Марина Александрова - Смерть Несущая

Я раздраженно захлопнула Устав МАМ и кинула его на прикроватную тумбочку.

'Сволочи!', было последней связной мыслью в этот день, адресованной всей администрации МАМ вместе взятой и каждому по отдельности.

Сказать, что новость из уст профессора Кирла меня ошарашила, не сказать ничего. Я была ошеломлена, подавлена и находилась в легком ступоре. Даже когда этот мерзкий тип представлял мой новый статус группе, мысли мои были несвязны, и я не находилась с ответом на очень простой вопрос: 'Что все это значит?'

Несомненно радовало лишь одно — вытянувшиеся лица однокурсников. На чьих-то лицах читалась ничем не прикрытая зависть или удивление, кто-то столь же открыто недоумевал, чем простая человечка могла заслужить такой пост, и лишь один мужчина в аудитории оставался беспристрастным. Это был Лиам. Выражение на его лице было совершенно нечитаемым.

В любом случае, сегодня день ничем не отличался от предыдущего. Всё такой же бешенный темп, масса новых знаний и усиленная тренировка в виде пробежки под конец учебного дня. Но вот чем грозил мой статус в ближайшем будущем… пока оставалось не самой приятной загадкой.

Словно под пушистым одеялом спрятались звезды и Луна за облаками. В разогретом за день воздухе пахло надвигающейся грозой и одуряющими ароматами южных цветов. Совсем недавно поднялся легкий прохладный ветер, что нес с собой запах моря и соли. Это была хоть и облачная, но красивая, загадочная ночь. Тьма сгущалась над столицей Ирэми, предвещая своим появлением скорую бурю, а с ней и избавление от столь надоевшей жары.

Должно быть, было уже далеко за полночь, когда МАМ накрыла безмятежность и покой, а именно, последний из засидевшихся за книгами студентов предался сладостной дреме в царстве сна. Мир засыпал, чтобы с первыми лучами солнца возродиться вновь. Засыпала и Академия, в одном из зданий которой спала удивительно не похожая ни на кого девушка. Серебряным водопадом разметались её волосы на подушке, а простынь словно коконом обернулась вокруг стройного стана. Если бы в комнате сейчас находился маг, то, скорее всего, он был бы изумлен той картиной, что предстала бы перед его взором. И дело было бы не в том, что при ночном освещении девушка казалась каким-то неземным созданием, прекрасным призраком, сотканным из лунного света… Нет, ведь будь здесь маг, он непременно смог бы перейти на другой уровень зрения, и вот тут удивлению его не было бы предела. Ведь от стен комнаты, в которой она спала, к ней тянулись радужные нити, оплетая её фигуру в незримый сияющий кокон. Каждая ниточка несла в себе силу, которая, соприкасаясь с девушкой, переходила в её тело. Место, где находилась Мара, буквально переливалось от избытка энергии, что сейчас оплетала её.

Но вот, в самом углу комнаты, куда не дотягивалось магическое сияние, и тьма казалась густой и непроглядной, показалось движение. Черный кусок пространства отделился, обретая очертания фигуры, укрытой плащом, и медленно двинулся в сторону девушки.

— Я так долго искал тебя, — прошелестели невидимые под темным капюшоном губы. — Так ждал, когда же ты появишься, и не мог поверить в твою смерть. Мы искали тебя, — едва различимый шепот заполнил комнату. — Наша надежда, последняя ступень к заветной цели, — столько обожания было в этих словах.

Фигура приблизилась к самой постели девушки, и незнакомец протянул руку, чтобы коснуться той, что так долго искал по всему свету. Неожиданно сияющие нити встрепенулись, словно комок растревоженных змей, пришли они в движение и ринулись навстречу незнакомцу, не давая ему коснуться девушки.

— Шет! — выругалась фигура, что была соткана самой тьмой, отдергивая руку и отходя на шаг назад. — Пусть я не могу к тебе прикоснуться, но зато вполне смогу воздействовать на тех, кто дорог тебе. А тобой займутся те, кто и поклялся, — на этих словах фигура растворилась в ночном воздухе.

За окном сверкнула молния, а девушка неожиданно подскочила на кровати. Долго она ещё озиралась по сторонам, гоня непонятное дурное чувство, что поселилось у неё в груди. Беспокойно вглядывалась она во тьму, боясь вновь закрыть глаза. Но, усталость прожитого дня все же возобладала над встревоженным непонятным сном разумом, и, кое-как отдышавшись, она свернулась калачиком на широком ложе, засыпая под умиротворяющие звуки дождя.