посмотрел внутрь - там огнисто и таинственно мерцала та самая загадочная заколка. И как только Лиго прикоснулся к ней, то сразу же почувствовал то самое знакомее целительное тепло, пробежавшее по его пальцам вверх, к локтю, а оттуда прямиком к сердцу, окончательно успокаивая его и растапливая в нем остатки ледяных игл, возвращая утраченные силы.

- Да, мальчик мой, она тебе нужна сейчас, - мягко произнес тот самый голос, знакомый настолько, что сердце вдруг ёкнуло в груди.

Лиго вскинул взгляд - и его глаза широко распахнулись от внезапно нахлынувших чувств. Эта высокая статная фигура, этот густой сочный голос, эта незабываемая старинная манера говорить стихами, как волхвы-вайделоты, могли принадлежать только одному человеку!

- Владыка Куреяс!!! - радостно закричал Лиго. - Это вы?!

И попытался вскочить с постели.

- Лежи, мой мальчик, набраться сил тебе пока необходимо, - сказал Куреяс, владыка вайделотской школы в Вольно-граде, и мягко, но настойчиво снова уложил земника на подушки. - Покой и сон - вот снадобья для исцеленья!

Старый волхв стоял, высокий и статный, с огромной окладистой седой бородой, в темном синем плаще с рассеянными по нему мелкими звездами, и в широкополой островерхой шляпе с большой серебряной пряжкой.

- Да, это я, мой мальчик, - улыбнулся в густую бороду Куреяс, владыка храма. - Поди, не ожидал меня увидеть снова? По правде говоря, и я не чаял этой встречи - и скоро так причем.

И, прислонив к изголовью кровати свой витиеватый изогнутый посох вайделота, испещренный старинными колдовскими знаками, сел рядом на стоявший у постели высокий резной стул.

Заметив внизу, под ногами, натёкшую лужицу темной густой жидкости из оброненного медного чайника, волхв грозно сдвинул брови и сурово покосился на Пеколса, зацокав языком.

- Я - что? Я - сию минуту, сударь! - пролепетал тот и опрометью бросился убирать.

Затем, более уже не обращая внимания на слугу, волхв посмотрел на молодого земника.

- Я вижу, тебе лучше стало, - сказал вайделот и улыбнулся. - Настойка корня огнецвета знай дело делает своё!

Тут он вновь глянул на Пеколса и заметил:

- Особенно, если ее не разливать напрасно. Не так ли, Прок?

Старый земник обмер - но, увидев в глазах волхва веселую искорку, облегченно выдохнул.

- Ты вот что, Прок, - снова сказал вайделот. - Ступай пока - с хозяином твоим потолковать нам надо срочно.

И слегка махнул рукой.

А когда полог шатра за слугой закрылся, волхв обернулся к Лиго:

- Ну, мальчик мой, поскольку, как я вижу, тебе уж стало лучше, серьезно мы должны поговорить. И многое тебе придется мне поведать - хотя за это время, что ты лежал в бреду, слугу я твоего вопросами донял немало и вызнал всё, что только смог. Грозился даже жабой пустить его по свету, если он, не дай господь, попробует забыть хотя бы безделицу за всё то время, как ты покинул стены храма. Устал порядком я и слишком волновался, заботясь о тебе в последние три дня.

- Последние три дня? - изумился Лиго. - Так сколько же я здесь пробыл?

- Я ж говорю - последние три дня и страшные три ночи, которые тянулись как три года для меня, - ответил волхв.

Легкая тень набежала на лицо Лиго - он снова привстал на подушках и с дрожью в голосе спросил:

- Так это вам, сударь, я обязан своим спасением?

И склонил голову в знак признательности.

- Ну что ты, мальчик мой, - улыбнулся старый волхв. - И да, и нет. Я подоспел лишь вовремя сюда, чтоб вытащить тебя оттуда, где вечно княжит сумрак и покой. Но если бы не оберег твой, дар Велемира, то даже я боюсь загадывать, что было бы с тобой. Спасли тебя твоя заколка - и мой старинный друг, который-то и вырвал твою душу из лап врагов.