Джонатан Уайли - Наследник Аркона

— Только что здесь кто-то заговорил со мной.

— Я слышала.

— Мой сын?

— Да. — Фонтейна опустила глаза.

— Почему ты не сказала мне раньше?

— Но ты бы тогда не пустил меня с вами.

— Но…

— Что, скажешь, пустил бы?

— Но…

— Никаких «но»! Я должна была быть здесь. Он должен был быть здесь. Ведь мы оба были нужны тебе.

Теперь Марку пришлось опустить глаза.

— Я испугался огня, — тихо сказал он.

— Огня? Какого еще огня?

— Ты не видела дракона?

— Нет, — она покачала головой и задумчиво добавила: — Тебе, наверное, пригрезилось.

— Это тот самый кошмар, Фонтейна.

— Но теперь-то он кончился.

— Да.

— Для нас троих.

Тогда он поцеловал ее, не заботясь о возможных свидетелях. Голос Пушка вернул его к действительности. «Если ты немедленно что-нибудь не скажешь, они решат, что ты язык проглотил».

— С вашего позволения, ваше величество, — сказал Марк, обращаясь к Пабалану, — я бы хотел взять в жены вашу дочь. Если, конечно, она согласна.

Захваченный врасплох таким неожиданным поворотом событий, король Хильда не сразу сообразил, что от него чего-то ждут. Наконец он выдавил из себя:

— Ну, на самом деле, должен сказать… Королева Адесина всегда…

— Он хочет сказать: «Да!», — воскликнула Фонтейна.

— Ну, в общем, так, — согласился Пабалан, и Марк с облегчением сел.

Шилл вскочил.

— Выпьем за двоих, которые объединились! — крикнул он, поднимая кубок.

Все, кроме тех двоих, которые на самом деле были уже тремя, поднялись и выпили. Даже Заник, у которого все еще сильно болела рана на ноге.

«Ну теперь-то ты скажешь им про твоего котенка?»

«Ешь свою рыбу!»

Марк оглядел стол. Звенели кубки, люди оживленно разговаривали. Так много случилось за последние два дня, так много пришло и ушло…

Как только Марк нанес свой последний удар, во дворик вбежали Ансар, Шилл и Ричард. Последний лицом к лицу столкнулся со своим братом Гордоном и они с подозрением уставились друг на друга. Наконец Гордон произнес:

— Кончилось?

— Кончилось, — ответил за Ричарда Марк, и братья обнялись. Сейчас они сидели за столом рядом.

Перед тем Шилл убил в поединке Паруккана. А как только все кончилось, сразу отправился искать Анну, жену Орма. На следующий день принесли тело самого Орма. Он был похоронен в Стархилле, как и обещал Шилл. Анна и оба се сына сидели рядом с Шиллом за столом. Вид у нее был усталый, но Марк знал, что теперь о ней есть кому позаботиться. Освобождение от власти Амарины оказалось для Анны и многих других сильным потрясением. Несколько месяцев она провела словно в тяжелом зыбком сне. Пробуждение и весть о смерти мужа так подействовали на нее, что даже под заботливой опекой Шилла она едва начала приходить в себя. Хорошо хоть дети остались с ней. Старшего, Дарина, извлекли из подземелий, холодного и бесчувственного, а младший, Эш, с первых дней служил пажом у Амарины. Поначалу братья не узнавали друг друга.

За столом не было Бонета, единственного из уцелевших гвардейцев. Едва оправившись, он бросился разыскивать свою жену, нашел, но она наотрез отказалась отправиться во дворец к королю, как ее не приглашали. Пожалуй, для дочери мусорщика такое поведение было вполне простительным. Бонет предпочел остаться с ней.

Вскоре начали прибывать гости с востока. После вести о гибели Амарины флот высадился на берег. Мороскей, Лаурин, Пабалан и еще несколько человек с Хильда явились в Стархилл вместе с представителями Страллена. Утром прибыли Хобан и два военачальника с Певена.

Пожалуй, самым неожиданным и приятным оказалось появление Корни. Она по собственной инициативе отправилась вместе с флотом из Дома, решившись на это после короткого видения, представшего ей как-то раз на деревенском причале. Феррагамо сначала поворчал, что надо было дождаться специального эскорта, но, кажется, она даже не слушала его. Впрочем, магу так и не удалось скрыть радость при ее появлении.

Эта встреча была не единственной. Нелегко оказалось отделить правду от выдумки в странных и страшных историях, что рассказывали повсюду, но очень многие люди выбрались из подземных катакомб, где томились живыми мертвецами, питая злую силу Амарины. Те, кто избежал подобной участи, чувствовали себя так, словно очнулись от тяжкого кошмара, и с недоумением озирались по сторонам. Когда, спотыкаясь и моргая от яркого света, появились первые пленники, новость об этом мгновенно разлетелась по городу. Постепенно на улицах воцарялся порядок. Стархилл возвращался к нормальной жизни.

Но кое-кто из жителей так и не увидели снова солнечного света. Сознание некоторых из них не справилось с подобным насилием. Около тридцати тел подняли из подземных темниц. Среди них был и Брандел.

Увидев его, Марк вздрогнул. Брат умер сражаясь, это было ясно, но какие ужасы видел он перед смертью? «Я никогда этого не узнаю», — подумал он и попытался переключиться на более приятные вещи. Кто-то уже обращался к нему.

— Простите, — очнулся он, — о чем вы спрашивали?

— Рехан исчез, — снова повторил Ансар. — Мы точно знаем, что он был в замке. Все его вещи здесь, но мы никак не можем его найти…

— Кто-то говорил, что видел бежавшего из города человека в тот самый день, когда мы появились, — сообщил Шилл. — При нем было несколько сундуков и он направлялся на север.

— Я бы своими руками придушил эту крысу, — воскликнул Ансар.

— Он казался мне таким честным, — печально произнес Пабалан.

— Рехан встретился с тем, с чем никто не смог бы справиться, — сказал Феррагамо. — Не надо думать о нем слишком плохо.

— Полагаете, не стоит снаряжать погоню?

— Сейчас он, наверное, уже в море, — сказал маг.

— Остается надеяться, что его снесет на Брогар, — злобно пожелал Ансар.

Над столом повисла внезапная тишина. Потом Шилл громко сказал:

— Хватит об этом. Сегодня праздник.

— Согласен, — поддержал его Феррагамо. — Как насчет музыки?

Послышался одобрительный шум голосов. Принесли инструменты. Импровизированный оркестр возглавил Феррагамо, неожиданно оказавшийся неплохим скрипачом. Поначалу сказывалась нехватка женщин, но прибежавшие на шум служанки быстро восполнила этот недостаток.

Танцы начали всего четыре пары. Шилл с Анной, Гордон со своей женой и Хобан с Корией, которую Феррагамо отослал танцевать, проговорив:

— Куда мне, старику, тягаться с вами, молодыми. Опять же, некому будет наступать тебе на ноги.

— Зато на этой штуковине ты можешь играть часами, спорить готова, — ответила она с озорной улыбкой и приняла приглашение посла.

Возглавляли танцы, конечно же, Марк и фонтейна. Поначалу они чувствовали себя довольно скованно, но вскоре музыка захватила их и они перестали замечать окружающее. Они кружились по залу, соединив руки, видели только друг друга и думали об одном и том же. Оба удивлялись не только своей расцветшей любви, но и тому, что для нее нашелся мирный и безопасный дом.